Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853 - Роджер Чарльз Андерсон
Пока происходили эти события, также шли бои в устье Лимана, где турецкие канонерки открыли огонь по русским кораблям в четыре часа пополудни 15-го. С ними вступили в бой небольшие русские корабли и к шести часам оттеснили их к Очакову, после чего Мордвинов развил успех и всю ночь обстреливал турецкий флот и береговые укрепления.
Это было последнее проявление активности турок. 17-го они покинули Очаков, чтобы соединиться с резервным флотом и вернуться в Константинополь на зиму. После этого важных сражений больше не было. Небольшие корабли русских обстреляли Очаков в ночь после ухода турок, а через несколько дней сожгли один торговый корабль и захватили в плен другой. Но приближалась зима, и 31 октября Мордвинов увел основные силы флота в Херсон, оставив у Очакова лишь несколько кораблей. 10 ноября он передал флот на зиму капитану Ушакову.
Русский флот в Севастополе пытался вести активные операции, но с катастрофическими результатами. 11 сентября контр-адмирал граф Войнович вышел в море в направлении Варны, намереваясь атаковать любое встречное турецкое судно. Его флот состоял из следующих кораблей: «Слава Екатерины» 66, «Св. Павел» 66, «Мария Магдалина» 66, «Св. Георгий Победоносец» 50, «Св. Андрей» (или «Апостол Андрей») 50[16], «Легкий» 44, «Победа» 44, «Крым» 44, «Стрела» 44, «Перун» 447. Днем 19 сентября, когда флот находился в зоне видимости мыса Калиакра, в 25 милях к северо-востоку от Варны, с вест-норд-веста налетел шторм и произвел ужасные разрушения на плохо укомплектованных и плохо оснащенных кораблях. «Мария Магдалина» лишилась всех мачт, якорей и руля и после шести дней беспомощного дрейфа была захвачена возле Босфора. «Крым» затонул со всей командой. Остальной флот, в большей или меньшей степени разбитый, вернулся в Севастополь 1 октября.
Операции 1787 года были простыми, но не важными, операции 1788 года – непонятными, но решающими. Отсутствие информации с турецкой стороны и противоречивость разных русских источников существенно затруднили подготовку более или менее вразумительного изложения событий. На первый взгляд кажется, что сказать можно только одно: турки были вытеснены из Лимана со значительными потерями, и Очаков был взят. То, что следует далее, является попыткой создать более подробный рассказ, но следует признать, что ввиду множества неопределенностей любое повествование следует рассматривать не более как версию.
Как и в предыдущем году, Днепровский лиман стал центром усилий обеих сторон, но на этот раз атаковали русские. Их силы были разделены на три части: армия под командованием Суворова, флотилия канонерок под командованием немецкого авантюриста принца Карла Нассау-Зигена и парусный флот под командованием Джона Пол Джонса*, знаменитого шотландца, служившего в США и России. Оба последних имели звание контр-адмиралов. Князь Потемкин считался главнокомандующим, но по большей части только мешал своим подчиненным и натравливал их друг на друга, стимулируя зависть и ревность.
19 марта парусные корабли вышли из района Херсона на якорную стоянку у мыса Станислав, что на северной стороне Лимана, на полпути между Херсоном и Очаковом. Джонс еще не прибыл, и эскадра находилась под командованием бригадира Алексиано, грека, после Чесмы поступившего на русскую службу. Она состояла из следующих кораблей: «Владимир» 66, «Александр Невский» 50, «Скорый» 40, «Херсон» 32, «Св. Николай» 26, «Малый Александр» 34, «Бористен» 24, «Таганрог» 34, «Пчела» 24, «Богоматерь Турлена», «Св. Анна», «Григорий Потемкин», «Майлет» и бомбардирский корабль «Битюг»8.
Нассау-Зиген прибыл в Херсон 21 апреля, и тремя днями позже его флотилия вошла в Лиман. Больше месяца ни одна сторона не предпринимала активных действий. Турецкий флот еще не пришел на театр военных действий, а русские не были готовы к наступлению на Очаков. Представляется, что существовала возможность прихода севастопольского флота в Лиман до появления турок. С этой целью контр-адмирал Войнович вывел из Севастополя 27-го крупные силы флота, состоявшие из двух линкоров, двух 50-пушечных кораблей, 8 фрегатов, 23 небольших кораблей и двух брандеров. Плохая погода заставила его сразу вернуться в порт, но даже если бы он смог продолжать плавание, вероятнее всего, он был бы перехвачен турецким флотом, который подошел к Очакову 31 мая.
Данные о силах, находившихся под контролем капудан-паши Хасана эль-Гази, в разных источниках отличаются так сильно, что это сбивает с толку. Возможно, причина, по крайней мере частичная, в том, что он отправил только часть своего флота в Лиман, а остальной держал на некотором удалении к западу. Суворов, писавший из Кинбурна в день прибытия турок, дал следующую оценку сил противника: 74 корабля, в том числе 4 линкора и 38 разных гребных кораблей, а также резерв из 10 линкоров, 10 фрегатов и 17 небольших кораблей – в стороне9. В биографиях Ушакова, Суворова и Нассау-Зигена, которые основывают свои сведения на сводках, опубликованных в 1791 году, приводятся следующие цифры о флоте в Очакове: 10 линкоров, 6 фрегатов, 4 бомбардирских корабля, 6 шебек, 15 канонерок, 19 кирлангичей[17], 9 фелук; резерв – 8 линкоров, 8 фрегатов, 21 шебека, 3 бомбардира. В другой русской сводке, очевидно приготовленной для Нассау-Зигена, дается совершенно другой набор цифр. В ней игнорируются парусники в Очакове, а упоминаются 5 галер, 10 кирлангичей, 8 пинок, переоборудованных в брандеры, 9 бомбардирских кораблей, 15 канонерок и 5 шебек или транспортов. Резерв – 13 линкоров, 15 фрегатов, 1 бриг, 5 кирлангичей, 4 бомбардирских корабля, 3 шебеки, 4 транспорта10. В некоторых моментах эта версия согласуется с предыдущей, а в общем, в достаточно большой степени соответствует сводке от 8 апреля из Константинополя, в которой сказано, что турецкий флот тогда состоял из 12 линкоров, 13 фрегатов, 2 бомбардирских кораблей, 2 галер, 10 канонерок и 6 брандеров11.
Еще более серьезную трудность представляет оценка военной значимости разных типов кораблей. Термин «линейный корабль», конечно, несет определенную смысловую нагрузку, но, вероятнее всего, некоторые из тех линейных кораблей, которые вошли в Лиман, были просто вооруженными торговыми судами, или «каравеллами». Пол Джонс утверждает в своем журнале12, что все так называемые линкоры, с которыми русскому херсонскому флоту пришлось иметь дело, были именно такими. В этом его поддерживает Итон, который добавляет, что такие корабли несли 40 пушек. Джонс особенно подчеркивает тот факт, что два потерпевших крушение корабля, которые он лично измерил, имели длину 130–135
