Смерш. Главный козырь Сталина - Александр Александрович Зданович
Для проверки состояния разыскной работы во все фронтовые управления контрразведки весной 1944 г. были командированы специальные группы во главе с помощниками В.Абакумова. Им поручалось убедиться в правильности и эффективности агентурно-оперативных мероприятий, предпринятых во исполнение разосланной ещё в сентябре 1943 г. специальной инструкции по розыску и иных указаний по данному вопросу. Как показали результаты обследования деятельности управлений контрразведки ряда фронтов, в том числе и Белорусских, при наличии реальных успехов в деле розыска агентов разведывательных и контрразведывательных органов противника, а также изменников Родины и активных пособников оккупантов эффективность усилий, предпринимаемых в этом направлении, следовало существенно повысить. Для дополнительного инструктажа в конце марта 1944 г. в ГУКР НКО «Смерш» были вызваны ответственные за разыскную работу начальники отделов и отделений управлений контрразведки фронтов.
С объёмным и насыщенным конкретными примерами докладом перед ними выступил комиссар госбезопасности 2-го ранга начальник ГУКР В.Абакумов. По итогам совещания и состоявшегося обмена опытом во все органы «Смерш» в действующей армии и в тыловых военных округах направлялись директивные указания и приказы. Следует подчеркнуть, что эти документы постоянно дорабатывались с учётом предстоящих наступательных операций Красной армии. К примеру, до начала Белорусской стратегической наступательной операции советских войск был издан приказ начальника ГУКР НКО «Смерш» от 29 марта 1944 г. № 10591. Инспекторская бригада ГУКР НКО «Смерш» с 19 мая по 1 июня проверяла ход реализации данного приказа в Управлении контрразведки 2-го Белорусского фронта. Как докладывал руководитель группы — помощник начальника главка генерал-майор К.П.Прохоренко, они сосредоточили своё внимание именно на организации розыска. В акте о проверке были указаны следующие недостатки: 1) слабо изучаются каналы проникновения немецкой агентуры через линию фронта; 2) чекистам не удалось добиться у командования фронта и армий наведения порядка в вопросе прикрытия разрывов в полосах обороны некоторых подразделений, что позволяло разведгруппам противника проникать в наш тыл; 3) явно недостаточно привлекалась к розыску агентурно-осведомительная сеть оперуполномоченных в полках и отдельных военных объектах; 4) слабы были оперативные возможности в окружении воинских частей и в населённых пунктах за пределами 25-километровой прифронтовой зоны; 5) новый оперативный состав, прибывающий взамен убитых и раненых сотрудников, слабо представлял, как на практике реализовывать основные положения инструкции по розыску.
Наряду с недостатками отмечались определённые положительные сдвиги. К примеру, только в полосе действий 49-й армии работало до 60 подвижных оперативно-разыскных групп и до 70 постоянных заградительных постов на перекрёстках дорог, в больших сёлах и городках. В крупных городах, таких как Рославль, действовали опергруппы численностью до 25 человек. Опергруппа в Рославле, в частности, только за май 1944 г. задержала 113 подозрительных лиц, из которых после тщательной проверки выявлены и разоблачены два агента немецкой разведки и 29 дезертиров. Ещё семь человек взяты в изучение, поскольку их документы имели признаки подделки[660].
Неплохих результатов добились и контрразведчики 50-й армии. Они сумели разыскать и арестовать в мае 1944 г. шесть агентов (разведчиков и диверсантов) германских спецслужб, 63 дезертира, а также взять в оперативную проверку 954 человека с сомнительными паспортами, красноармейскими книжками и наградными документами.
Всего за май, то есть в месяц, предшествующий началу стратегической наступательной операции «Багратион», сотрудники оперативных групп только УКР «Смерш» 2-го Белорусского фронта доказали причастность к немецкой разведке и арестовали 11 лиц, а также выявили 19 агентов гестапо и полиции[661]. Среди арестованных агентов противника большинство прошли специальную подготовку в разведшколах и, к сожалению для контрразведчиков, ранее уже выполняли задания в тылу наших войск и остались тогда неразоблачёнными. Среди таких агентов были бывшие военнослужащие Красной армии Кудря (псевдоним Петров) и Ермаков. Теперь они получили задание по сбору разведывательной информации и проведению диверсионных актов на коммуникациях в районе станции Рославль. По показаниям этих агентов оперативно-разыскная группа задержала ещё двух парашютистов — Кошечкина и Серенко, а несколько дней спустя арестовала в районе города Мстиславль двух агентов, экипированных в форму офицеров нашей армии, намеревавшихся проникнуть в одну из воинских частей по поддельным командировочным удостоверениям[662]. Приведём ещё некоторые данные из отчётных документов отдела контрразведки «Смерш» 50-й армии за май 1944 г. В этом месяце контрразведчики арестовали 155 человек. В их числе было 12 агентов разведки противника, 21 тайный сотрудник контрразведывательных и полицейских структур, 79 изменников родины, 10 дезертиров, 13 членовредителей, 4 человека, высказывавших террористические намерения в отношении своих командиров[663].
Главное управление контрразведки НКО «Смерш» 14 июня 1944 г., проанализировав разведывательную активность немецкой разведки, доложило в Государственный комитет обороны свои соображения относительно предположений противника о возможных направлениях и времени наступления наших войск. Судя по тому, что в мае органами «Смерш» из арестованных 430 германских шпионов и диверсантов, которые в своём большинстве были сброшены противником с самолётов на парашютах в полосе Белорусских фронтов и имели задания, очень ограниченные по срокам (от 4 доЮ дней), контрразведчики делали вывод: противник с большой долей вероятности рассматривает вариант наступления советских войск в Белоруссии, а не на Украине. Это означало, что, возможно, имели место утечка данных о замыслах нашего командования и неэффективность дезинформационных мероприятий, предпринятых штабами фронтов и армий. Цифры говорили сами за себя: на участки 1, 2 и 3-го Белорусских фронтов был заброшен 91 агент, а на 1-й Украинский вдвое меньше[664]. Контрразведчики указали и на конкретные районы, которые привлекали внимание немецких специальных служб. Следует подчеркнуть, что данные районы зачастую совпадали с местами сосредоточения советских войск, складирования боеприпасов, оружия, продовольственных и материальных запасов[665]. Эти данные позволяют несколько усомниться в утверждениях некоторых исследователей о том, что скрытности при подготовке операции «Багратион» удалось достигнуть если и не полностью, то в основном[666]. Безусловно, что наличие у противника некоторых данных о предполагаемых действиях говорит и о недоработках военных контрразведчиков.
Для повышения эффективности разыскной работы военные контрразведчики настойчиво добивались от командования фронтов и армий наведения должного прифронтового режима, который даже в 1944 г. далеко не всегда был на уровне требований, предъявляемых соответствующими директивами Генерального штаба РККА.
На основе информации о вскрытых аппаратами «Смерш» недостатках командующие принимали необходимые меры по данному вопросу,
