Николай Червов - Ядерный круговорот - что было, что будет
Когда ранним августовским утром американские танки подошли к границам Восточного Берлина (в т. ч. к Бранденбургским воротам), они увидели по другую сторону советские танки. Реабилитация за поражение на Кубе не состоялась. Коса нашла на камень. 200 метров разделяли танки сторон друг от друга. Что делать? Ломать берлинскую стену? «Такое предложение было, — вспоминает Р. Макнамара. — Но президент Дж. Кеннеди его отверг. По «горячей линии» он обратился к Н. Хрущеву с просьбой сделать шаг доброй воли первым, а мы (т. е. США. — Авт.) ответим тем же. Просьба была услышана. Советские танки подвинулись назад на 10 метров. Американские танки сделали то же самое. Выход был найден. Угроза пойны была снята».
Если бы стороны своевременно не образумились и не дали команду «стоп» танкам, а расценили действия друг друга как неотвратимое полномасштабное нападение, что тогда? Один Бог знает, чем могло бы все это закончиться.
КАРИБСКИЙ КРИЗИС (14—27 октября 1962 г.)
Самый опасный по своей остроте кризис в ядерный век. Продолжался 13 дней и ночей. Он поставил мир на грань ядерной пропасти. Никогда прежде после 2-й мировой войны и до настоящего времени не была такой близкой угроза ядерной катастрофы. Содрогнувшись от страха, стоящие у власти руководители нашли в себе мужество вовремя остановиться и повернуть вспять. Человечество было спасено.
Что было причиной Карибского кризиса? Ответы сторон, как всегда, противоположные. По мнению правительства США — это советские ракеты на Кубе и агрессивность коммунизма. Точка зрения Советского Союза — это открытая подготовка вторжения американских войск на Кубу с целью свержения коммунистического режима Фиделя Кастро, укрепление глобализма Америки.
Для понимания сути вопроса и позиций сторон обратимся к ходу событий того времени. О тех 13 критических днях советско-американской конфронтации опубликовано много материалов и в России, и за рубежом. Все они, очевидно, имеют право на существование. Свое мнение на этот счет я излагаю в данной книге на основе беседы с Р. Макнамарой и с учетом очень сложной и противоречивой обстановки осенью 1962 года. Наиболее полно, правдиво и достоверно рассказал о Карибском кризисе в своей книге непосредственный участник событий— советский генерал армии А. И. Грибков 14. Его книга на данную тему, на мой взгляд, является лучшей среди известных мне изданий. Чтобы не компилировать то, что уже написано о кризисе, я пошел иным путем.
В беседе с Р. Макнамарой, бывшим министром обороны США, во время Пагуошской встречи ученых в Женеве в 1987 году я узнал от него многие интересные подробности, касающиеся Карибского кризиса. Учитывая исключительную важность темы, ее актуальность, я решил изложить материал в основном как бы с американской позиции, считая обоих авторов компетентными и порядочными людьми.
Мне трудно возразить против различного рода фактов и других расхождений авторов. Поэтому благодарю и А. Грибкова, и Р. Макнамару за отдельные использованные фрагменты их выступлений. В целом Же, по рассказу Р. Макнамары, события развивались следующим образом:
— 14 октября 1962 г. американский разведывательный самолет У-2, совершая полет над Кубой, получил фотодоказательства того, что на острове размещены советские баллистические ракеты с ядерными боеголовками. Двое суток в Пентагоне изучали фотоснимки «молча», не докладывая президенту. Установили, что дальность действия ракет позволила бы им поражать наиболее густонаселенные районы восточного побережья Америки.
Стратегические ядерные силы США в то время имели 5000 боеголовок, Советы— 300. Макнамара считает, что при соотношении 17:1 Советы испытывали чувство страха и, вероятно, хотели нарастить мощь своих сил ответного удара за счет переброски ракет среднего радиуса действия с территории СССР на Кубу, увеличивая тем самым число средств, угрожающих США. В Пентагоне приняли предварительное решение: действовать жестко, добиваясь удаления советских ракет с Кубы всеми доступными средствами.
— 16 октября доложили президенту Кеннеди о советских ракетах на Кубе. Состоялись две встречи в Белом доме узкой группы лиц (16 человек) 15.
Выявились три позиции по решению проблемы. Большинство присутствующих (представители Пентагона и многие советники президента) предложили Дж. Кеннеди уничтожить ракеты с помощью воздушной атаки с одновременным наземным вторжением на Кубу с целью свержения режима Кастро. При этом потери американских войск, по оценке военных, могли составить 40—50 тысяч человек. Учитывались ответные военные действия СССР против НАТО в Западной Европе.
Меньшинство предлагало нанести воздушные удары с целью уничтожения советских ракет и на этом остановиться.
Некоторые советники президента, в том числе его брат Р. Кеннеди, считали прямую агрессию против Кубы, которая может привести к ядерной войне, огромным риском для США. Они предлагали морскую блокаду с целью помешать дополнительным поставкам советских ракет на Кубу. Срок блокады — до тех пор, пока не будут удалены ракеты с острова.
К мысли о блокаде склонялся и Дж. Кеннеди. Но перед объявлением своего решения президент в коротком разговоре тет-а-тет с Макнамарой сказал ему, что будет опрашивать каждого присутствующего, какую позицию тот поддерживает, и попросил Макнамару высказаться за «карантин». Что и было сделано. После опроса Кеннеди объявил «карантин»!
— 24 октября с 14.00 президентом Дж. Кеннеди официально был введен «карантин» Кубе. Пентагону были даны указания по исполнению директивы президента. Была установлена конечная линия «карантина», преодоление которой запрещалось советским судам вплоть до их потопления.
В бассейне Карибского моря продолжали сосредотачиваться крупные соединения американских ВМС (более 180 кораблей), морская пехота, ВВС, воздушнодесантные войска. В воздух были подняты сотни стратегических бомбардировщиков. Подводные лодки с ядерными ракетами «Поларис» заняли оперативные позиции. В полную . боевую готовность приведены 6-й и 7-й флот США (Средиземное море и Тихий океан), а также американские войска в Западной Европе. Советский Союз также привел в боевую готовность стратегические ракеты, ВВС и ВМФ.
Кризис вступил в самую острую фазу. Критическая ситуация могла выёти из-под контроля стоящих у власти и столкнуть мир в ядерную пропасть.
— 25 октября советский танкер с ракетами подошел к объявленной конечной линии «карантина» и отказался остановиться. Что делать? Как реагировать? После бушующих споров за закрытыми дверями Белого дома советскому танкеру «разрешили» пройти сквозь конечную линию «карантина».
— 26 октября Белый дом получил послание Н. Хрущева («пространное и бессвязное», по выражению Макнамары). Хрущев писал Кеннеди: «Мы оба заняты перетягиванием каната, каждый из нас, уцепившись за свой конец, тем самым затягивает узел, который, раз завязав, никто никогда не сможет развязать... Если события будут развиваться в таком направлении и дальше, это неизбежно приведет к войне... Если война разразится, не в наших силах будет ее остановить— войны кончаются после того, как они проносятся по городам и селам, сея везде смерть и разрушения».
— 27 октября (суббота) поступило новое послание Хрущева. По оценке Макнамары, оно было жестче, было откровенно угрожающим и отражало коллективное решение, а не мнение одного человека.
Напряженность нарастала. Американские войска во Флориде готовились к вторжению на Кубу. Еще один советский танкер приближался к конечной линии «карантина». В этом же районе всплыли 4 советские подводные лодки. Одновременно стало известно, что один американский самолет У-2 был сбит над Кубой советской ракетой «земля-воздух». Пилот погиб. Еще один самолет У-2, следовавший от Аляски на Северный Полюс, вторгся в районе Чукотки на территорию СССР и был отконвоирован советскими истребителями на свой прежний курс. «В этот момент, — вспоминает Макнамара,— я испытывал страх, что могу не дожить до следующего субботнего вечера».
— 27 октября вечером Кеннеди ответил на первое послание Хрущева. Он писал, что у США нет намерений вторгаться на Кубу, если советские ракеты будут удалены с территории Западного полушария.
По данным прессы, Н. С. Хрущев с пониманием отнесся к посланию Дж. Кеннеди и принял решение дать позитивный ответ. Как свидетельствует А. Грибков, ответ советского правительства был передан срочно по Московскому центральному радио открытым текстом.
Н. С. Хрущев обращался к Дж. Кеннеди: «Я думаю, что можно было бы быстро завершить конфликт и нормализовать положение и тогда люди вздохнули бы полной грудью, считая, что государственные деятели, которые облечены ответственностью, обладают трезвым умом и сознанием своей ответственности, умением решать сложные вопросы и не доводить дело до военной катастрофы.
