Дмитрий Соболев - Немецкий след в истории отечественной авиации

3. С русской стороны необходимо привлечь:

а) Моишеев Игорь Николаевич

б) ответственный товарищ из иностранного отдела МГБ

в) ответственный товарищ из МИД.

4. Всем русским товарищам необходимо предоставить заграничные паспорта и возможности срочно посетить:

а) Западную зону Германии (в частности: Брауншвейг, Айнринг, Линдау, Гамбург, Мюнхен, Франкфурт-на-Майне, Гетинген, Ааахен).

б) Австрию, Вена.

5. После приезда в гор. Берлин указанные товарищи, при содействии органов СВАГ, привлекут для работы немцев, которые выедут в вышеуказанные города к профессорам: Эвелинг, Трибник, Юсти, Зеевальд, Винклер и т. д.[88] Непосредственный контакт с немцами будут выполнять „вторые“ лица, что необходимо для конспирации.

6. Руководитель работы должен в своем распоряжении иметь средства, необходимые для оплаты и стимулирования агентов и сотрудников Зенгера. Кроме того, в его распоряжении должен находиться резерв продовольственных карточек высоких норм (11-й и 5-ой), а также сами продукты первой необходимости (сигареты, жиры, мясо, хлеб и прочее). В распоряжении группы должны находиться средства связи (автомашина, самолет У-2, самолет П[С]-84, телефонная и телеграфная связь с Министерствами…»{338}

Трудно сказать, в какой степени была реализована эта программа, известно только, что наладить контакт с Зенгером так и не удалось. Да это было и невозможно, т. к. с июля 1946 г. ученый находился во Франции, где участвовал в работах по экспериментальным самолетам с ракетными двигателями.

Весной 1946 г. представитель МАП инженер Г. Е. Болотов выезжал в Австрию для выяснения вопроса о возможности создания там ОКБ по авиационной тематике. В конце войны немцы перевели в эту страну часть своей авиапромышленности. Там имелись предприятия фирм «Хейнкель», «Мессершмитт», под Веной находилось ОКБ профессора А. Липпиша, занимавшееся проектированием сверхзвуковых самолетов. Австрийские ученые (Рабер, Грайнер, Лезель и др.) участвовали в разработке приборного оборудования и реактивных двигателей для немецких самолетов.

Болотову не удалось найти никого из крупных ученых и конструкторов. Липпиш уехал в США, Э. Хейнкель находился во Франции, создатель проекта многоступенчатой турбины мощностью 6000 л. с. для фирмы «Мессершмитт» профессор Лезель в 1945 г. был вывезен в Москву. Правда, некоторые из специалистов, например, бывшие сотрудники Хейнкеля доктор Фик и инженеры Герлов и Вернер охотно шли на контакты и даже предлагали привлечь других специалистов фирмы для работы по дальнейшему развитию самолета Не 162, а в качестве аванса передали папку с эскизными проектами модификаций этого самолета.

Вслед за Болотовым Австрию посетила комиссия из представителей МАП и ВВС под руководством зам. министра авиационной промышленности Кузнецова. Предполагалось привлечь немецких и австрийских специалистов для работы по созданию новых образцов авиационных приборов и прицелов. Однако близился момент окончательной демилитаризации Германии и ее соседей, поэтому никаких практических шагов по организации конструкторских групп в Австрии так и не было сделано.

На начало октября 1946 г. общее число немцев, занятых в выполнении заданий Министерства авиационной промышленности, составляла около 8 тыс. человек, среди них — 635 докторов технических наук, профессоров и дипломированных инженеров. Кроме уже известных читателю имен (Бок, Бааде, Шайбе, Герлах, Лертес, Фрайтаг, Вокке, Престель, Фохт и др.) следует упомянуть ученых-прибористов Гернера и Ханцерлинга, видных специалистов по авиационным материалам Бека, Киндшера, Шахтеля, Нахтигаля. Однако, как я уже отмечал, основная «элита» немецких авиационных специалистов оказалась на Западе.

Среди предлагавших свои услуги встречались те, кто уже работал в СССР до войны. Так, в апреле 1946 г. в СВАГ с предложением помощи в развитии дирижаблестроения обратился доктор Брунс, принимавший участие в совместной экспедиции над приполярными областями Советского Союза на дирижабле LZ-127 в 1931 г., а затем по приглашению нашей страны некоторое время работавший в СССР.

Случалось, к сотрудничеству стремились и из идеологических побуждений. В качестве примера приведу выдержку из письма жителя г. Киля Отто Кассмана (30 мая 1946 г.):

«Как старый член коммунистической партии, желая создать государству всех трудящихся <…> огромное преимущество перед капиталистическими странами и передать исследовательским организациям мои исследования, я обращаюсь к СВА, так как сам, к сожалению, принадлежу не к русской зоне.

Я имею желание со своей женой выехать в Советский Союз и предоставить мои способности и идеи на службу авиационных научных институтов Советского Союза…. Я хотел бы продолжать свои научные работы за полную победу социализма и укрепление безопасности советской власти, путем создания контрмер против атомной бомбы».{339}

(Далее автор письма излагал утопический проект сверхзвукового бомбардировщика типа «летающее крыло» с …паровым двигателем).

После перевода основной группы немецких специалистов в СССР объем и значимость работ по авиационной тематике в Германии резко уменьшились. 22 научные темы, включенные в план работ 1947 г., заключались, в основном, в проектировании оборудования для экспериментальных исследований и разработке технологической оснастки. В план были включены также незавершенные в 1946 г. работы — проектирование сверхзвуковой аэродинамической трубы, организация производства керамических изоляторов для электрооборудования и т. д. Никаких работ по самолетам и двигателям не велось.

Так как специальных авиационных КБ и НИИ в Германии не осталось, задания выполнялись на основе договоров с предприятиями советских акционерных обществ, созданных на базе бывших немецких фирм «Сименс-Шуккерт», AEG и др. Выдачу заказов и контроль за их выполнением осуществлял организованный в конце 1946 г. Научно-технический отдел (НТО) МАП в Германии, в штате которого состояло всего шесть человек.

Начальник Военно-воздушного отдела СВАГ Куцевалов в марте 1947 г. писал главнокомандующему ВВС СССР Вершинину и министру авиационной промышленности Хруничеву:

«После эвакуации действующих ОКБ и предприятий, работавших по заданию Министерства Авиационной Промышленности СССР, работа по изучению и использованию оставшихся немецких научных кадров, конструкторов, изобретателей и научных трудов по авиации фактически прекратилась; группа Министерства Авиационной Промышленности СССР в Германии занимается выполнением утвержденного для нее плана, который не содержит в себе принципиальных и перспективных вопросов по аэродинамике, реактивной технике, теории авиационных двигателей, авиационных топлив, динамики полетов, авиационного вооружения и т. д.

…Ряд крупных немецких авиационных специалистов работает в группах других Министерств СССР в Германии. Так, например, доктор Ланге, крупный специалист по экспериментальной аэродинамике, работает в группе Министерства Автомобильной Промышленности; там же работает известный теоретик в области авиации доктор Койне; специалист по динамике полета реактивных аппаратов доктор Парпарт работает в группе Министерства Морского Флота СССР; доктор Борнеман, крупный специалист по авиационной баллистике, бывший член-корреспондент немецкой авиационной научно-исследовательской академии, не используется на выполнении заданий в интересах СССР и работает на Китайскую Военную Миссию в Берлине; один из старейших конструкторов гидросамолетов Германии — доктор Духензе — работает по строительству жилых домов; единственный в нашей зоне специалист по гражданской авиации доктор Скувинна работает в группе Министерства Связи СССР и т. д. и т. п.

Известный конструктор самолетов „Фокке-Вульф“ профессор Курт Танк, являвшийся действительным членом Немецкой Научно-Исследовательской Авиационной Академии и членом Сената Авиационного Общества „Лилиентальгезельшафт“, в конце прошлого года предложил нам свои услуги.

Танк является автором не только истребителя Фокке-Вульф „ФВ-190“, но и ряда других самолетов; в годы войны он разработал совершенно оригинальный реактивный истребитель Фокке-Вульф „Та-183“, который к концу войны был готов к запуску в серию; им же были разработаны проекты тяжелого реактивного бомбардировщика Фокке-Вульф „Та-400“, чистая бомбовая нагрузка которого составляет 10 000 кг, сверхдальнего бомбардировщика „Та-600“, предназначавшегося для налетов на САСШ, и знаменитого „трехкрылого“ реактивного истребителя „Та-417“; казалось бы, к столь солидному специалисту должно было быть проявлено нужное внимание; ему была устроена встреча с Заместителем Министра Авиационной Промышленности тов. Лукиным, но дело дальше этого не пошло. Танк, видя такое отношение, обратился к французам и вместе с группой своих сотрудников отбыл в Париж, где он работает по специальности, т. е. над проектированием самолетов.