Всеволод Егорьев - Операции владивостокских крейсеров в русско-японскую войну 1904-1905 гг.
Крейсер возвратился в бухту Золотой Рог.
Так неосторожный и преждевременный отказ от траления впереди курса привел к тому, что за три дня до Цусимского боя один из двух боеспособных владивостокских крейсеров вновь вышел надолго из строя.
«Громобой» был введен в док лишь в первых числах июля (ждал пока не закончили исправлений «Богатыря») и стоял в нем до середины сентября 1905 г.
Через неделю во Владивосток начали подходить уцелевшие после цусимского разгрома единичные корабли второй Тихоокеанской эскадры.
29 мая пришел в бухту Стрелок, а затем за тралящим караваном и во Владивосток, яхта- крейсер «Алмаз». Тогда же прибыл эскадренный миноносец «Грозный» (сначала зашедший в бухту Наездник на о. Аскольд), имевший большое количество раненых и значительные повреждения. Через день после него пришел эскадренный миноносец «Бравый».
В ночь на 31 мая было получено известие, что в заливе Владимира выскочил на камни и взорван по приказанию своего командира крейсер «Изумруд».
Иессен на «России» вышел было к нему на помощь, но, не дойдя до залива Владимира, повернул обратно.
На этом можно было бы считать законченной историю действий владивостокских русских крейсеров в войну 1904-1905 гг.
Однако, еще одно обстоятельство требует быть отмеченным.
Перемирие с японцами на море. 18 сентября 1905 г. уже после того, как в Портсмуте был подписан мирный договор между царской Россией и Японией, в открытом море близ залива Корнилова (Расин в Северной Корее) стояли с застопоренными машинами русские крейсеры «Россия» и «Богатырь», миноносцы «Бравый» и «Грозный». Вблизи от них покачивались на легкой зыби японские крейсеры «Ивате» и «Ниитака» и миноносцы «Оборо» и «Акебоно».
Совещание японского и русского адмиралов о разграничительной линии на море и других деталях перехода от военного положения к мирному происходило на крейсере «Россия». После подписания протокола о перемирии русский командующий на катере отправился с ответным визитом к японскому адмиралу на «Ивате». Визит продолжался около 20 минут. Стоявший в это время на катере у трапа японского крейсера русский офицер имел возможность рассмотреть борт корабля. Он обнаружил (рис. 10), что между казематами кормовых 152-мм орудий и трапом оказалось 7 заделанных пробоин и одна вмятина. Четыре пробоины, по видимому, были от 152-мм снарядов, одна от 75-мм и две от 254 или 305-мм. Позади трапа – еще одна четырехугольная заплата от 203-мм или более крупного снаряда. Так как она была заделана тщательно «впритык», ее сначала было трудно различить.
«Японцы, – заключил свои наблюдения русский наблюдатель, – убедившись, что наши снаряды делают в борту круглые отверстия, имели готовый запас таких заплат для быстрой заделки русских пробоин».[324]
Если бы русские снаряды рвались так, как японские, попадания семи снарядов на таком ограниченном пространстве борта вероятно привели бы чуть ли не к сплошной дыре.
Рис. 10. Часть правого борта крейсера «Ивате».
Заключение. Итоги крейсерско-набеговых операций владивостокского отряда
1. В захватнической войне между двумя хищниками – Японией и царской Россией, – значение морских сообщений для островной Японии в 1904-1905 гг. определялось двумя моментами: во-первых, цели, поставленные ею в войне, требовали перевозки армии на материк, а затем пополнения и снабжения ее, во-вторых, Япония, и в мирное время зависевшая от ввоза, для ведения войны особенно нуждалась в импорте не только сырья и полуфабрикатов, но и готовых продуктов тех отраслей промышленности, которые непосредственно питают войну: военной, металлургической, машиностроительной и др.
Отсюда вытекала для царской России заинтересованность в применении против Японии крейсерских операций.
2. Крейсерскими операциями можно было, во-первых, нарушать войсковые перевозни из метрополии на материк, во-вторых, создавать помеху пополнению и питанию японских экспедиционных войск на континенте и, в-третьих, ослаблять военно-экономическую мощь противника нападениями на его морские торговые пути.
3. Крейсерская война против другого островного государства – Англии, в течение нескольких десятилетий, предшествовавших войне с Японией, входила в планы русского правительства. Готовясь к ней, строили крейсеры, организовали Добровольный флот (назначение его было в военное время – пополнять флот военный вспомогательными крейсерами).
Можно было бы ожидать, что это обстоятельство могло сыграть положительную роль и для организации крейсерской войны против Японии. Однако, как и вся подготовка России к войне 1904-1905 гг. (на суше и на море), так и подготовка к крейсерским операциям оказались бессистемными, средства, выделенные для них,-несоответствующими задачам, военно- политическое, стратегическое и оперативное обеспечение – недостаточными.
В частности, некоторые из серьезнейших недостатков в подготовке вытекали из того, что, готовясь к операциям против Англии, русские крейсеры в условиях войны с Японией оказались перед лицом резко изменившейся политической и стратегической обстановки.
4. Операционные направления крейсерских действий русского флота в войне с Японией могли проходить:
а) в Японском море;
б) в Желтом море;
в) в Тихом океане;
г) в более отдаленных – Индийском океане, Средиземном море и Атлантическом океане.
Наиболее чувствительными для Японии могли быть удары:
а) по морским перевозкам между японскими островными портами и корейско-китайскими (манчжурскими) портами, расположенными преимущественно в Желтом море, и
б) по морскому подвозу извне Японии к островным портам ее, преимущественно Тихоокеанского побережья и Внутреннего моря.
Таким образом, для нанесения наиболее значительных ударов крейсерам надо было действовать или за пределами Японского моря, или в проливах, соединяющих его с внешними морями.
Ни корабли, выделенные для крейсерских операций, ни условия базирования их не оказались соответствующими новой обстановке.[325]
5. Владивостокским крейсерам были присущи те же недостатки, что и большинству кораблей русского флота, вытекавшие из низкого уровня производительных сил царской России, отсталости техники кораблестроения, руководимого бюрократическим, оторванным от флота, недостаточно изучавшим опыт передовых иностранных государств, корруптивным аппаратом морского министерства.
Невыгодное расположение артиллерии, недостаточная ее броневая защита, малая скорость хода и, как выяснилось впоследствии, негодные артиллерийские снаряды – все это давало значительные преимущества противнику – японским броненосным крейсерам, построенным по новейшим английским образцам за границей, с учетом недостатков русских крейсеров.
Несмотря на общность в основном типа («Рюрик», «Россия» и «Громобой») и на ряд положительных качеств этих кораблей, у них наблюдались свойственные всему составу русского флота недостатки, характеризуемые ходячим в то время термином «музей образцов». Это приводило к необходимости во время операций равняться по наиболее старому тихоходу «Рюрику».
Авария «Богатыря» лишила соединение владивостокских крейсеров быстроходного разведчика в начале активного периода их деятельности.
6. Пользуясь единственной, хотя и прекрасной по природным условиям, базой – Владивостоком (вполне в этом отношении себя оправдавшей), крейсеры не могли в полной мере использовать возможности нападения даже на те морские сообщения, морскую торговлю и побережье, которые находились в пределах Японского моря и Цусимского пролива. Выход же в океан, сопряженный, в условиях того времени, с большим риском, был произведен лишь однажды. Отсутствие оборудованных баз или хотя бы опорных пунктов за пределами Владивостока, тем более за пределами Японского моря вело к решительному ограничению мобильности действий.
В частности, это было одной из причин, почему крейсерами не были использованы для выхода в океан более отдаленные от японских военных баз проливы (Лаперуза и Курильские), а возвращение из единственного океанского крейсерства пришлось производить путем вторичного прорыва через узкий Цугарский пролив.
7. Упомянутое в конце пункта 3 изменения политико-стратегической обстановки предопределило уже до войны некоторое изменение задач, поставленных Владивостокскому отряду. Директивой, согласно которой были начаты операции крейсеров, набеговые действия их предусматривались не в качестве крейсерских операций самостоятельного значения, а в целях достижения этими операциями разделения сил противника (отвлечение его броненосных крейсеров от порт-артурского направления). Но рекомендованные директивой методы действия не соответствовали этой задаче. Внутри Японского моря для русских крейсеров в то время почти не было таких объектов, удары по которым могли бы вызвать «тревогу во всей Японии» и «панику во всем прибрежном населении и торговом флоте» ее.
