Рафаил Мельников - "Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)
Сложившиеся к исходу века в МТК законы кастовой исключительности не допускали участия провинциальных инженеров в решении проблем высокой инженерной политики. Привлекать же столичных инженеров к усовершенствованию "провинциального" проекта также, видимо, было признано неудобным. Так или иначе, но проект, ближайший по конструкции и техническому уровню к задачам новой программы и к характеристикам японских аналогов, оказался невостребованным.
До странности однобоко был использован и самый, наверное, передовой и обширный творческий потенциал Балтийского завода. Несмотря на уже совершившийся в судостроении возврат к двухвинтовым кораблям и начатую тем же Балтийским заводом 6 июня 1897 г. постройку двухвинтового в размер броненосца крейсера "Громовой", продолжалась прежняя ориентация на усложненный без необходимости трехвинтовой тип броненосца "Пересвет". Именно такой тип с увеличением скорости до 20 уз и водоизмещением до 15270 т Балтийский завод в инициативном порядке 20 апреля 1896 г. предложил Морскому министерству. Нимало не заинтересовавшись скоростными достоинствами корабля, МТК отклонил проект, не указав никаких путей его переработки.
Озабоченный равномерной загрузкой предприятия, Балтийский завод 16 октября 1897 г. вынужден был напомнить МТК о том, что со спуском броненосца "Пересвет" весной 1898 г. освободится стапель в деревянном эллинге и что пора подумать, какого типа корабль надо будет в нем строить. Ведь опыт говорит о том, что от начала составления нового проекта до приступления к работам на стапеле нужен срок не менее одного года. Согласно указанию прежнего Управляющего Морским министерством адмирала Н.М. Чихачева (1830-1917) от 4 января 1894 г., Балтийскому заводу полагалось одновременно строить на стапелях два больших корабля и еще два достраивать у набережной. Это значило, что министерству пора озаботиться выдачей заводу наряда на постройку корабля по готовому проекту или поручить составление нового проекта по заданиям Управляющего Морским министерством. Но под шпицем и зту инициативу завода пропустили мимо ушей.
Новую попытку прояснить обстановку завод предпринял после подписания императором 23 февраля 1898 г. программы судостроения, предусматривавшей ассигнования в размере 90 млн. руб. Письмом от 12 марта председатель правления Балтийского завода адмирал В.М. Лавров (1841-1903) сообщал Управляющему Морским министерством о готовности завода "при некотором напряжении" и усилении материальной базы взять на себя постройку трех броненосцев (предполагая, конечно, разрабатывавшийся собственный проект-P.M.) с котлами и механизмами со сроками подготовки к спуску на воду в 1900, 1901, 1902 гг. и сдачей в казну в 1901, 1902 и 1903 гг., а также механизмов с котлами для двух броненосцев, предполагаемых к постройке на верфях Санкт-Петербургского порта (сдача в 1902 и 1903 гг.). Кроме того, завод мог построить "два минных заградителя" водоизмещением по 2400 т с механизмами мощностью по 5000 л.с. (готовность в 1900 и 1901 гг.) и два крейсера 2 ранга водоизмещением по 3000 т по предварительно разработанному проекту с механизмами, готовностью в 1902 и 1903 гг.
Возможность постройки всех этих кораблей в названные сроки завод оговаривал непременным устранением главнейших тормозивших работы нелепиц тогдашнего казенного судостроения. На них завод уже указывал при порученной ему в 1895 г. экстренной постройке крейсера "Россия". Тогда вместе с неукоснительным исполнением сроков поставки всех комплектующих изделий (ведомость их прилагалась) С. К. Ратник добился от министерства полного организационного содействия в работах и гарантий, что заводу "будут развязаны руки для быстрого и беспрепятственного исполнения его наиболее сложной и кропотливой доли работы". Министерство должно было оказать заводу такое "техническое доверие" и такую "свободу действий", которые без новых согласований, всегда отнимающих много времени, позволили бы исполнить те работы, которые ранее были осуществлены и проверены на "Рюрике". Все работы предлагалось осуществлять на основе своего рода сетевого графика, в котором все исполнители, включая, конечно, и завод, жестко связывались индивидуальной ответственностью каждого за сроки и качество, а Балтийский завод, как организатор и координатор работ, получал действенное право контроля их исполнения во всей полноте и по срокам. Но бюрократия продолжала оставаться нечувствительной к призывам о рациональной и эффективной организации работ, и С.К. Ратник (1852-1924) должен был снова настаивать на своих основных принципах. В частности, завод считал совершенно необходимым, "чтобы чертежи корпусов и механизмов до начала работ были разработаны, утверждены и не подвергались во время хода работ никаким изменениям".
Следовало добиться, чтобы технические условия приемки металлов и изделий "ближе соответствовали практическим потребностям, а не усовершенствовались из теоретических соображений, вызывающих чрезмерный брак изделий, отзывающийся как на их цене, так главным образом, и на сроке готовности". Завод также следовало освободить от обязанности получать судостроительную сталь исключительно с Ижорских заводов и дать ему право заказывать "разным русским заводам по своему усмотрению". Тем самым, как надо было понимать, были бы устранены многие задержки поставок со стороны всегда чрезвычайно перегруженного Ижорского завода. Точно так же должно быть предоставлено заводу право на заграничные заказы всех тех изделий или отливок вчерне, которые завод своими силами не успеет изготовить в срок. 18 марта, не отвечая на письмо завода по существу, МТК ему сообщал, что на совещании у генерал-адмирала 14 марта было "принципиально решено" броненосцы, следующие за "Пересветом" и "Ослябей", строить без деревянной и медной обшивок с вооружением 305-мм орудиями вместо 254-мм, "с теми же трехвинтовыми механизмами" и с тем же теоретическим чертежом в подводной части корпуса, но с понижением надводного борта и надводных грузов. Такой проект и поручалось разработать заводу.
Но, пока завод спешно перерабатывал проект "Пересвета" под 305-мм артиллерию, в Морском министерстве появился неожиданный конкурент. Сказочно быстрое (и месяца не прошло со времени обнародования 90-миллионной программы) явление заокеанского предпринимателя – одна из остающихся и до ныне неразгаданных "тайн мадридского двора" в министерстве великого князя Алексея. Известно лишь, что с ходу найдя все пути в коридорах власти под шпицем, глава известной судостроительной фирмы "В. Крамп и сыновья" Чарльз Крамп с истинно американской деловитостью вторгся в неторопливо совершавшийся в министерстве процесс нащупывания базового проекта программы. Под воздействием его широковещательного предложения о постройке чуть ли не всех предусмотренных программой броненосцев, крейсеров и миноносцев, МТК должен был ускорить составление проектного задания на эти новые корабли. С учетом выданных Ч. Крампу материалов проектов "Потемкина" и "Пересвета", МТК, по-видимому, рассчитывал воспользоваться опытом американского судостроителя. Обещан ли был Ч. Крампу заказ по этому проекту – документы не уточняют. Известно, что 21 марта доклад ГМШ о состоянии дел с проектами новой программы был одобрен великим князем, и 23 марта из ГМШ в МТК были переданы пять великокняжеских директив.
Первая и вторая разрешали дать заказ Ч. Крампу на постройку серии миноносцев (самое раннее предложение американского заводчика) и крейсера водоизмещением 6000 т (будущий "Варяг"), пятая – "сделать все необходимые сношения" для заказа частному заводу в Николаеве минного транспорта типа "Вулкан" (построенный в 1886 г. для английского флота скоростной носитель 60-футовых "миноносок" – P.M.), которым великий князь считал необходимым "возможно скорее" снабдить русскую эскадру Тихого океана. Третьей директивой "относительно броненосцев типа "Пересвет", предложенных к постройке, решили запросить Балтийский завод о том, сможет ли он при планируемой в МТК замене 254-мм на 305-мм орудия сохранить те же сроки постройки, какие называл в своем предложении. Четвертой директивой поручалось Ч. Крампу "выработать и представить чертеж нового броненосца, подходящего по типу к "Пересвету", но без деревянной обшивки (подчеркнутое в тексте, с 12.-дм. орудиями в башнях вместо 10- дм., с двумя машинами вместо трех и с пятью подводными аппаратами, из которых один носовой".
Гарантии выдачи заказа директива не содержала, и могло показаться, что пришел наконец тот момент истины, когда, соединив три проекта – "Князя Потемкина-Таврического" из Николаева, модификации "Пересвета" Балтийского завода из Санкт-Петербурга и Ч. Крампа из Филадельфии, проблема базового проекта новой программы будет блистательно завершена, а вся эволюция отечественного эскадренного броненосца на рубеже XIX-XX вв. получит эффектное, стройное и логичное завершение.
Но неожиданно ход событий получил совершенно иное развитие. Логику событий, совершившихся в те дни под адмиралтейским шпицем, имеющимися документами объяснить невозможно. Очевидно лишь одно – все они происходили в полном неведении для Балтийского завода, в особенно странном для бывшего ранее в центре всех событий, поведении МТК, в странной несогласованности между подразделениями Морского министерства и в несоответствии с нормами здравого смысла и интересами государства. Особенно неясен путь прохождения проекта броненосца. Еще 21 марта в МТК были готовы согласиться с докладом Ч. Крампа о 27-узловых миноносцах (30 узлов на мерной линии) водоизмещением 350 т и 234 т и крейсера водоизмещением 6000 т, но докладывая об этом великому князю, председатель МТК вице-адмирал И.М. Диков (1833-1914) обратил внимание августейшего генерал-адмирала на неприемлемость предлагаемых Ч. Крампом для крейсера котлов Никлосса, которые комитет считал опасными. Но Крамп уже успел каким-то образом снискать доверие генерал-адмирала, который не только разрешил в проекте крейсера применить признанные МТК опасными котлы Никлосса, но и нашел нужным "приказать предложить" ему составить проект броненосца. И в МТК на основе, видимо, имевших заготовок, а может быть, и предварительных переговоров с Крампом, спешно составили "программу проектирования броненосца" (водоизмещение не более 12700 т, скорость 18 уз).
