Рафаил Мельников - Эскадренные миноносцы класса Доброволец
Получив "на заключение" эти предложения МТК, заведующий складом мин Уайтхеда и минной пристрелочной станции в Кронштадте капитан 2 ранга Б.А. Братцев согласился с распределением первых восьми мин. Девятую же он считал более правильным брать не со "Славы" (она на броненосце относится к другой, чем первые, модификации литер "О", и для нее с принадлежностями пришлось бы изготовить специальную тару), а из числа предназначавшихся ранее (модификации литер "Л") для миноносца "Ретивый". Новых же мин образца 1904 г. он пока передать флоту и вовсе не может. На складе имеется только восемь экземпляров, а те, что недавно прибыли в Россию с завода Уайтхеда из Фиуме (Италия), еще остаются в Петербурге. Их, как можно предполагать, там еще изучали с целью, как это было заведено с первых полученных из Фиуме образцов, начать воспроизводство на отечественных предприятиях – на заводах Г.А. Лесснера, Обуховском казенном, Кронштадтской торпедной мастерской и минной мастерской Николаевского порта.
Документы свидетельствуют, что за зиму 19041905 гг. завод Г.А. Лесснера, становившийся главным отечественным поставщиком торпед, планировал поставить флоту до 50 экземпляров мин образца 1904 г. От предшествовавших образца 1898 г. они отличались не только длиной и калибром, но также повышенным до 150 (вместо 100) атм давлением сжатого воздуха в резервуаре. Это обеспечивало дальность хода до 1000 м при скорости 32 уз, или 2000 м при 26 уз, против 350 м при скорости 28 уз, или 914 м при скорости 25 уз, у мин 1898 г. Длительную переписку, а с ней и задержку полной боеготовности кораблей, вызывали проблемы установки приборов беспроволочного телеграфирования и поставки предметов снабжения и запасных частей. Этих последних в заказах Особого комитета предусматривалось (в сравнении с обычной практикой) непостижимо мало. И здесь заказчик, видимо, слишком далеко пошел навстречу своим контрагентам из Германии. Виной тому могла быть и явно обнажившаяся вскоре особая экономия великого князя, который считал себя обязанным заказывать собственно корабли, то есть корпус и механизмы, а тратиться на все остальное вооружение предоставлял Морскому министерству.
Эскадренный миноносец "Финн".
1 декабря 1904 г. великий князь, свидетельствуя управляющему свое "глубокое уважение", напоминал, что постройка кораблей Особого комитета "быстро продвигается вперед", а потому, дабы не задержать их готовности "к своевременному уходу на Дальний Восток", министерству следовало бы обратиться заказом для них и аппаратуры беспроволочного телеграфирования. Пытаясь уклониться от новой, навязываемой министерству заботы, князю деликатно объяснили, что такое вмешательство в действия предприятии, выполняющих работы по договорам с Особым комитетом, могло бы вызвать недоумение и в конечном счете нарушить условия этих договоров. Министерство, напоминал управляющий, взяло на себя снаряжение кораблей вооружением из желания "облегчить Комитету это весьма сложное дело". С заказом беспроволочного телеграфирования, не представляющим большой сложности, Комитет мог бы справиться и своими силами. К тому же в министерстве средств на эти заказы не предусмотрели. Но великого князя это не смутило. Руководя ведомством по патриотическому сбору средств на нужды флота, он в то же время не считал себя вправе этими средствами с ним делиться. В лучшем случае он был готов согласиться на временный заказ за счет Комитета. Но министерству, обратившись все же в Особое совещание, следовало этот расход комитета восполнить. Такие вот были у великого князя понятия о патриотизме.
Но денег по-прежнему не было. Когда уже в марте 1905 г. Кронштадтский порт принудили для монтажа станций в Риге командировать двух монтеров, то от посылки руководившего ими статского советника Коринфского пришлось отказаться. Очередное покушение Особого комитета на деньги Морского министерства было, видимо, для пущей важности оформлено как великокняжеский "рескрипт" № 16 от 4 апреля 1905 г. На этот раз речь шла о восполнении за счет министерства тех больших пробелов в ведомости снабжения для миноносцев (очевидно, типа " Ш " ) , строившихся заводом Шихау. Сотрудники великого князя и здесь особого рвения в защите интересов заказчика не проявили. Чтобы урезонить фирму, стойко державшуюся за букву подписанных контрактов, пришлось пойти на сформирования суда посредников. Но скорого решения ждать было долго, а потому министерству предлагалось, не теряя времени сделать и оплатить заказы по двум обширным (по 100 и более пунктов) ведомостям "запасных частей главных и вспомогательных механизмов", а также "инструментов и других предметов по машинной части".
В своем ответе от 15 апреля адмирал Авелан очень дипломатично похвалил великого князя за его инициативу снабдить корабли полезными запасами, так как они очень пригодятся им для "приведения в боевую готовность во Владивостоке после продолжительного похода" (в блистательном результате действий эскадры Рожественского стратег Авелан, видимо, не сомневался). Вместе с тем, напоминал управляющий, министерство никакими кредитами для столь обширных расходов не располагает. Ведь эти корабли в казну не приняты, а потому средств в бюджете министерства на их содержание не предусмотрено.
Свершилась Цусима, оставили свои должности хозяева Морского министерства, барин – генерал- адмирал и его управляющий, на грани краха оказалось российское самодержавие, а великий князь, как завзятый коммерсант, продолжал "тянуть" из разоренного министерства деньги. И вот уже главный корабельный инженер С-Петербургского порта, следуя по той же дорожке, прямо в отдел сооружений ГУКиС шлет напоминание о необходимости оплаты новых расходов по добровольным крейсерам. Речь шла о запасных гребных винтах, не попавших в контрактные условия министерства с заводом "Германия", а потому не учтенных и Комитетом. 3 сентября 1905 г. Начальник отдела сооружений контр-адмирал А.Р. Родионов отвечал, что денег на заказ винтов, как и других предметов снабжения, для народных крейсеров в министерстве не имеется.
Эту вакханалию откровенного разграбления министерства остановил вернувшийся к исполнению своих обязанностей новый морской министр (с 29 июня 1905 г.) вице-адмирал А.А. Бирилев. На докладе от 7 ноября 1905 г. о заказе двух запасных винтов для "Эмира Бухарского" (4250 герм, марок) и требованиях Комитета об уплате за запасные вещи (216 918 руб. 46 коп.) министр согласился с доводами вдруг вспомнившего о казенном интересе ГУКиС о том, что столь значительный расход недопустим. Такие затраты уже напрямую принуждают "сократить судостроение". Резолюция министра была на редкость четкой и обоснованной: "Совершенно согласен, кто строит суда, тот должен платить за запасные вещи".
Но последнее слово все равно осталось за великим князем. В откровенно ультимативной форме, отбросив галантные приемы речи, он 2 марта 1906 г. ставил министерство перед фактом категорического нежелания тратить деньги Особого комитета на заказ гребных винтов. Без них, напоминал князь, миноносцам при плавании в шхерах, очевидно, не обойтись, а имеются они сейчас только у "Эмира Бухарского". "Так как Комитет по усилению флота на добровольные пожертвования, – писал князь, – не изменил с в о е г о намерения сдать крейсера без запасных винтов (разрядка моя – Р. М.), а таковые необходимы, то прошу Ваше превосходительство не отказать сообщить, не найдете ли вы возможным все-таки принять этот расход на счет министерства". Позднее через капитана Винтера было сообщено о великодушной готовности великого князя согласиться с заказом запасных винтов "по одной паре на два крейсера". Платить, правда, пришлось все же Комитету, но о возмещении этих расходов Комитет напоминал письмом в марте 1907 г. Столь же затяжным оказалось и дело с приобретением запасных вещей.
Разобщенность и отчужденность двух ведомств проявилась и в отсутствии представителей МТК на испытаниях крейсеров Особого комитета. На официальное уведомление об этом, посланное 29 апреля 1905 г., отговорились нехваткой людей в артиллерийском и минном отделах. И только главный инспектор кораблестроения обещал прислать своего начальника чертежной Левицкого. Не исключено, что минный отдел, без ведома которого совершались заказ и наблюдение за постройкой всего огромного великокняжеского флота, почитал за благо воздержаться от риска быть вовлеченным в принципиальные расхождения или, что уже хуже, в ответственность за последствия его деятельности.
В середине мая 1905 г. "Украйна", установив свои минные аппараты и артиллерию, провела на Биоркском рейде первые минные стрельбы. Все прошло благополучно, но спустя год обнаружилось, что мины в аппараты входят лишь при давлении воздуха в резервуарах 60 атм. При давлении же для боевой стрельбы 100 атм мины в аппараты не входили. Дефект изнутри трубы аппарата признали невозможным, недосмотр приемщика допустить не могли. Остановились на монтажных неровностях трубы и Т-образной в ней наделки. Дефект исправили, подточив наделку.
