История военного искусства Cредневековья - Евгений Андреевич Разин
21 августа от татарского перебежчика были получены сведения о численности и состоянии гарнизона Казани и о плане ее обороны. В городе имелось 30 тыс. казанских войск и 3 тыс. ногаев, кроме того, за оружие взялось все взрослое население города. В Арском укреплении стоял 20—30-тысячный отряд конницы под командой князя Япанчи. Все эти цифры в источниках преувеличены по меньшей мере вдвое. План обороны Казани заключался в активных действиях гарнизона крепости (вылазки) и в атаках с тыла из Арского леса.
Осада и штурм Казани в 1552 г.
21 августа русские войска приступили к заготовке бревен для палисада и хвороста для туров[227]. Воеводы в это время собрались на военный совет, на котором был выработан план обложения Казани.
К 22 августа рать переправилась через Казанку по шести мостам и расположилась у ее устья. Утром следующего дня русское войско продвинулось ближе к Казани. Здесь был произведен смотр войскам, на котором Иван IV обратился к воинам, призывая их храбро сражаться.
Первый этап осады – обложение Казани.
После смотра русское войско двинулось к Казани. Когда ертаул (7 тыс. человек), перейдя р. Булак, поднимался на гору и находился от крепостной стены на расстоянии двух полетов стрелы, он неожиданно был атакован сильным отрядом татар (как сообщают источники, 5 тыс. конных и 10 тыс. пеших воинов), сделавших вылазку из крепости. Колонна ертаула оказалась разрезанной на две части. На помощь ертаулу подоспели стрельцы, которые своим огнем отразили натиск татар. Ертаул контратаковал противника и гнал его до самых ворот. В это время с крепостных стен был открыт из пушек огонь, который оказался недействительным (вероятно, из-за плохой меткости).
К вечеру 23 августа русские войска обложили город «и отняхоли ото всех стран пути и проезды ко граду: не возмогли они никако же из града, ни во град переходити»[228].
Передовой и большой полки стали станом на Арском поле, полк правой руки с казаками – на правом берегу Казанки, сторожевой – у устья р. Булак, полк левой руки – выше по р. Булак, отряд Шиг-Алея, собранный из местного населения, – за р. Булак у кладбища. В общем резерве находился царский полк, расположившийся на Царевом лугу за полком левой руки. Всем полкам было приказано заготовить по одному туру на 10 человек и по одному бревну для тыла на каждого человека.
25 августа ертаул получил приказание занять участок между полком правой руки и передовым полком. Во время передвижения он был атакован татарами, которые сделали неожиданную вылазку. Но при поддержке передового полка противник с большими потерями был отброшен обратно в город.
Вечером 24 августа поднялась сильная буря, во время которой потонуло много судов с запасами. У части войска появилась неуверенность в успехе. Но Иван IV приказал приступить к осадным работам. В Свияжск и в Москву были посланы распоряжения о доставке новых запасов для обеспечения осады.
Второй этап осады – развертывание осадных работ.
Началу осадных работ предшествовала тщательная разведка укреплений противника и подступов к ним. Разведку вели воеводы небольшими группами днем и ночью.
Было решено прежде всего отвести реку Казанку от города, чтобы лишить гарнизон и жителей воды. Когда этот замысел был реализован, казанцы стали брать воду из ключа на берегу реки, «а ходят к нему по подземелию».
В ночь на 26 августа полки приступили к сооружению первой циркумвалационной линии, заложенной в 200 м от крепостной стены; вторая линия, или туровая параллель, сооружалась в 100 м от стены. 26 августа гарнизон крепости сделал вылазку, пытаясь помешать осадным работам. Ожесточенный бой продолжался всю ночь. К утру 27-го противник был отброшен обратно в город. В этот же день «головы у наряда» начали устанавливать орудия, располагая их группами. Это можно считать зарождением артиллерийских батарей. Для обеспечения наряда «перед турами веляше стрельцом и казакам против города закопатися во рвы»[229]. На топких местах, где нельзя было ставить туры, устраивался тын из бревен. Против Царевых, Арских, Аталыковых и Тюменских ворот Казани строились «крепости», своего рода опорные пункты. Осадные работы прикрывали стрелки стрельбой из луков и пищалей.
29 августа, через семь дней с начала обложения, Казань была окружена осадными сооружениями московской рати, которая 30 августа начала бить городские укрепления «стенобитным боем и верхними пушками огненными». 150 орудий открыли огонь по крепости и городу и заставили замолчать большую часть крепостной артиллерии.
На Арском поле сооружалась деревянная башня высотой в 13 м, которую было приказано вооружить 10 большими орудиями и 50 гаковницами[230] и занять стрельцами. Эту башню подкатили к стене крепости на участке между Царевыми и Арскими воротами и открыли огонь, «аки с небеси», вдоль стен и улиц крепости. Этот огонь очень мешал оборонявшимся маневрировать своими силами.
Уже 31 августа русские «розмыслы» (инженеры) начали минные работы – приступили к устройству четырех подкопов для взрыва различных объектов. Один подкоп под руководством Адашева и одного «розмысла» минеры вели под тайник, по которому казанцы ходили за водой. Здесь было заложено 11 бочек пороха; взрывом этого подкопа тайник (подземный ход) был уничтожен. После этого жители вынуждены были брать гнилую воду из луж и колодцев. Это явилось одной из причин возникновения эпидемий и начавшегося в связи с этим разложения в рядах противника.
Кроме того, минеры вели также два подкопа в районе Арских ворот и один в районе Ногайских ворот.
Инженерные и минные работы проводились под общим руководством талантливого русского «розмысла» дьяка Выродкова.
Гарнизон Казани пытался помешать осадным работам и ежедневно производил вылазки. 26 сентября туры были придвинуты к самому краю рва. В этот день во время обеда большой отряд противника (по источникам, 10 тыс. человек) сделал вылазку и захватил несколько туров, но с большими потерями был отброшен в город.
Третий этап осады – тактическое обеспечение осадных работ.
Ход осадных работ особенно затруднялся нападениями из Арского леса отряда Япанчи и с луговой стороны – набегами черемисов. Русская рать постоянно находилась под угрозой атак с тыла. Это подрывало физические и моральные силы войска.
Эдигей хорошо организовал взаимодействие вылазок из города с атаками отряда Япанчи. Сигналом служило «большое бусурманское знамя», которое вывешивалось осажденными на высокой городской башне. По этому сигналу одновременно наносились удары из крепости и из леса.
28 августа татарский отряд Япанчи неожиданно атаковал передовой полк, но с помощью частей большого полка был отброшен обратно в лес. После этого боя
