Владимир Королёв - Босфорская война
Известные же по источникам восстания с участием казаков и других представителей восточнославянских народов произошли в разных морях Средиземноморского бассейна, в том числе и за Босфором. Два из возмущений невольников вспыхнули на средиземноморских османских галерах, когда они сражались с неприятелем или когда неприятельский флот находился поблизости, а рабы, очевидно, могли надеяться на помощь врагов Турции.
Об одном из этих восстаний, самом раннем из всех, о которых сообщают источники, рассказал московский посол С. Протасьев, направленный в Стамбул в 1613 г. и находившийся там в апреле — июне 1614 г. Будучи по пути на Дону, дипломат разговаривал с четырьмя донскими казаками, которые вернулись из османского плена. Г. Кудинов, А. Иванов, Степан Степанов и Д. Ильин пробыли в неволе от 10 до 20 лет и состояли галерными гребцами. По их словам, во время морского боя в Средиземном море между турецкой и испанской эскадрами 400 рабов-христиан из разных стран на двух османских галерах, в частности и они, казаки, взбунтовались, одержали победу и сдали свои корабли испанцам. Последние предоставили рабам свободу. Произошло это, видимо, в 1613 г.[481].
Вместе с товарищами-католиками донцы прибыли в итальянский порт Мессину, а оттуда в Рим к папе. Казаки далее последовали в Венецию, через чешскую землю добрались до Кракова и затем Варшавы. В польской столице они пытались увидеться с митрополитом и будущим патриархом Филаретом, отцом царя. Михаила Федоровича, находившимся в плену, но не смогли этого сделать, поскольку «стража оказалась зорка», а «запоры крепкие». Тем не менее казакам удалось получить от владыки «способие» (благословение). Выдав себя за запорожцев, они через Запорожье вернулись на Дон.
Может быть, это то же восстание, о котором известно из биографии Ивана Сулимы, бывшего впоследствии гетманом украинских реестровых казаков[482].
Князь А.С. Радзивилл сообщал, что И. Сулима, перейдя в католичество, перед казачьей морской экспедицией 1635 г. на Балтике против шведов обратился к папе Павлу IV с просьбой прислать его золотой портрет за значительную победу, одержанную им, просиг телем, над турками, когда он взял османскую галеру, а 300 плененных турок подарил в Риме папе. Здесь содержится ошибка: Павел IV занимал римский престол в 1555—1559 гг., а в 1630-х гг. папой был Урбан VIII. По-видимому, речь идет о Павле V, возглавлявшем католическую церковь с 1605 по 1621 г., и именно так понимают сообщение П.А. Кулиш и М.С. Грушевский. И. Сулима получил просимый портрет, с которым по желанию и был похоронен после казни, последовавшей в Варшаве за взятие казаками польской крепости Кодака на Днепре[483].
«Судя по временам папы Павла V Боргезе, — пишет М.С. Грушевский, —…это (взятие галеры. — В.К.) могло случиться в один из морских походов, таких сильных и частых в середине второго десятилетия XVII в.; правда, из-за того, что со своими невольниками Сулима оказался в Риме, можно думать, что это не было результатом морской победы, как выходило бы из слов Радивила (Радзивилла. — В.К), а восстание украинцев-невольников на некой галере…»
Но значительно раньше к выводу о том, что речь должна идти именно о восстании на корабле, пришел П.А. Кулиш. «Был он (И. Сулима. — В.К.) в плену у турок, — замечал этот историк, — и каким-то способом освободился от галерной каторги, овладел самой галерой… и положил триста турок[484]. Это случилось не на русском Черном, а на греческом Белом море — Архипелаге. Сулима направился с своей добычей в Рим и представил свой приз святому отцу Павлу V». «Не иначе можно объяснить подвиг Сулимы по ту сторону Босфора, как бунтом галерных невольников…»
В 1666 г. представитель московского правительства на Украине дворцовый дьяк Евстратий Фролов, излагая собранные им сведения, сообщал, что узнал о новом восстании на турецкой галере. По его словам, 27 апреля этого года вернулись на родину «турские полоненики, малоросийского города Кателвы (Котельвы, на Полтавщине. — В.К.) жители» Осип Михайлов и Роман Федоров. Они попали в плен «на Тору у соленого варенья тому пятой год», т.е. в 1662 г., были «проданы в турки» и оказались на галерах. Находясь в Средиземном море и улучив момент, украинцы вместе с невольниками «иных земель» «на дву каторгах турок повыкалали» (перекололи), после чего вышли в Венецию.
В «Theatram Europaeum» приводятся сведения о восстании славянских невольников на османской галере в 1665 г. Гребцы под предводительством поляка Самуэля Чарнецкого побили турок, захватили корабль и выдержали неравный бой с турецким военным судном. Затем они сумели уйти от погони и соединиться с венецианским флотом, а несколько позже приняли участие в успешном сражении венецианцев против османской эскадры.
Ю.А. Мыцык считает, что среди восставших рабов были запорожские и донские казаки, и это вполне вероятно. По нашему мнению, немецкая хроника повествует о том же восстании, что и сообщение Е. Фролова[485].
Жители Котельвы О. Михайлов и Р. Федоров «по отпуску с проезжими грамотами шли (из Венеции. — В.К.)… на Краков, на Варшаву, на Лвов, на Киев». Е. Фролов излагал вести, которые «выходцы» слышали в Турции, Венеции и Польше, в частности о том, что «у венецыян с турки война по-прежнему».
Источники сообщают и о средиземноморских восстаниях рабов на османских галерах без упоминания о близости неприятельского флота, когда невольники могли рассчитывать только на свои силы и удачу.
Ю.А. Мыцык обнаружил в пятой части «Theatrum Europaeum» под 1644 г. известие, согласно которому «христианские рабы освободились и захватили 5 турецких галер», убив при этом 400 турок, потом «затопили 4 галеры, а на 5-й приплыли к острову Кандии» (Криту) и далее благополучно пришли в Неаполь[486]. Историк полагает, что речь идет либо об отголоске рассматриваемого ниже восстания 1642 г., либо, возможно, об ином, неизвестном возмущении рабов. Мы склоняемся к тому, что это «новое» восстание, поскольку заход победивших невольников на Крит не отмечен ни в одном из других случаев, но допускаем, что рассказ о восстании передан с преувеличением.
О восстании 1655 г. известно от донского казака Фильки Исаева сына Новокрещенова, вышедшего 19 или 20 июля 1656 г. из турецкого плена в Путивль, а затем отправленного в Москву и там расспрошенного в Разряде. Казак был родом из «казанского при-городка Алат, толмачов сын», и около 1646 г. ушел на Дон. В декабре 1651 г. в бою с 200 азовцами «под Черкасским городком на реке на Дону», при отражении их нападения, Ф. Новокрещенова «взяли в полон и свезли в Азов, и продали его в Азове царьгородскому жильцу, янычару Делибаглиту. И янычар… свез его с собою в Царьгород и продал его в Царегороде на каторгу каторжному паше Касым-бею» (Касым-аге).
На галере Ф. Новокрещенов находился свыше трех лет, пока указом султана Касым-аги не было «велено быть на Червонном (Красном. — В.К.) море, от Индии на границе… в городе в Севизе воеводою». Ага вознамерился взять с собой к новому месту службы одну из своих галер — «каторгу небольшую, на которой был он, Филька», а с ним еще «полоняники русские и белорусцы, литовские люди, всего 12 человек». Команда состояла из 35 турок.
Летом 1655 г.[487], когда эта галера шла Белым морем и находилась «под турским городом под Станковым», рабы восстали и «тое каторги турских людей всех до одного человека побили». Ф. Новокрещенов без каких-либо подробностей о ходе дела и последующих действиях сообщает, что он «в то время ушел и пришел в Венецию, а из Венеции… шпанского короля немецкие торговые люди свезли его на корабле шпанского ж короля в город в Мальту», куда казак прибыл 15 августа 1655 г. В феврале следующего года «немецкие торговые люди взяли его с собою во Флорентскую землю», и таким образом Ф. Новокрещенов обогнул весь Апеннинский полуостров.
Но на этом странствия казака далеко не закончились. Весной из великого герцогства Тосканского он зачем-то пошел «один сухим путем папежа (папы. — В.К.) Римского землею», был в Болонье и, переправившись на остров Эльбу, в Портоферрайо, затем из папских владений направился на север, снова в Венецию, а оттуда в Австрию. В Вене видел римского посла, присланного папой склонить императора к оказанию помощи Польше в ее войне с Россией, и у этого дипломата «на дворе… для милостыни был».
Далее путешественник шел «на Венгры, а из Венгрии в Польшу, в город Стрый, именье Конецпольского. А из Стрыя на Соколов да на Сапегину маетность (владение. — В.К.), на Журавну… а из Журавны на Галич да на Подгальцы (Подгайцы. — В.К.)… маетность Миколая Потоцкого; на Теребовли (Теребовлю. — В.К.), на Старый Костантинов да на киевские города — на Поволочье, на Хвастово (Фастов. — В.К.), — да в Киев».
В Польше Ф. Новокрещенов обнаружил сильные антимосковские настроения и заметил, что черкасы правобережья Днепра доброжелательствуют Речи Посполитой, тогда как левобережные — российскому государю. «А русским… государевым людем и полоняником, откуда кто ни придет, живота поляки не дают, побивают. Да и он… Филька, будучи в Польше, сказывался черкашенином, а только б… сказался русским человеком, и ему б… быть убиту». Из Киева он пришел в Путивль, а в Москве рассказал о крупном сражении испанского и французского флотов 29 июня 1655 г. на Средиземном море, ватиканских, цесарских, польских и украинских новостях.
