Русское военное искусство Первой мировой - Алексей Владимирович Олейников
Должна быть тесная связь между пехотой и артиллерией, для чего в передовых окопах, кроме пехотных наблюдателей, должны быть артиллерийские наблюдатели… наступление с больших расстояний пехоты почти невозможно, а потому, атака днем возможна только накоротке. Если же приходится атаковать с больших расстояний, то сближение на короткую дистанцию должно быть сделано ночью, иначе наша пехота не подойдет даже к их проволочному заграждению… в случае прорыва первой линии немцев необходимо немедленно же развивать успех, чтобы не дать возможности их артиллерии организоваться и вновь встретить войска, для чего надо иметь вблизи сильные резервы, которые можно было бы немедленно же бросить вперед как только наши передовые войска ворвутся в первую линию окопов противника».
Записка могла стать основой для немедленного реформирования форм и методов боевого использования русской армии в позиционный период войны.
Таким образом, приобретенный немалой кровью «нарочский» боевой опыт не пропал даром: «…нужен был такой удар, какой русская армия получила у озера Нарочь, чтобы стряхнуть с себя беспечность и неповоротливость в руководстве войсками и к новой Брусиловской операции прорыва под Луцком подготовиться более осмотрительно, осторожно, а главное, вдумчиво, используя опыт предыдущих наступательных операций. И результат, как мы знаем, получился совершенно иной»[201].
Новым словом в преодолении позиционного тупика мировой войны стало Наступление Юго-Западного фронта 1916 г. В состав фронта (протяжение 450 км от Стыри до Прута) входило 573 307 штыков, 60 000 сабель, 1770 легких и 168 тяжелых орудий (из них 596 полевых и 74 тяжелых – в 8-й армии на направлении главного удара).
Юго-Западный фронт, занимая 35 % общего протяжения фронта против Германии и Австро-Венгрии, в своем составе имел 27 % общего числа пехотных, 32 % кавалерийских дивизий и до 29 % общего числа орудий. Австро-венгерские войска располагали 448 тысяч штыков и 27 тысяч сабель, 1300 легкими и 545 тяжелыми артиллерийскими орудиями.
Перевес 1 к 3 в пользу атакующего, как этого требует военная теория, не соблюдался. По огневой мощи неприятель превосходил русские войска – за счет тяжелой артиллерии.
Все надежды были на тщательную подготовку операции и новую методику прорыва. Войскам Юго-Западного фронта предстояло прорвать мощные оборонительные позиции противника, состоявшие из 2–4 укрепленных полос, расположенных одна за другой на расстоянии 5 —10 км, в2—3 линии окопов полного профиля каждая и с многочисленными узлами сопротивления (убежища, блиндажи, лисьи норы, пулеметные гнезда, бойницы, козырьки и др.). Основу позиции составляли опорные узлы, в промежутках – сплошные траншеи, подступы к которым простреливались с флангов, на высотах располагались доты. От некоторых узлов сопротивления вглубь шли отсечные позиции – и при прорыве атакующие попадали в «мешок».
Окопы противника были оснащены козырьками, блиндажами, убежищами, врытыми глубоко в землю, с железобетонными сводами или перекрытиями из бревен и земли толщиной до 2 м, способными выдержать даже тяжелые снаряды.
Для пулеметчиков устанавливались бетонные колпаки. Между полосами и линиями окопов создавались искусственные препятствия – волчьи ямы, рогатки, засеки. Проволочные заграждения (иногда под электрическим напряжением) в 19–21 рядов кольев прикрывались фугасами. Австрийцы были настолько уверены в неприступности своих оборонительных рубежей, что организовали в Вене выставку, макеты и снимки оборонительных сооружений позиционировались как высшие достижения фортификации, а германский кайзер, посетив боевой участок Южной германской армии, объявил, что таких позиций он не видел даже на Западе.
Русские войска тщательно подготовились к предстоящей операции. Район позиций противника был хорошо изучен войсковой, агентурной, армейской и авиационной разведкой. Командный состав был снабжен планами участков атаки. Когда в каждой армии был определен участок для удара, туда скрытно подтягивались войска, заранее во втором эшелоне натренированные в преодолении препятствий. Были созданы точные макеты позиций противника, построены учебные городки для подготовки войск. Артиллерийские офицеры с пехотными знаками различия отрабатывали взаимодействие на передовой.
Были созданы инженерно-штурмовые плацдармы – они позволили максимально близко подтянуть пехотные части к исходным рубежам (сближение на 200–300 шагов от противника – иначе пехоте пришлось бы двигаться в среднем до 1000 м по простреливаемой местности). Хорошо замаскированная артиллерия заранее пристреляла цели, отрабатывалось взаимодействие между пехотой и артиллерией. Каждой батарее был дан точный сектор обстрела – причем стремились фланкировать атакуемые участки. Были составлены перспективные чертежи неприятельских позиций, а цели пронумерованы. Копии этих чертежей выдавались командирам батальонов и рот.
Еще до начала артиллерийской подготовки легкими батареями была осуществлена пристрелка – причем каждое орудие было пристреляно отдельно. Высчитывалось количество боеприпасов – как для разрушения проволочных заграждений, так и для организации огневого вала. Сооружались ложные батареи.
Особенно серьезное внимание было обращено на установление связи между общевойсковыми и артиллерийскими командирами. В целях сохранения тайны даже отпуска военнослужащим предоставлялись в обычном режиме. Письменных распоряжений почти не отдавалось. Производить разведку крупными группами начальствующих лиц запрещалось.
Все это принесло соответствующие результаты.
За первые три дня боев, с 22 мая 1916 г., армии Юго-Западного фронта прорвали оборону противника и продвинулись в ее глубину на 25–35 км (результат, к тому времени недостижимый для наших союзников по Антанте), захватив большое количество пленных и военного имущества. Уже к полудню 24 мая было взято в плен 900 офицеров, свыше 40 тыс. нижних чинов, захвачено 77 орудий, 134 пулемета и 49 бомбометов; к 27 мая – 1240 офицеров, свыше 71 тыс. нижних чинов и захвачено 94 орудия, 179 пулеметов, 53 бомбомета и миномета.
За 13 дней боевых действий Юго-западный фронт продвинулся: 8-я армия – на 75 км; 11-я армия – на 2—15 км; 7-я армия – на 10–15 км; 9-я армия – на 50–60 км. Это были хорошие наступательные темпы.
Свои теоретические и практические взгляды на организацию прорыва позиционного фронта противника
A. А. Брусилов старался внедрить в повседневную практику вверенных ему войск. Так, командующий Особой армией
B. И. Гурко отмечал, что на фронте его армии каждому командиру корпуса было предложено выделить небольшой участок – предпочтительно такой, на котором позиции противника находились бы от русских позиций на расстоянии не более ста шагов, и время от времени провоцировать на нем ближние бои в окопах – с применением минометов и бомбометов вместо артиллерии и ручных гранат вместо штыков. Эти участки должны были также служить дивизиям корпусов чем-то вроде полигонов для обучения рукопашному бою.
Огромная подготовительная работа всех командных инстанций Юго-Западного фронта, грамотное взаимодействие родов войск, тактическая внезапность – главные причины успешного взлома глубокоэшелонированной обороны противника.
Но в дальнейшем операция заглохла. Следующие причины повлияли на отрицательный результат операций Юго-Западного фронта после первых
