Рудольф Баландин - Маршал Шапошников. Военный советник вождя
Необходимо учитывать особенности предвоенной обстановки. Фашистская Германия была полностью ориентирована на агрессию. Идея мирового господства обуревала фюрера. Для ее реализации требовалась мощная всесокрушающая армия. Его государство превратилось в хищника, готового наброситься на любую слабую жертву, поглотить ее. (В наше время глобальным хищником являются США.)
Казалось бы, понимая все это, Шапошников должен был доказывать Сталину необходимость более активной милитаризации СССР, как предлагал Тухачевский. Почему бы в преддверии войны не взять пример с Германии, действуя по принципу «пушки вместо масла»? В 1939—1940 годах Шапошников был наиболее квалифицированным военным советником Сталина, проверенным за многие годы сотрудничества. Казалось бы, оборонная стратегия Бориса Михайловича в данной конкретной ситуации была неразумной, что показали первые месяцы войны.
Да, в таком суждении есть доля истины. Однако Россия традиционно не была «хищным» государством типа Великобритании, а уж тем более — Третьего рейха, где насаждалась идеология порабощения и расизма.
Концепция «мировой революции» не прижилась на русской почве. Но даже у этой идеи был нравственный стержень: справедливость, свержение власти паразитирующих элементов, плодящих в
325
мире бедность, неравенство, страдания. Это совсем не то, что подавление, порабощение, эксплуатация других стран и народов.
Шапошников не был революционером по складу характера и ума, по убеждениям. Агрессивность была ему чужда. Он всегда оставался русским военным интеллигентом. Но и не пацифистом. Он трезво оценивал реальную ситуацию в мире, не сомневаясь в скорой войне СССР с Германией. Вопрос был лишь в том, как готовиться к отражению агрессии. Надо ли, по примеру Гитлера, лихорадочно укреплять вооруженные силы, рассчитывать только на их мощь? Или следует, прежде всего, усиливать всю государственную систему, весь общественный организм и армию как его часть?
Для скоротечных войн оправдана первая стратегия. Но если война затяжная и после нее предполагается мирное строительство, то предпочтение надо отдать второй. Об этом Шапошников писал в своих научных трудах. Сейчас его теоретические положения проверялись на практике.
...Вторая мировая война втягивала в свою мясорубку все новые и новые страны. В СССР все более отчетливо чувствовалось скорое столкновение с фашистской коалицией. Так приближающиеся зарницы, а затем отдаленные раскаты грома свидетельствуют о надвигающейся грозе.
СССР загодя готовился к большой войне. Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 24 июля 1940 года в состав Главного военного совета (ГВС) РККА вошли С.К. Тимошенко (председатель), А.А. Жданов, Г.И. Кулик, Б.М. Шапошников, С.М. Будённый, К.А. Мерецков, Г.М. Маленков, Л.З. Мехлис, Я.В. Смушке-вич, Г.К. Жуков, Д.Г. Павлов. Этот орган был призван подготовить страну к отпору гитлеровской агрессии.
Почему Совет не возглавил И.В. Сталин? По-видимому, он исходил из предположения, что в ближайшем будущем СССР не ввяжется в мировую войну. Нападение на Германию не планировалось, а ее переориентация на восток считалась маловероятной. В противном случае вождю Советского Союза надо было бы последовать примеру Гитлера и взять в свои руки все рычаги управления государством, партией, вооруженными силами. Своевременно не сделав этого, Сталин предопределил дезорганизованность наших вооруженных сил в первые месяцы войны. Как пишут авторы фундаментального труда «Великая Отечественная война 1941 — 1945». Кн. 1. 1998: «Структура советского стратегического руководства оказалась неприспособленной к управлению обороной Советского Союза. Уже 23 июня 1941 г. Главный военный совет был упразднен».
326
Выходит, Сталин в страшной суматохе первых часов внезапно начавшейся войны вдруг понял и исправил допущенную ранее стратегическую ошибку? Трудно в это поверить. Имея такого советника, как Б.М. Шапошников, прекрасно понимая, что в современной войне сражаются не только армии, но государства в целом, и необходимо единое руководство страной и армией, — зная такие азбучные истины, Иосиф Виссарионович не сомневался, что ГВС РККА — временный орган, который придется упразднить. Но почему он не сделал этого хотя бы в начале 1941 года?
На мой взгляд, наиболее разумное объяснение: он демонстрировал Западу свои мирные намерения; старался не дать ни малейшего повода заподозрить, что его страна готовится к агрессии. Он шел на риск. В тот период риск был оправдан. Германия воевала с Великобританией и, казалось бы, не была заинтересована в создании второго фронта на востоке.
Совершенно нелепо выглядит версия о подготовке Советским Союзом вероломного нападения на Германию. Такую акцию якобы предвидел и опередил Гитлер. На этот счет высказались отрицательно даже авторы упомянутого труда, настроенные антисталински:
«...Представляется некорректным без анализа широкой совокупности взглядов, событий и условий того времени утверждать, что Сталин был намерен и готов нападением на гитлеровскую Германию реализовать большевистскую мечту о мировом коммунизме.
Непредвзятый расчет говорит, что в таком случае вполне вероятным союзником Гитлера становилась прежде всего Англия. СССР немедленно получал три фронта — на западе, юге, востоке. Закономерно терпел поражение в войне, терял национально-государственную независимость, расчленялся коалицией противника на части. Очевидно, для трудной, но возможной военной и политической победы Сталину была необходима агрессия Германии на Советский Союз».
Не только Шапошников и ряд военных теоретиков признавали главенство политики над генштабами. Учитывал этот постулат и Сталин. В результате он проиграл Гитлеру весь начальный период войны, одержав в итоге полную победу. Более того, страна после тяжелейшей войны восстановилась невероятно быстро. Это тоже было результатом верной — в основе — политики 1930—1940-х годов.
Мог ли Шапошников в такой ситуации лучше, чем это было сделано, укрепить оборону нашей Родины? В принципе, пожалуй, у него были определенные недоработки. Ведь он руководил проектированием и строительством оборонительных сооружений на но-
327
вой западной границе СССР. А результаты оказались неудовлетворительными. В директиве Генерального штаба от 14 апреля 1941 года говорилось: «Несмотря на ряд указаний... монтаж казематного вооружения и приведение сооружений в боевую готовность производится недопустимо медленными темпами».
Бориса Михайловича отчасти оправдывает то, что оставалось слишком мало времени на выполнение столь сложных масштабных работ (учитывая огромную протяженность наших западных границ); сказывалось и недостаточное количество орудий и снарядов. Вдобавок ко всему он все чаще болел и не мог оперативно лично контролировать строительство оборонительных сооружений. Вот свидетельство М.В. Захарова:
«Передо мной медицинский документ о состоянии здоровья Шапошникова. Врачебная комиссия в составе профессоров В.Л. Эй-ниса и М.С. Вовси, проведя всестороннее обследование Бориса Михайловича, констатировала отклонение от нормы чуть ли не каждого жизненного органа: сердце — тоны глухие, претабиальная отечность; легкие — эмфизематозность с мелкими влажными хрипами; печень — увеличена... Отсюда «постоянная одышка, недомогание, слабость».
Определив, что «в данный момент речь идет о недостаточности кровообращения», врачи предписали «полное прекращение работы на 5—6 дней и специальное лечение». Но мог ли он позволить себе такой перерыв, когда ждут неотложные дела? И продолжал трудиться».
И все-таки главная причина наших первоначальных неудач заключалась в недооценке возможностей вермахта. Впервые в истории войн фашисты начали стремительное наступление на всем протяженнейшем фронте. Им удалось сконцентрировать превосходящие силы вблизи советской границы так, что наша разведка значительно преуменьшила их количество и мощь. Как признал Г.К. Жуков:
«Нарком обороны, Генеральный штаб и я в том числе считали необходимым в условиях надвигающейся войны подтянуть материально-технические средства ближе к войскам. Казалось бы, это было правильное решение, но ход военных событий первых недель войны показал, что мы допустили в этом вопросе ошибку. Врагу удалось быстро прорвать фронт нашей обороны и в короткий срок захватить материально-технические запасы округов, что резко осложнило снабжение войск и мероприятия по формированию резервов.
3?,8
При переработке оперативных планов весной 1941 года практически не были полностью учтены особенности ведения современной войны в ее начальном периоде. Нарком обороны и Генштаб считали, что война между такими крупными державами, как Германия и Советский Союз, должна начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений. Фашистская Германия в отношении сроков сосредоточения и развертывания ставилась в одинаковые условия с нами. На самом деле и силы и условия были далеко не равными».
