Валентин Тараторин - Конница на войне: История кавалерии с древнейших времен до эпохи Наполеоновских войн

«Между эскадронами 1-й линии не может быть более 10 шагов интервала. 2-я линия держится сзади в 300 шагах и берёт интервалы в 60 шагов.

«Когда генерал приказал атаковать, то линия трогает шагом, переходит в рысь, и, когда находится в 200 шагах от неприятеля, то должна совершенно бросить повод лошадям и скакать. Наскок должен быть произведён с полной силой и криком, но чтобы при этом боевой порядок сохранялся неизменно и 3 линии всё время оставались одна от другой в 300 шагах, а гусары на флангах».

«Когда обе неприятельские линии вполне опрокинуты, то первая шеренга первой линии должна вынестись и рубить; то же самое и гусары с фланга, которые, вместе с кирасирами, должны преследовать бегущего противника так, чтобы эскадроны следовали не далее 200 шагов за их высланными людьми, сомкнуто и в полном порядке.

При преследовании противника, кирасиры, также, как и гусары, должны не давать ему времени вновь собраться, а преследовать его так далеко, пока где-нибудь не встретится дефиле, или частый лес, или что-нибудь подобное; благодаря этому противник должен понести громадный вред».

«2-я линия, когда видит, что обе линии противника разбиты, должна обратиться с некоторыми ближайшими эскадронами на неприятельскую пехоту и тотчас атаковать и врубиться в её фланг».

«Король приказывает всем командирам эскадронов, после первой атаки действовать по своему усмотрению…»

«При преследовании, когда неприятель пришёл в беспорядок, преследующие должны стараться настигнуть голову бегущих, потому что остальные, коих они обойдут, достанутся им и без того».

«Гусары, составляющие 3-ю линию, обязаны, во время произведённой кавалерией атаки, обеспечить её тыл; когда же у противника произведено полное замешательство, то 6 эскадронов должны помогать рубке, а 4 обязаны непрестанно прикрывать тыл кавалерии» (215, с. 26—34).

В целом, прусская конница Фридриха II являла собой великолепно отлаженный механизм для крупных полевых сражений, но при условии, что её поддерживали пехота и артиллерия. К самостоятельным действиям она подготовлена не была и, в принципе, оказалась беззащитна от нападений легковооружённых природных всадников в рейдовой войне.

КОННИЦА АВСТРИИ В ПЕРИОД СЕМИЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ

К 1740 г. австрийская кавалерия состояла из 18 кирасирских, 14 драгунских и 8 гусарских полков (283, с. 150). Затем это количество увеличилось на 3 полка гусар, которые были сформированы в 1741 — 2, в 1743 — 1.

По окончании войны за Австрийское наследство, кавалерия сократилась до 29 кирасирских и драгунских и 4 гусарских полков, но перед началом и в процессе Семилетней войны вновь стала увеличиваться. В 1756 г. были сформировано 2 гусарских, в 1758 г. — 1 драгунский и в 1761 — ещё 1 гусарский полк (283, с. 150).

Изначально полк кирасир австрийской армии состоял более, чем из 1000 всадников. Он разделялся на 6 эскадронов, по 2 роты в каждом. В роте служило примерно 76 человек. Кроме того, ему придавалась 1 карабинерская рота в 94 конников. Драгунский полк был укомплектован аналогичным образом, но, вместо карабинерской к нему прикомандировывалась конно-гренадерская рота. В гусарском полку было 5 эскадронов по 2 роты, в каждой — по 80 гусар.

К началу Семилетней войны полки гусар были увеличены до 6 эскадронов, но отборных рот не выделялось (283, с. 150).

Во время боевых действий часто практиковалось сведение карабинерских и конно-гренадерских рот в отдельные части.

Вооружение австрийских кавалеристов было идентично вооружению прусских, правда, отборные роты драгунских и кирасирских полков часто снабжались саблями вместо палашей (183, с. 151).

Австрийское правительство на время боевых действий, кроме регулярной конницы, имело возможность формировать иррегулярные части на территориях Венгрии, Сербии, Валлахии. Знаменитая венгерская равнина Пуста, где выращивались многотысячные табуны лошадей, была одновременно и тем местом, где набиралась природная австрийская кавалерия (197, с. 275).

Подготовка регулярных полков в австрийской армии значительно уступала прусской, что сказалось на исходе многих крупных сражений.

Кирасиры использовались для сомкнутых атак, и их, как правило, старались не привлекать для фуражировок, рейдов и конвоирования, потому что тяжёлые, ширококостные и изнеженные конюшенным содержанием лошади не выдерживали длительной бескормицы, непогоды и утомительных маршей.

Драгуны были нужны как для пешего, так и для конного боя. В эти полки набирались люди меньшего роста и более скромной комплекции, чем в кирасирские. Лошади у них были обычно не такие крупные, но более выносливые и пригодные для рейдовой войны.

Гусарские части состояли, в основном, из природных кавалеристов — венгров. Это была лучшая часть австрийской кавалерии.

Новаторские идеи Фридриха II проникли и в армию Габсбургов. Здесь также конников обучали атакам с холодным оружием, но разрешалась и стрельба с места. Какой способ боя выбрать, зависело от командиров, и это часто отрицательно сказывалось на результатах общих атак. Всадники строились в 3 шеренги, но при стрельбе допускалось перестроение в двойную колонну.

Атаковали вначале рысью, затем переходили в галоп, иногда первой шеренге разрешалось при этом стрелять из пистолетов, а за 20—30 шагов пускали лошадей в карьер.

Недостаточная подготовка регулярной конницы компенсировалась большим числом иррегулярных конников, которых австрийцы с успехом применяли в войнах с Пруссией.

КОННИЦА РОССИИ В СЕМИЛЕТНЮЮ ВОЙНУ

В конце осени 1756 г. для вторжения в Пруссию под командованием С. С. Апраксина, русским правительством были выделены следующие кавалерийские части:

В Курляндии и Лифляндии дислоцировались 5 кирасирских, 3 гусарских полка и более 6000 казаков — донских и чугуевских и с ними волжских калмыков, башкир, казанских татар и мещеряков (123, с. 45—46, с. 84—86). В районах Стародуба, Смоленска и Чернигова находились 1 гусарский, 5 конногренадерских и 4 драгунских полка. Им придавалось до 12000 иррегулярной конницы, в большинстве — донских казаков.

Практически все эти подразделения, с добавлением одного драгунского полка приняли участие в походе (123, с. 157-159).

Осенью 1756 г. командование поручило П. А. Румянцеву провести инспекционный смотр регулярной кавалерии. Из 14 полков, которые успел осмотреть П. А. Румянцев, ни один не был достаточно подготовлен к походу. Все они требовали доукомплектовки, перевооружения и замены конского состава. Всадники нуждались в серьёзном переобучении (118, с. 35). Например, после инспекции Грузинского гусарского полка, Румянцев оставил его командиру Амилохварову следующее предписание:

«Притом же в сём больше наблюдать, чтоб всякий чин во всяком обращении по довольному в том описанию своё место сыскивал весьма поворотливо, а рядовые всегда б линию в лошадиных головах наблюдали и сколь возможно плотно сомкнуты ехали, а особливо при атаке, что всего за нужнее и способное к нападению целым шквадроном признавается. К чему весьма нужно чтоб всякий гусар в своём конном уборе настоящий размер знал, а особливо стремена б так привязаны были, чтобы он во время атаки, а особливо где и одному случитца, сильнее свою саблю употреблять мог, привстав на седле так, чтоб целая четверть аршина между ним и седлом простору было; а как по большой части такой лёгкой кавалерии, случится больше на неприятеля нападать в ущелинах, долинах и зарослях, то в таком случае всякому гусару весьма нужно знать употреблять свои пистолеты с пользою…» (118, с. 33).

А командиру Новотроицкого кирасирского полка оставлены были требования такого рода:

«№1. В оборотах по четыре и во взводах, которые не только не скоро, но и с конфузиею производятся, коль чаще на основании новой диспозиции обучать, в которых наивящая сила кавалерийских эволюции заключается.

№2. Стремена так привязывать, чтоб кирасир, когда привстаёт на седле, ладонь бы свою мог просунуть, разумея не плашмя, а пальцем большим вверх, и носки у сапогов держать к лошадям, а не навыворот.

№3. Шпаги на ольстрах и весьма твёрдо равнять оные между собой, а не в свободной руке, — выше повода».

«№7. В пешем и конном параде людям тело весьма держать прямо и грудь несколько вперёд, а брюхо назад, локти плотно всегда к плечу, кисти от рук на клапанах не держать, а держать руки правую протянутую чрез клапан и за карабин без замашек приниматца и в брюхо не бить, но весьма в приёмах скоро и крепко брать, тоже на колени по взмаху офицерскому не только вдруг, но и весьма крепко садитца, а карабины и приклады быть, как оное от меня показано было в первом взводе.

№8. В конных набегах по одному обучать палашами замашки делать весьма прытко, для чего и пистолеты класть в ольстры так, чтобы свободно было вынимать» (118, с. 40—41).