Русско-шведская война. 1610–1617 - Сергей Николаевич Бирюк
Активность русских войск нарастала. Так, по информации из разных источников шведы узнали, что Борису Лукьянову удалось подчинить себе несколько восставших казачьих отрядов, доведя численность русского войска между Вологдой и Ярославлем до 10 тыс. человек. В Вологде, Белом озере и Онеге царь собрал корабли. Ходили слухи, что казаки требовали от него разрешения напасть на Новгород, а затем на Копорье и другие районы, занятые шведами, но царь велел им пока оставаться на месте. Ходили также слухи о подготовке к нападению русских кораблей на Кексгольм и финское побережье. Хотя Горн не поверил этим слухам, поскольку «нынешняя ситуация и положение России не позволяют выставить столь сильную армию, как об этом говорят», но поскольку вооружение и увеличение армии все равно шло уже с осени 1614 г., он приказал гарнизонам в России и Финляндии сохранять бдительность и готовиться к неожиданным нападениям казачьих отрядов. Горн больше боялся последствий неописуемой нищеты, царившей в окрестностях Новгорода, чем нападения русских. С 1614 г. по конец апреля 1615 г. от голода и болезней в городе умерло до 8 тыс. человек. Каждый день умирало от тридцати до шестидесяти человек. Что касается шведской армии, то «из-за болезней, свирепствующих в стране, часть пехотинцев умерла, часть лежала в кроватях из-за болезни. Кавалерия, расквартированная в деревнях, еще больше пострадала от болезней, и многие кавалеристы умерли; в основном опухало все тело и поэтому они умирали быстро». Очень не хватало лошадей[447].
Во второй половине мая русские войска стали проявлять повышенную активность и в районе Тихвина. Хотя часть войск Лукьянова по-прежнему бездействовала между Вологдой и Тихвином, в то же время Лукьянов начал собирать войска и суда на Онеге. Более активными были войска, находящиеся немного восточнее. Группа разведчиков из полка Коброна на Ладоге, подошедшая к Тихвину, была вынуждена бежать от численно превосходящих сил русских. Это произошло потому, что оказалось, что русские, уже имевшие в своем распоряжении более тридцати гребных судов, собрали еще больше. В письме к королю, сообщая об описанных выше событиях, Горн утверждал, что летом следует ожидать активных действий русских войск на Волхове и Ладожском озере, с целью блокады шведских водных путей. В Новгороде у Горна не было большого количества галер, поскольку большая их часть была уничтожена в предыдущем году под Бронницами, а на Ладоге и в Ниеншанце нашлось всего восемь действующих единиц. Он планировал послать против русских по Ладожскому озеру солдат из полка Коброна и польских казаков, но не имел кораблей. Поэтому он попросил короля, чтобы Теннессон прислал ему из Выборга как можно больше гребных галер и пинасов.
В начале июня русские войска из Тихвина начали наступление на Ладогу. Отряды из нескольких сотен казаков переправились через Волхов и вступили на территорию Корельского и Копорского воеводств, но были быстро оттеснены шведской кавалерией. Когда армия князя Никиты Волконского, якобы насчитывавшая 5 тыс. человек (на самом деле 2 тыс.), следуя за казаками, подошла на расстояние сорока километров к крепости Ладога, против нее выступил отряд, состоявший из полка Коброна, драгун Де ла Шапеля и польских казаков. Узнав об этом, русские отступили, а Коброн преследовал их до Тихвина. Когда его атаковал гарнизон города, Коброн отбил атаку и захватил богатую добычу, в том числе скот и лошадей. В результате этого столкновения войско Лукьянова также покинуло Вологду. Русские рассредоточились на участке от Тихвина до Вологды, что позволило шведам обезопасить свой левый фланг. Горн воспользовался ситуацией и отправил Коброна с его полком в Нарву. Их место на Ладоге заняли эскадрон фон Шейдинга и две роты[448].
Последние приготовления к походу
Весной проблемы с обеспечением войск в окрестностях Новгорода еще более обострились. Горн был вынужден стянуть в Новгород основную часть гарнизонов из Старой Руссы, Порхова, Тесово, Саарской мызы и многих других мест, так как «по нерадению местных крестьян в припасах для них недостаток». Из ранее упомянутых 424 тонн зерна, доставленных из Финляндии, которые первоначально предназначались для выплаты очередного взноса за выкуп у Дании крепости Эльвсборг и которые король выделил для войск в России, к середине июня до крепости Ниеншанц дошло всего несколько десятков тонн. Зерно было распределено между полком Коброна и гарнизоном Ладоги. Потребности остальных войск были удовлетворены лишь в незначительной степени, поэтому «стало крайне важно, чтобы оставшееся зерно было доставлено как можно быстрее». Из-за проблем со снабжением Горн только 1 июля, то есть когда новый урожай уже можно было использовать для нужд кавалерии, «смог выделить большую часть конницы, которую ему удалось быстро собрать под Псковом, для использования вместе с пехотой у Чудского озера на сбор зерна у местного населения, что было для нас очень важно». Сформированный исключительно для выполнения этой задачи кавалерийский отряд состоял всего из 91 всадника из эскадронов Хенрика Флеминга, Кристера Ханссона и Класа Кристерссона. 19 июля этот небольшой отряд все еще находился в Гдове. В это же время Горн сообщил Густаву Адольфу, что он будет сопровождать английского посредника Мерика на пути из Новгорода в Нарву, чтобы ожидать там прибытия короля[449].
Посланник английского короля Джон Мерик уже начал работу в первой половине 1615 г. в качестве посредника при переговорах о мире. По мнению Горна, царь и правительство возлагали на Мерика большие надежды. Горн сообщал королю: «Русские предполагают, что он сумеет своими предложениями и посредничеством и условиями у В.К.В-ва добиться для них выгод, и в особенности добиться перемирия между В.К.В-вом и ими, потому что иначе могла бы быть предпринята осада Пскова, чего москвичи очень боятся, как стало известно»[450].
5 июня Мерик прибыл в Новгород. Через три дня он встретился с Э. Горном и спросил его, намерен ли король осадить Псков и принять на службу поляков, и не находятся ли последние теперь под Псковом? Мерик должен уведомить об этом царя и правительство, так как они просили узнать об этом, как он только прибудет из Москвы в Новгород. Горн сообщил Мерику о намерении Густава Адольфа предпринять осаду Пскова; поэтому он (Горн) и не заключает перемирия, пока не получит от короля предписания. Поляки же, по словам Горна, находились у города и желали поступить на королевскую службу.
Прибыв в
