Евгений Масловский - Великая война на Кавказском фронте. 1914-1917 гг.
Карсская и Михайловская крепостные саперные роты, по мобилизации, разворачивались каждая в две отдельные крепостные саперные роты, которые, по сформированию, оставались на местах; но вскоре, осенью 1914 г., еще до объявления войны Турции, они были сведены в соответствующие батальоны.
В Кубанском казачьем войске должны были формироваться 2-я и 3-я Кубанские пластунские бригады по шесть отдельных батальонов каждая.
Кубанское и Терское казачьи войска должны были тотчас выставить конные полки второй и третьей очереди; при этом мобилизационным расписанием было предусмотрено отправление на запад только полков второй очереди; полки же третьей очереди были использованы для Кавказского фронта.
Все эти предусмотренные формирования начали проводиться с первого дня мобилизации.
На 21-й день, как и было предусмотрено, 66-я пех. дивизия закончила свое формирование и тотчас же была направлена к турецкой границе в район Игдыря и Эривани, где и сосредоточилась к началу сентября 1914 г.
Туда же была сосредоточена, по сформировании 2-я Кубанская пластунская бригада и вошла в состав 4-го Кавказского арм. корпуса, а 3-я Кубанская пластунская бригада, также по окончании формирования, была расположена от Анапы до Поти для охраны Черноморского побережья.
Наконец, конные казачьи полки третьей очереди были направлены большей частью также в Кавказскую армию в приграничный район; частью они образовали новые казачьи дивизии (4-я Кавказская каз. дивизия в северном Азербайджане), частью были использованы в качестве дивизионной конницы и отчасти в ближнем тылу для охранения его и на длинных сообщениях.
Одной из мер для усиления численно малой Кавказской армии, принятой кавказским командованием, было развертывание стрелковых частей до штатов пехотных дивизий. Таким образом была развернута 2-я Кавказская стр. бригада, бывшая в составе четырех двухбатальонных полков, вперед в полки трехбатальонные, а затем и в нормальные четырехбатальонные, с переименованием бригады в дивизию и с соответствующим развертыванием стрелкового дивизиона в шестибатарейную бригаду, но с шестиорудийными батареями. Уже к началу лета 1915 г. полки этой бригады были трехбатальонные, а к осени того же года бригада закончила свое развертывание в полную дивизию.
Двухбатальонные полки 2-го Туркестанского арм. корпуса, прибывшего в августе на Кавказ, уже в сентябре 1914 г., до начала войны с Турцией были развернуты в трехбатальонные полки, а к осени 1915 г. — в четырехбатальонные, с одновременным развертыванием артиллерийских дивизионов в бригады на тех же основаниях, как и во 2-й Кавказской стр. бригаде, и переименованием бригад в дивизии.
Формирование новых частей по инициативе кавказского командования производилось с громадной интенсивностью, непрерывно в течение почти всей войны и по определенной системе.
Тотчас же с началом войны с Турцией было приступлено к формированию в Карее 3-й Кавказской стр. бригады с 3-м Кавказским стр. артиллер. дивизионом. Первоначально полки этой бригады формировались двухбатальонные, и, почти закончив формирование, под конец Сарыкамышской операции бригада в таком составе приняла в ней участие. Но в марте 1915 г. полки 3-й Кавказской стр. бригады, предназначенной к отправке на западный фронт, в составе 5-го Кавказского корпуса, распоряжением штаба Кавказской отд. армии, были развернуты в четырехбатальонные, с переименованием бригады в дивизию, и в таком составе она в апреле ушла на западный фронт.
В дальнейшем уже всегда формировали не бригады, а сразу же Кавказские стрелковые дивизии, но с количеством артиллерии в соответствии с имеющимися средствами и даже без нее.
Вслед за отправкой на западный фронт 5-го Кавказского арм. корпуса и 20-й пех. дивизии, было приступлено к формированию 4-й Кавказской стр. дивизии. Формирование произведено чрезвычайно быстро, и уже сколоченная дивизия приняла активное участие в польской операции против турок в 1915 г. Затем в течение всей войны были последовательно сформированы 5-я, 6-я и 7-я Кавказские стр. дивизии, о чем будет сказано в дальнейшем.
Все эти формирования производились своими средствами, вся материальная часть черпалась из скудных запасов Кавказского военного округа, так как рассчитывать на присылку чего-либо извне распоряжением Ставки, все внимание направлявшей на западный фронт, не приходилось. Но так как эти материальные возможности были весьма ограничены, то приходилось проявлять громадную энергию и изобретательность, чтобы провести все эти большие формирования.
Всю эту работу, по руководящим указаниям и требованиям генерала Юденича, производил дежурный генерал Штаба Кавказской отд. армии генерал Б.П. Веселовзоров.
Кадры для формирования брались из старых кавказских частей 39-й пех. дивизии и 2-й Кавказской стр. бригады, затем из частей 2-го Туркестанского корпуса. По мере развития формирований, черпать эти кадры становилось все труднее, тем более что действующие части непрерывно несли потери в боях; приходилось искать другие источники для этого, почему и качество позднейших формирований постепенно слегка слабело. Было естественно, что должен был быть предел упругости при черпании из одного источника. Поэтому, если первые сформированные дивизии почти ничем не отличались от основных с первых шагов своей боевой деятельности, то сформированная последней 7-я Кавказская стр. дивизия, переформированная целиком из ополченских дружин и совсем не получившая кадров из старых полков, оказалась неизмеримо слабее.
Для формирования были использованы даже многочисленные, но мелкие местные и конвойные команды, а Екатериноградский дисциплинарный батальон, для искупления своей вины, был направлен на фронт.
Кроме указанных формирований стрелковых дивизий, еще в начале 1915 г., тотчас же после Сарыкамышского сражения, был сформирован 23-й Туркестанский стр. полк из кадров частей 2-го Туркестанского корпуса, а также 3-я батарея 5-го Туркестанского стр. артиллер. дивизиона; полк вошел с четвертым полком в 5-ю Туркестанскую стр. бригаду, заполнив пробел, так как эта бригада пришла в составе трех полков.
С объявлением же мобилизации, в с. Воздвиженском, на Сев. Кавказе, приступлено было к формированию 1-й и 2-й отдельных Кавказских саперных рот под общим руководством капитана 3-го Кавказского саперного батальона Кондрашева. Вследствие избытка запасных саперов, каждая рота получила по 600 человек, вместо следуемых 250. Закончив формирование, 9 сентября 1914 г. обе роты выступили: 1-я, под командой капитана Кондрашева — в Ольты, в состав отряда генерала Истомина, а 2-я — в Игдырь, в состав 4-го Кавказского арм. корпуса.
В октябре 1914 г., ввиду громадного количества инженерных работ по укреплению промежутков в Михайловской крепости, была сформирована в Михайловском крепостном саперном батальоне 3-я саперная рота, для которой люди были присланы из Кавказского запасного саперного батальона во Владикавказе[14].
Наконец, в Кубанском казачьем войске была сформирована 4-я Кубанская пластунская бригада из четырех пластунских батальонов с № 19 по № 22 включительно, а в Терском казачьем войске — 1-й и 2-й Терские пластунские батальоны, вошедшие в состав 4-й Кубанской пластунской бригады.
Благодаря таким непрерывным и усиленным формированиям, когда, после Сарыкамышской победы, Ставка потребовала присылки на западный фронт с Кавказа более корпуса и Кавказским командованием были отправлены 5-й Кавказский арм. корпус в составе 3-й Кавказской стр. дивизии и 1-й и 2-й Кубанских пластунских бригад, а также 20-я пех. дивизия, всего 43 батальона, — то это не отразилось болезненно на малой количественно Кавказской армии, так как почти в то же время в ее ряды влилось около 40 батальонов новых формирований.
Ввиду весьма ограниченного запаса орудий в арсенале Кавказского военного округа, формирование артиллерии представляло особые трудности. Поэтому, при вооружении батарей той или другой системой орудий, придерживались по необходимости только наличности имевшихся орудий. Особенно мало было горных орудий, между тем как их-то и требовалось по возможности более. Недостаток орудий был восполнен в некоторой степени переводом почти всех батарей, кроме легкого дивизиона 39-й арт. бригады, из восьмиорудийных в шестиорудийные.
Наконец, производилась еще одна категория формирований, а именно — формирование национальных частей: армянских, горских народов и несколько позже грузинских.
Их было немного, и они не получили большого развития, так как, как формирования случайные, они не представляли большого боевого значения.
С самого начала войны были сформированы четыре армянские дружины из турецких армян. Во главе этих дружин были поставлены четыре армянина, из уроженцев Турецкой Армении: Кери, Амазасп, Дро и Андроник, бывшие еще до войны в числе руководителей турецких армян в их политической борьбе с турецким правительством. Все четыре были искренними патриотами своего народа и отдавали себя целиком делу, которому себя посвятили, но они зачастую были бессильны держать в руках беспокойный, недисциплинированный и находившийся в плену страстей элемент из дружин. Дружинники же, набранные среди армян пограничной полосы Турции, слишком много своих усилий затрачивали на сведение счетов с местными курдами, пользуясь всяким удобным случаем для сего[15]. В боях же стойкости не проявляли, почему и были по большей части использованы как разведчики или проводники, каковыми были незаменимыми.