Игорь Дроговоз - Крепости на колесах: История бронепоездов
Чуть ли не каждый день приносил известия об уничтоженных бронепоездах. Сохранилось мало свидетельств о их действиях в тяжелых оборонительных боях 1941–1942 годов, поскольку большинство бронепоездников погибло вместе со своими составами. Останутся тайной последние минуты жизни могучих железнодорожных крепостей и их команд. [307]
Бронеплощадка бронепоезда № 1 «За Сталина». Октябрь 1941 г.
Сохранились лишь победные реляции в генеральских мемуарах, рассказывающие об успехах советских войск. Вот один пример подобных воспоминаний: рассказывает генерал армии, командующий 4–й гвардейской танковой армией Д.Д. Лелюшенко.
Дело происходило в ноябрьские дни сорок первого года, когда немецкие войска были на подступах к Москве: «Рассвет застал нас в Дмитрове. В городе было пустынно. Наших войск нет, только трехорудийная зенитная батарея стоит на площади возле церкви, неизвестно, кому подчинена. А южнее города, уже на восточном берегу канала Москва — Волга, слышна частая стрельба танковых орудий.
Выскочили на машине на окраину и видим, как вдоль шоссе ползет более двух десятков вражеских танков. Перед ними отходит наша мотоциклетная рота, накануне посланная в разведку. Критическое положение! Противник вот — вот ворвется в Дмитров, а здесь штаб армии, и войск нет.
И тут, на наше счастье, на линии железной дороги Яхрома — Дмитров появился бронепоезд. Он с ходу вел огонь. Машинист то резко бросал его вперед, то так же стремительно уводил назад. Когда бронепоезд подошел ближе, мы [308] с начальником связи подполковником А.Я.Остренко подбежали к нему.
Вскочив на подножку, я постучал по башне. В броне зияли две свежие пробоины и несколько вмятин. Люк открылся, в нем показался человек в кожаной тужурке, какие ранее носили командиры — танкисты, но без знаков различия, лицо его было испачкано мазутом.
— Командир бронепоезда № 73 капитан Малышев, — представился он. — Веду бой, уничтожил восемь танков.
— Откуда попали сюда?
— Послан был вчера командующим Московской зоны обороны.
— А это кто ведет огонь впереди?
— Это моя вторая бронеплощадка.
Оказывается поезд состоял из двух самостоятельных бронеплощадок, вооруженных пушками, пулеметами и зенитными орудиями. Единоборство бронепоезда с 20 танками! Редчайший случай.
Но бронепоезд, ограниченный колеей, не может удержать противника. Поставив задачу Малышеву, мы с Остренко быстро вернулись в город, чтобы найти еще что — либо для подмоги. Вдруг на площадь из переулка выехали восемь танков KB и Т–34…Почти на ходу вскакиваю в KB командира танкового батальона, и мы двинулись в бой…
Выскочив на южную окраину города, лицом к лицу столкнулись с противником. Наши танки открыли огонь из всех орудий. В течение 10–15 минут удалось подбить восемь вражеских танков. Быстрый натиск Т–34 и KB остановил фашистов, а некоторые их танки попятились. Наш бронепоезд преследовал их огнем».
Вот такое героическое сражение, при этом, советские войска продолжали отступать, неся большие потери. Досталось и бронепоезду. Огнем немецких танков была разбита вторая бронеплощадка, имели повреждения и другие площадки.
Весной и летом 1942 года центр тяжести борьбы на советско — германском фронте переместился на южный фланг. Попытка командования советского Юго — Западного фронта вести наступление в направлении Харькова, завершилась полным провалом. Оказавшиеся в окружении под [309] Изюмом и Барвенково две армии и множество отдельных частей и соединений фронта были уничтожены противником. Большая часть личного состава попала в плен.
В этой наступательной операции советское командование, впервые после лета 1941 года, бросило в бой вновь сформированные танковые корпуса, надеясь, что танковый кулак сможет проломить оборону немцев.
Мотоброневагон «За Родину»
Однако результаты их боевого применения, в очередной раз подтвердили уже известную истину: собрав вместе большое количество хороших танков, но, не умея правильно их использовать и руководить их действиями, успеха не добьешься. Так и произошло. В Харьковском котле остались сотни сгоревших и доставшихся немцам танков, а 21–й танковый корпус был навсегда вычеркнут из списков частей Красной армии, как будто его никогда и не было.
Танковый парк, с огромным трудом собранный за зиму и весну 42–го года, был практически полностью потерян. Вместо победного шествия на запад и освобождения советской земли в 1942 году, как это обещал Верховный Главнокомандующий товарищ Сталин, пришлось опять отступать, уходя все дальше на восток.
Вновь, как в годы гражданской войны, на железных дорогах в донских и приволжских степях гремели орудия советских бронепоездов, пытавшихся компенсировать потерянную танковую мощь. И многие залпы были поминальным [310] салютом своим собратьям, погибшим в жарких боях лета и осени сорок второго года.
У Новороссийска, где весной двадцатого года доживали последние дни бронепоезда Добровольческой армии, теперь умирали советские. На станции Тоннельная погиб в бою бронепоезд № 53, в Новороссийске был взорван поврежденный бронепоезд № 751 «Свердловский железнодорожник».
У моста через Дон в Воронеже, где когда — то погибли два бронепоезда Деникина, в начале июля были разгромлены немецкими танками и пикирующими бомбардировщиками два бронепоезда 62–го дивизиона — № 14 «Борис Петрович» и № 15 «Бесстрашный». Главная ударная сила Вермахта — связка танк — пикирующий бомбардировщик — в который уже раз показала свое полное превосходство над некогда мощным оружием — бронепоездом.
У станции Родаково, близ Ворошиловграда, в июле месяце был уничтожен немецкими пикирующими бомбардировщиками бронепоезд № 2 «За Родину». В этот же день, 14 июля, западнее Ростова были взорваны своими командами, попавшие в окружение, бронепоезда 7–го отдельного дивизиона — № 21 и № 29.
Погром, во многом напоминавший катастрофу 41–го года, шел по всему фронту, втягивая в свою орбиту все новые и новые жертвы. В один день на станции Черемисиново немецкие пикирующие бомбардировщики превращают в груду металлолома бронепоезд № 1 «Челябинский железнодорожник», а у станции Мармыжи команда взрывает свой лишившийся хода и потому обреченный «Южноуральский железнодорожник». 38–й отдельный дивизион бронепоездов перестает существовать.
В этот же день у Щигров, безудержно рвущиеся на восток танки Вермахта, при поддержке авиации, уничтожают бронепоезд № 9 «Дзержинец» из состава 22–го дивизиона.
Осенью все того же жестокого сорок второго года, в предгорьях Кавказа, у станции Алагир, танки из армии Клейста и пикирующие бомбардировщики не оставляют никаких шансов 36–му дивизиону бронепоездов: 30 октября становится последним днем короткой военной биографии [311] бронепоездов № 717 «Оренбургский железнодорожник» и № 731 «Вперед, на Запад!».
Башенная артустановка германского бронепоезда Panzer Zug 22 (бывшая польская бронеплощадка)
Немецкое командование с осени 1941 года стало использовать свои бронепоезда в основном для охраны своих коммуникаций и борьбы с партизанами, число которых постоянно росло. Многочисленные диверсии на железных дорогах срывали снабжение германской армии, причиняли множество хлопот.
Десятки немецких Panzer Zug патрулировали железные дороги Прибалтики, Белоруссии, Украины и западных районов России, почти ежедневно вступая в огневой контакт с партизанами.
Те, в свою очередь, как могли, боролись с ними. По данным Центрального штаба партизанского движения на железных дорогах Белоруссии в 1943 году было пущено под откос 19 немецких бронепоездов (если цифры реальные, то видимо некоторые составы попадали на партизанские мины по несколько раз).
Созданный на базе трофейных польских бронепоездов № 52 «Пилсудчик» и № 54 «Грозный», германский Panzer Zug № 21 дважды подрывался на партизанских минах — 7 октября 1943 года и 23 июня 1944 года. [312]
Во время советского наступления 1944 года, он не успел уйти на запад, и 30 октября 1944 года был захвачен советскими войсками в литовском городе Мажейкяй.
Другой бывший поляк — Panzer Zug № 22 — в феврале 1945 года был уничтожен советскими штурмовиками в польской Шпротаве.
Попытки германского командования использовать бронепоезда в боях с наступающими советскими войсками чаще всего заканчивались для них плачевно. Авиация и танки не оставляли им никаких шансов на выживание. Случались даже тараны.
Во время операции «Багратион», советские танковые части подходили к Бобруйску. 25 июня 1944 года наступление танкистов застопорилось у станции Черные Броды: немецкий бронепоезд, стоявший на станционных путях, вел непрерывный огонь по советской пехоте и танкам.
На бронепоезд пошли в атаку танки. Командир немецкого бронепоезда приказал отходить со станции. Танкистам никак не удавалось вывести из строя паровоз, и бронепоезд уходил. Танк лейтенанта Комарова погнался за составом.
