Евгений Темежников - Виртуальный меч Сталина
Еще бы после такого «предложения» не начать. Зато теперь Красная Армия уж точно самая передовая армия в мире.
«Но прошло совсем немного времени, и посыпались жалобы на то, что самозарядная винтовка тяжела, громоздка, в эксплуатации сложна, и бойцы всеми силами стремятся от нее избавиться. А так как шла война с белофиннами и дело дошло до Сталина, назревал скандал» [3, с.157].
Ну не хочет красноармеец быть сильнее трех–десяти врагов. Тяжела для него эта ноша. Тогда Сталин вспомнил, что АВС была полегче, чем СВТ и тут же приказал:
«Надо прекратить изготовление винтовок Токарева и перейти на изготовление винтовок Симонова» [3, с.157].
Вот так просто взять, и вместо одной делать другую, поменьше весом. Ванников пришел в ужас от сталинского решения.
«Как я ни был поражен этими обвинениями, возражать и оправдываться было неуместно. Но в то же время я сразу представил себе последствия такого решения и решил попытаться предотвратить его. Я учел и то благоприятное в данном случае обстоятельство, что мы были одни. Ибо если бы присутствовал кто–нибудь еще, то он, несомненно, поддакивал бы Сталину, и тогда уже трудно было бы что–либо доказать. Итак, я сказал, что прекращение производства токаревских СВ приведет к тому, что у нас не будет ни их, ни симоновских, так как выпуск последних можно, начать не ранее чем через год–полтора. Сталин подумал, согласился и отказался от своего намерения. Вместо прекращения производства винтовки Токарева он предложил конструктивно улучшить ее, главным образом в части снижения веса, и уменьшить тесак, сделав все это без замены большого количества технологической оснастки…
Комиссия была сформирована в ту же ночь. Начавшуюся вслед за тем работу вели наспех. Комиссия стремилась облегчить вес металлических деталей путем сверления отверстий, увеличения фасок и т. п., а деревянных — утончая их. Битва шла за каждый грамм веса винтовки, за каждый час, приближавший начало выпуска облегченных СВ. Но как ни спешили, все же потребовалось немало времени. Да и переделанное всегда хуже нового» [3, с.157–158].
Действительно, облегченная винтовка (СВТ‑40) оказалась еще менее надежной. Вот букет, которым обладала СВТ‑40.
«Неудобство газорегулировки, возможность утери отъемного магазина, чувствительность к загрязнению, запылению, густой смазке, высокой и низкой температурам» [2, с.69].
Интересно, а к чему она не чувствительна и бывает ли война без грязи и пыли? Но, невзирая на все это, такими винтовками решили перевооружить всю Красную Армию.
«Наступил 1941 год. Наркомат обороны неожиданно изменил свой очередной годовой заказ, включавший около 2 миллионов винтовок, в том числе 200 тысяч самозарядных. Он пожелал увеличить их выпуск до 1 миллиона штук и в связи с этим даже готов был полностью отказаться от обычных (драгунских) винтовок.
Наркомат вооружения счел это требование непонятным. Время было напряженное, задача укрепления обороноспособности страны ставилась острее, чем когда–либо. И вдруг — заказ только на СВ, которая при всех своих достоинствах не могла полностью заменить обычную винтовку — что имели в виду военные, — так как оставалась пока сложной и тяжелой.
Решение этого вопроса было передано в комиссию, состоявшую из В. М. Молотова (председатель), Н. А. Вознесенского, Г. М. Маленкова, Л.IL Берия, С. К. Тимошенко, Г. К. Жукова и других» [3, с.158].
Ванников привел комиссии «тысяча и один довод», почему полностью заменять производство магазинных винтовок на самозарядные нельзя.
«Но никакие доводы не были приняты во внимание. Напротив, пришлось выслушать немало резких упреков, и, как это ни странно, особенно нападал на наркомат вооружения Н. А. Вознесенский, который в то время ведал оборонной промышленностью и, казалось, должен был знать хоть основную, главную суть вопросов, К сожалению, он ее не знал, хотя и был незаурядным человеком. В конце концов, председатель комиссии заявил:
— Нам не нужны ваши устаревшие винтовки» [3, с.158–159].
Итак, самой передовой армии мира устаревшие винтовки Мосина не нужны. Пусть отсталые немцы передергивают затворы своих Маузеров. Правда, Ванников, апеллируя к Сталину, все же сумел на 1941 г. отстоять производство магазинок до полного перехода на самозарядные винтовки. В конечном счете, в плане военных заказов на 1941 г. (при работе вне режима полной мобилизации) предусматривалась поставка 1100 тыс. самозарядных и 700 тыс. магазинных винтовок [1, док.272]. Страшно даже представить, что было бы со страной, если бы производство винтовок Мосина было полностью прекращено. Восстановить его в годы войны было бы весьма сложно.
Про автоматические винтовки позабыли и вспомнили вдруг в середине войны. Ванников описывает вот такой эпизод.
«Однажды Сталин сказал мне по телефону, что получил от Н. А. Булганина сообщение об одном фронтовике, который очень легко переделал самозарядную винтовку в автоматическую.
— Я дал указание, — сказал Сталин, — автора наградить за хорошее предложение, а за самовольную переделку оружия наказать несколькими днями ареста. Вам я звоню потому, что хочу послать сообщение товарища Булганина на ваше заключение. Вы прочтите и напишите ваше мнение.
Я был наркомом боеприпасов, а винтовки изготовляла промышленность вооружения. Но когда я напомнил об этом Сталину, он ответил:
— Хорошо помню, что вы теперь нарком боеприпасов, но я вам звоню не как наркому, а хочу знать именно ваше мнение.
Материал немедленно был мне доставлен. Просмотрев его, я пришел к выводу, что упомянутый фронтовик, как видно, работал раньше на винтовочном заводе и знал, что автоматическая и самозарядная винтовки — одно и то же, если не считать названной выше детали (переводчика). Приспособив ее к СВ, он и получил автоматическую винтовку» [3, с.155].
Ванников не помнит даты этого эпизода и говорит, что было это, кажется, в 1943 г. Судя по всему, эпизод был не позднее мая 1942 г. Возможно именно он и послужил причиной того, что 20 мая 1942 г. ГКО принял постановление о производстве автоматических винтовок — АВТ‑40, представляющих собой СВТ‑40 с переводчиком. Если бы выше описанный эпизод произошел после постановления, то Булганин и Сталин такой переделке не удивились бы. Казалось бы, так просто — добавил одну деталь, и самозарядная стала автоматической. Но вот что из этого получилось.
«Опыт боевого применения автоматической винтовки показал, что конструкция самозарядной винтовки Токарева при использовании ее в качестве автоматической не обеспечивает требуемой прочности деталей и безотказности работы автоматики. Изменение режима работы огня привело к понижению живучести деталей винтовки и увеличению количества задержек, в том числе таких серьезных, как поперечный разрыв и неизвлечение стреляной гильзы, неоткрытие затвора и осечки. Причиной таких задержек являлась недостаточная жесткость ствола и ствольной коробки и непригодность конструкции ударно–спускового механизма для автоматической стрельбы. По кучности боя автоматическая винтовка уступала даже карабину обр.1938 г., а при стрельбе короткими очередями и непрерывным огнем — ППШ‑41 и ППС‑43. Кроме того, она сохраняла все недостатки, присущие самозарядной винтовке. В донесениях с фронтов отмечалось, что как СВТ‑40, так и АВТ‑40 используются в боевых условиях недостаточно, что войска объясняют сложностью конструкции, недостаточной надежностью и меткостью самозарядных и автоматических винтовок» [2, с.71].
В 1941 г. было произведено более миллиона самозарядных винтовок. В первую очередь ими вооружали именно те части, на которые были возложены самые ответственные задачи.
«Обеспечение частей проводить в следующей очередности: механизированные корпуса, моторизованные бригады, воздушно–десантные бригады, стрелковые полки дивизий, кавалерийские дивизии, и в дальнейшем — остальные части» [12, с.35].
Однако бойцы самозарядные винтовки не любили и предпочитали обычную «трехлинейку», которая, по мнению, Молотова и Ко не нужна. С 1942 г. промышленность принялась производство СВТ сворачивать, а 3 января 1945 г. последовало окончательное решение ГКО о снятии с производства самозарядных и автоматических винтовок обр.1940 г. Это по официальным данным. А по данным замнаркома вооружений Новикова, который отвечал именно за производство стрелкового оружия:
«К исходу 1942 года производство самозарядных винтовок прекратили» [10, с.74].
Таким образом, в конце войны наша промышленность стала выпускать исключительно винтовки Мосина. За годы войны этих «устаревших и ненужных» винтовок было выпущено более 10 миллионов штук! Совершив в 1936 г. технологический прыжок в XXI век, мы затем улетели в век XIX. Да что там XIX, у нас возродились гренадеры XVIII века!
