Вячеслав Красиков - Северная война или блицкриг по-русски
Этой кампанией самостоятельное командование на столь большом театре боевых действий для Майделя закончилось. Отсутствие успехов в любой армии мира чревато отставкой, тем более что Карл XII наконец-то расправился со всеми противниками на западном фронте и приступил к планированию похода на Москву. Из Финляндии королевскую армию должен был поддержать отдельный усиленный корпус, руководство над которым скандинавский монарх решил вручить генералу Любеккеру.
Любеккер Георг (1650—1718), барон, генерал-лейтенант с 1710 г. Участвовал в Северной войне с 1700 по 1713 гг. Командовал шведской группировкой в юго-восточной Финляндии в 1707—1710 и 1712—1713 гг. Руководил наступлением на Ингрию в 1708 г. и обороной северного побережья Финского залива в 1712—1713 гг.
Любеккер был классический командир-служака. Он относился к тем офицерам, кто делал свою карьеру на поле боя, а не на дворцовом паркете. Впрочем, кабинетных вояк в армии Карла XII насчитывалось не много, поскольку сам король после достижения совершеннолетия все время находился при войсках в походах и сражениях. К Любеккеру он благоволил, и когда настала пора готовить вторжение в Россию, именно его выбрал на должность командующего самым северным участком предстоящего театра боевых действий.
Из Финляндии предполагалось нанести вспомогательный удар по Ингрии и районам, прилегающим к Новгороду и Пскову. Зная, как царь дорожит этими территориями, а также строящимся на Балтике флотом, король рассчитывал такого рода демонстрацией отвлечь к Петербургу с главного московского направления крупные соединения русской армии и попутно нанести неприятелю максимально возможный ущерб.
К 1708 г. финляндская группировка шведов наконец-то получила ощутимые подкрепления. Численность ее солдат превысила 12 000 человек. По масштабам Северной войны это была солидная сила, способная при условии наличия соответствующих технических средств и разумном использовании добиться значительных результатов. К сожалению для шведов, на этот раз им не хватило именно средств.
Легче всего решить вышеупомянутую задачу можно было путем возвращения крепостей, потерянных несколькими годами ранее. Однако для этого требовалось большое количество крупнокалиберной артиллерии, не говоря уж о прочем снаряжении и о времени, необходимом для правильных осад. Всем вышеперечисленным Любеккер не обладал. Поэтому его приоритетные цели в свете требований военной науки XVIII в. смещались с основных армейских и морских баз на центры кораблестроения Петра I. Верфи, кроме петербургской, имели не столь сильные фортификационные сооружения, как крепости. А значит, представляли собой более легкую, но столь же ценную добычу.
Однако русские кораблестроительные предприятия располагались на огромной площади от Онежского до Чудского озер. Для создания им реальной угрозы представлялось необходимым организовать несколько озерных и речных флотилий, способных быстро перекидывать войска из одного удаленного места в другое. Но в реальности Любеккеру послали эскадру морских кораблей для действий в Финском заливе. Проникнуть в водоемы Ингрии она не могла. Да и вообще воевать на реках и озерах удобней гребными судами. Однако для их постройки генерал не имел средств. Перенапряженная экономика Швеции стремилась избежать расходов при обеспечении вспомогательных операций. В результате пришлось планировать обыкновенный рейд с целью разорения территории противника.
В принципе это нормальная цепочка рассуждений полководца европейской школы, где владения государств сравнительно невелики, а сами страны существуют лишь за счет рационально отлаженного сложного хозяйства. Угроза опустошения для них подобна смертоносному дамоклову мечу, и задача обороны своих земель всегда являлась основной для любой западной армии. Но российская жизнь и логика мышления основываются на совершенно иных иррациональных принципах, что неоднократно ставило в тупик не только Любеккера, но и других, несравнимо более талантливых и знаменитых персонажей мировой истории. Нечто подобное случилось и на сей раз.
В ожидании шведского вторжения Петр I приказал превратить в выжженную пустыню все приграничные провинции. В их число, естественно, попала и Ингрия. Царский указ исполнили очень добросовестно, угнав на восток почти всех жителей и уничтожив все, что невозможно было увезти.
Таким образом, цель рейда Любеккера была воплощена в жизнь самим неприятелем, и чтобы выполнить задачу, поставленную королем, ему требовалось придумать что-то новое и оригинальное. Однако любой более дерзкий замысел подразумевал и большие размеры операции. Следовательно, повышались степень сложности и риск неудачи. Подобную ответственность генерал на себя брать не стал, предпочтя следовать уже утвержденному плану.
В середине августа 1708 г. поход начался. Солдаты Любеккера практически без сопротивления продвинулись до самой Невы, и после сражения с крупным российским отрядом легко форсировали эту широкую реку в ее среднем течении. После чего принялись обследовать территорию от Ладожского озера до Эстляндии в поисках спрятанного вражеского добра.
Русские войска заперлись в достаточно серьезных крепостях, куда заблаговременно свезли большое количество разнообразных припасов, позволявших выдержать долговременные осады. Как обычно, в ту войну царские полки по многолюдству в несколько раз превышали шведские — одних лишь солдат регулярной армии насчитывалось около 30 000 человек. Однако командовавший ими генерал-адмирал Федор Апраксин, помня прежний горький опыт, полевого сражения все-таки опасался, больше надеясь взять скандинавов измором и голодом.
Но Любеккер, несмотря на лишения, упорно не желал возвращаться обратно, до последней возможности курсировал между крепостями, гонялся за мелкими частями противника, следившими за его подразделениями, и честно стремился выполнить королевский приказ — отвлечь на себя побольше русских войск с главного театра. Тем не менее, финал кампании определила военная хитрость, наглядно продемонстрировавшая, какую роль способна сыграть даже незамысловатая инициатива.
Зная о главной цели шведов, адмирал Крюйс заготовил ложное письмо к одному из командиров своих разведотрядов с извещением, что получил крупные подкрепления и ведет к нему большую армию, которой по силам вступить в открытый бой. Пакет, естественно, вскоре оказался в руках у Любеккера, и он поверил в то, чего сам так страстно желал. Задача рейда после этого могла считаться выполненной, и генерал отвел корпус к Финскому заливу. В районе Копорья он посадил солдат на подошедшую эскадру, переправившую их обратно к Выборгу.
Конечно то, что военачальника обманули при помощи столь простой уловки, не делает ему чести. Впрочем, к тому времени и королевская армия на Украине попала в трудное положение, а вскоре и вообще перестала существовать. Престиж русских войск после Полтавы резко возрос. Поэтому, когда спустя четыре года в августе — сентябре 1712-го уже Федор Апраксин во главе 20-тысячной армии начал наступление на Финляндию, перспективы Любеккера, располагавшего всего 7500 солдат, выглядели очень печально.
Однако на сей раз, шведскому генералу удалось взять реванш. Он занял позицию вдоль реки Ярвикоски, впадавшей с севера в Финский залив, и Апраксин, не найдя способа прорвать эту оборону, вынужден был вернуться обратно. Русским пришлось отложить свои наступательные планы до весны.
На следующий год ситуация кардинально изменилась. Петр I собрал на театре боевых действий в несколько раз больше войск, подготовил для взаимодействия с ними крупный флот и сам возглавил операцию. В течение лета русские десанты захватили все северное побережье Финского залива, отодвинув шведов в глубину территории страны Суоми. Учитывая громадное неравенство сил, ход кампании выглядел вполне логично. Но даже после закономерных поражений для успокоения общественно мнения требуются «козлы отпущения». Так произошло и осенью 1713 г.
Любеккера за независимый солдатский характер всегда недолюбливали в Стокгольме. Зная это, недоброжелатели часто писали на него в столицу по разным поводам доносы. Тем не менее замещавший застрявшего в Турции Карла XII Совет долго не решался сместить генерала, поскольку он был назначен на должность командующего самим монархом. Однако когда стало ясно, что скоро будет потеряна последняя провинция на восточном берегу Балтики, общее настроение, по свидетельству современников, вылилось в слова: «Давайте решать, от чего нам лучше избавиться: от Любеккера или от Финляндии».
Генерала отозвали в метрополию, где его вскоре арестовали и обвинили во всевозможных грехах. За свои неудачи он был приговорен судом к смерти. К счастью, вернувшийся наконец из Турции король отменил это суровое наказание и помиловал своего полководца. Но в войне он больше не участвовал и вскоре умер. А на должности командующего шведскими войсками в Финляндии Любеккера сменил генерал-майор Армфельт.
