Роман Светлов - Войны античного мира: Походы Пирра
Как в Афинах времен Перикла и в Александрии первых Птолемеев, карфагеняне постоянно заботились о боеготовности флотилий, достигавших даже в мирное время 100 и более судов.
Подобно остальным родам вооруженных сил, военный флот прошел определенный путь развития. Первым «линейным» судном, базовым как для греческих, так и для финикийско-карфагенских эскадр, была триера, то есть корабль с тремя рядами весел, располагавшихся один над другим
Ее максимальные размеры составляли 37 м в длину и 3–6 м в ширину (3 м в подводной части и 6 — в палубной). Длина весла равнялась 4–4,5 м, каждым работал один гребец. Всего гребцов было 170, причем обычно они происходили из беднейших слоев полиса, но не являлись рабами, так как от слаженности и мощи работы гребцов во время сражения зависела судьба корабля. Иногда команды гребцов нанимались, но и в этом случае они не были рабами.
Весла нижнего ряда пропускались через отверстия в бортах — порты, располагавшиеся над самой поверхностью воды. Весла среднего и верхнего рядов крепились в выносных уключинах. Само весло изготовлялось таким образом, что его внешняя часть уравновешивалась внутренней, более короткой, которая специально делалась толще или утяжелялась кусками свинца.
Экипаж, включая гребцов, состоял из 200 человек. Помимо гребцов, командира, лоцмана и минимальной обслуги на корабле находились также матросы, занимавшиеся в основном парусом (убирался во время сражения). В битве при Саламине на каждой триере находилось еще по 10 гоплитов (на случай абордажа) и по 4 лучника, составлявших своеобразную морскую пехоту. В дальнейшем число солдат на кораблях все время увеличивалось.
Греческая триера могла развивать скорость до 14 км/ч. Основным ее вооружением являлся выступ в подводной носовой части — таран («бивень»): заостренное бревно, окованное бронзой, удлинявшее в подводном положении нос триеры примерно на два с половиной метра. Гребцы верхнего ряда долгое время были практически беззащитны перед воздействием метательного оружия из-за открытых бортов. Укрытия для них стали сооружать лишь в эллинистическое время.
Палуба поначалу настилалась не по всей длине корабля, первым ввел ее, как сообщает Фукидид, коринфский кораблестроитель Аминокл. Вероятно, именно в Коринфе, а также на Ионических островах (Керкира, Закинф) были построены первые «тройные» суда (то есть триеры), пришедшие на смену открытым пентоконтерам (кораблям с пятьюдесятью веслами, поровну распределявшимися вдоль каждого из бортов) и диерам (кораблям с двумя рядами весел). Впрочем, мы знаем, что и при Саламине греческие триеры еще не имели сплошной верхней палубы.
Главная мачта, обеспечивавшая ход во время движения при попутном ветре, устанавливалась в центре судна. К ней крепились реи, которые несли два больших паруса. Выше находился малый квадратный парус, а над ним еще два треугольных. Кроме главной имелись две малые мачты, несшие по два паруса каждая для обеспечения поворотов. В отличие от торговых судов триеры пользовались парусами лишь при благоприятных обстоятельствах и не могли лавировать против ветра.
Рулевое устройство состояло из двух больших весел и кренилось на корме. Рулевые весла, соединенные через систему канатов, работали строго параллельно.
Материалом для постройки судов служили в основном хвойные породы деревьев: сосна, лиственница, пихта, кипарис, кедр, реже — дуб. Перед тем как пустить их на постройку судов, древесина тщательно высушивалась и обрабатывалась. Несмотря на хрупкость античного судна, срок его жизни исчислялся порой десятилетиями. В Греции помимо афинских кораблей ценились самосские и родосские, в более раннее время — коринфские. Однако ко временам Пирра «качественный» состав кораблей был в известной степени нивелирован необходимостью их «поточного производства». Впрочем, некоторые из триер выделялись: так, античные источники очень хорошо оценивали суда Деметрия, а затем — карфагенские в сравнении с первыми римскими боевыми флотилиями.
В IV а флот пополнился новыми типами судов: тетрерами (четыре ряда) и пентерами (пять рядов). Численность гребцов на пентерах достигала 310 человек, не считая 18 гоплитов и 24 матросов. Во времена войн диадохов мы узнаем о существовании даже сорокарядного судна, что предполагает совершенно невероятную длину весла верхнего ряда — до 75 м. Собственно, уже на триерах весла имели разные размеры: от нижних, самых коротких, до верхних, наиболее длинных. Гребцы должны были проходить специальную тренировку, чтобы сохранять равномерность движения весел. Каково же им было в случае сорокарядного корабля!
По одной из современных гипотез решить это противоречие можно лишь принципиальным отказом от убеждения, что число в названии линейного судна означает количество рядов. Согласно этой точке зрения, все гребцы триеры располагались на одном уровне, но весла же располагались звеньями — по три в каждом Аналогичным было распределение гребцов на тетрерах, но здесь звено состояло из четырех весел. Что касается пентер и более крупных судов, то там звено включало уже одно весло, но оно управлялось пятью гребцами, затем шестью, семью и далее
Тем не менее на скульптурных изображениях явственно прослеживаются корабли с несколькими ярусами весел, правда не более трех. Тогда получается, что дальнейший числовой прирост в названиях кораблей основан не на количестве ярусов, а на количестве гребцов на одном весле. Так, «шестирядное» судно — та же триера, но на каждом весле по два человека. Или «шестнадцатирядный» корабль имел два яруса, но по восемь гребцов на одно весло. Реконструкции последних десятилетий, в том числе попытки восстановить античные суда для съемок в исторических фильмах, показывают, что по принятии этих уточнений упомянутая гипотеза близка к истине. Впрочем, и в данном случае «сорокарядный корабль» вообразить очень непросто.
Тактика морского боя диктовалась возможностями кораблей. Они были невелики и в плане маневренности, и с точки зрения боевой живучести. Множество раз сражения откладывались из-за сильного ветра или волнения. С другой стороны, часто победы одерживались путем неожиданного нападения на стоянку противника: когда большая часть экипажей находилась на берегу. Именно этот прием с успехом применил Лисандр при Эгоспотамах в 405 г. до н. э, в результате чего судьба Пелопоннесской войны была решена. Однако если неприятель успевал посадить гребцов на суда, преимущества внезапной атаки быстро исчезали.
Основным способом борьбы с вражеской триерой являлся удар тараном в ее борт. Благодаря ему ниже или на уровне ватерлинии образовывалась значительная пробоина, после этого неприятельский корабль чаше всего был обречен. Если даже удар не становился смертельным, сотрясение было настолько сильным, что ломались внутренние крепежные балки, а гоплиты и лучники, находившиеся на верхней палубе, оказывались сброшены в воду. С другой стороны, в случае плохого крепления тарана он застревал в борту неприятельского корабля, и тогда уже нападавшая триера теряла возможность вести бой, а ее живучесть из-за образовавшейся пробоины была под угрозой.
Еще одним методом борьбы с вражеским судном являлся так называемый «проплыв»: набрав максимальную скорость, триера проходила настолько близко к борту неприятельского корабля, что ломала его весла (свои весла в последний момент втягивались внутрь судна). Возможно, на некоторых кораблях имелись дополнительные тараны-балки, приспособленные именно для этой цели.
Лишенное возможности передвижения, неприятельское судно добивалось ударом «бивня» или же бралось на абордаж. Абордаж упоминается в описаниях морских сражений очень часто: при этом корабли сцеплялись абордажными крючьями и воины, находившиеся на триерах, стремились захватить контроль над вражеским кораблем. В такой схватке использовалось не только традиционное гоплитское вооружение, но и топоры, булавы и т. д. Впрочем, главными методами являлись-таки таран и «проплыв», лишь римляне сделают абордаж своим излюбленным приемом морской войны. Они будут использовать уже упоминавшийся «ворон», намертво скрепляя свое судно с кораблем противника и превращая морской бой в подобие сухопутного. Именно благодаря этому изобретению они смогут побеждать карфагенян во время I Пунической войны, компенсируя свою неопытность в мореходстве и дурное качество первых судов.
Тактическое построение флота перед сражением чаще всего было линейным: корабли вытягивались в линию, обращенную носами к противнику. Как и в случае сухопутных армий, флотоводец командовал правым крылом. Если линия была достаточно продолжительна и охватывала один из флангов неприятеля, это давало дополнительное преимущество, обычно решавшее исход битвы: при линейном построении труднее всего было защитить от ударов таранов фланговые триеры. И вновь по традиции охват стремились совершить именно на правом крыле.
