Александр Окороков - В боях за Поднебесную. Русский след в Китае

В мае — июне 1989 г. на площади Тяньаньмэнь в Пекине разыгралась трагедия, по мнению некоторых исследователей, ставшая «репетицией» для последовавших вскоре «бархатных революций» в социалистических странах и республиках Советского Союза.

В те дни толпы молодежи (главным образом студенты ведущих университетов) вышли на улицы столицы, протестуя против разгула коррупции, высокого уровня инфляции и требуя либерализации общества по западным стандартам. Интересно, что в этот момент в стране находился Михаил Горбачев, прибывший 15 мая в Китай — в самый разгар выступлений — с официальным визитом. По мнению международных обозревателей, его рассказы о перестройке в Советском Союзе отнюдь не способствовали нормализации обстановки.

По ставшим известными в последние годы сведениям, финансирование беспорядков в Пекине, повлекших за собой человеческие жертвы (погибло около 2 тыс. человек), осуществлялось из-за рубежа, в том числе из фонда Сороса. По свидетельству китайской печати, его эмиссары поддерживали контакты с окружением тогдашнего генсека ЦК КПК Чжао Цзыяна, из его фондов финансировалось и бегство на Запад ряда руководителей пекинского бунта.

Следует заметить, что волнения в Пекине произошло вскоре после выборов в президенты США Буша-отца, являвшегося в середине 1970-х гг., перед назначением его директором ЦРУ, главой неофициального посольства США (миссия связи).

Интересы США в Китае очевидны. Добившись успеха, они безоговорочно и бесповоротно оказались бы после расчленения СССР единственным мировым «полюсом». Однако «китайская бархатная революция» не увенчалась успехом — помешали решительные действия Дэн Сяопина. Беспорядки были подавлены силой армии, а генеральный секретарь ЦК КПК Чжао Цзыян смещен со своего поста. «Если мы начали бы болтать о некоей абстрактной демократии, — объяснял позже свою “тяньаньмэньскую” позицию Дэн Сяопин, — то открыли бы путь расцвету экстремизма, анархии, полностью сломали бы атмосферу спокойствия и единства, обрекли бы на неудачу четыре модернизации. Китай был бы ввергнут в хаос, разброд, упадок и мрак»{280}. Никаких компромиссов с диссидентами — был принцип китайского лидера, неукоснительно выполнявшийся им всю жизнь. По мнению Дэн Сяопина, подкармливаемые из-за рубежа политики могут служить лишь своим иностранным хозяевам. И какие бы высокие и насущные лозунги ими ни провозглашались, всегда, везде и без единого исключения они — люди, торгующие интересами собственной родины.

Интересно, что после «показательного» возмущения стран «западной демократии», угроз санкциями и бойкотом государства — борцы за права человека увеличили свои инвестиции в китайскую экономику. Объяснения тому простые — власти Китая показали способность не только отстоять свои государственные институты, но и нести полную ответственность за более важное, чем пресловутый «благоприятный инвестиционный климат», развитие собственной страны.

В 1993 г. ЦК КПК принял доктрину «Три севера, четыре моря». «Севера» — это США, НАТО (то есть Западная Европа) и российский Дальний Восток с Сибирью. По мнению китаеведа А. Девятова, конфронтация с «западными северами» развернется в четырех южных морях по линии Гонконг — Сингапур — Малайзия — Филиппины{281}. Примечательно в связи с этим высказывание бывшего начальника Первого главного управления КГБ (ныне Служба внешней разведки) генерала Л. Шебаршина. По его словам: «Уже сейчас американцы рассматривают КНР как своего главного противника. Битва за нефть — только одна из граней этого конфликта. У Китая нет своих углеводородных ресурсов, американцы стараются наложить лапу на все источники энергетического сырья, с тем, чтобы они не достались Китаю. Пока неясно, в какой форме будет развиваться это противостояние, но несомненно то, что китайцы готовятся ко всем вариантам. Они совершенствуют свое ракетно-ядерное оружие, проводят маневры, и детонатором взрыва американо-китайских отношений может стать Тайвань»{282}.

В этом случае Россия становится для Китая важным стратегическим тылом в экономической и финансовой войне против Запада.

Что же касается вопроса о спорных территориях, то он был «очередной» раз решен уже на рубеже XXI в. 16 мая 1991 г. между СССР и КНР был подписан договор о границе, проведены обмен картами и редемаркация границы. 13 февраля 1992 г. Верховный Совет РФ принял постановление «О ратификации Соглашений между СССР и КНР о советско-китайской границе на ее восточной части». Непосредственно остров Даманский, в боях за который погибло 58 советских военнослужащих, в 2004 г. в числе других спорных островов был передан китайской стороне решением президента России В.В. Путина. Более 400 кв. км территории, отошедшей после развала СССР Казахстану, было отторгнуто китайцами только весной 1999 г. в результате очередной демаркации.

КИТАЙСКО-ТИБЕТСКИЙ КОНФЛИКТ 1950-1960-х гг.

Тибет — горная страна в Центральной Азии. Возникла как независимое государство со столицей Лхаса в начале VII в. К VIII в. Тибетская империя простиралась от Ланьчжоу в центре Китая до Кашгара в Средней Азии и севера Индии. Некоторое время эта монархия была серьезным конкурентом китайской династии Тан. В этот период на Тибете сформировалась специфическая религиозная культура, основанная на сочетании особой формы буддизма — тхеравада, тантрического буддизма и древнего шаманизма. Вместе они дали ламаизм (тибето-монгольский буддизм), на базе которого на рубеже XIV — XV вв. была основана буддийская секта — гэлутба (желтошапочники). Глава секты с XVT в. стал носить титул Далай-ламы (в переводе — «высшее море мудрости»). В 1642 г. гэлутба утвердилась в качестве господствующей религии в Тибете, а Далай-лама стал духовным и светским главой страны. С конца XVIII в. Тибет входил в состав Китая (с 1965 г. — автономный район Китая), но к концу XIX в. стал практически независимым. В результате военной экспедиции 1903—1904 гг. Тибет был захвачен Англией, передавшей в 1906 г. управление страной представителям Китая, тем самым формально признав над ней суверенитет Пекина. Это возмутило тибетцев, и после падения в 1912 г. Цинской династии они изгнали из страны китайских чиновников и сохраняли независимость до 1950 г.

Первые попытки установить дружественные связи России с Тибетом были предприняты еще Екатериной II. Известно, в частности, что она посылала дары Далай-ламе, через калмыков, шедших в Тибет на поклонение к Живому Богу.

Начиная с конца XIX в. к Тибету проявляет колоссальный интерес Англия, которая пыталась таким образом обезопасить свои позиции в Индии — «жемчужине британской короны». Здесь, в Тибете, английским интересам реально противостоял только Китай. Англичанам удалось оттеснить своего восточного конкурента, закрепиться в Тибете и переориентировать его экономику на Индию. Такая активная политика англичан не мота не беспокоить Санкт-Петербург.

27 февраля 1893 г. на стол российского императора лег документ, озаглавленный как «Записка Бадмаева Александру III о задачах русской политики на азиатском Востоке». В нем излагался план колониального движения России в Азии и возможность присоединения к русским владениям Монголии, Китая и Тибета.

Автором «Записки» был надворный советник П.А. Бадмаев[158]. Для реализации своего проекта Бадмаев предлагал устроить поселение за Байкалом, близ реки Онона, в местности, очень удобной для скотоводства и хлебопашества. Это поселение, по замыслам автора «Записок», должно было стать своего рода центром влияния России на Восток. Однако план Бадмаева так и не был реализован.

Следующая попытка «внедрения» на Тибет связана с именем ламы Агвана Доржиева (в переводе с тибетского «Доржиев» — «Раскат грома»). Будучи российским подданным, он долгие годы являлся послом Далай-ламы в Российской империи, а впоследствии — в СССР.

Известно, что Агван Доржиев родился в Сибири, где-то к востоку от Байкала. Около 1880 г. он прибыл в числе многих других монахов-послушников в тибетскую столицу Лхасу. В те дни он был известен как Чоманг Лобзанг. В Тибете молодой монах поступил в монастырь Дрепунг — один из трех наиболее значительных центров религиозной деятельности страны. Однако вскоре ему пришлось заняться политикой. В 1898 г., когда угроза со стороны Британии стала для Тибета вполне реальной, Доржиев по поручению Далай-ламы отправился в Санкт-Петербург. Благодаря помощи русского консула в Тяньцзине и оказавшегося волей обстоятельств в посольстве князя Эспера Ухтомского ему удалось добиться аудиенции у Николая П. В Петербурге Доржиев завел полезные знакомства и вернулся в Тибет с многочисленными дарами от русского императорского двора. Его отчет произвел огромное впечатление на тогдашнего Далай-ламу. Тем более что традиционный союзник Тибета, Китай, больше не обладал значительной военной мощью и практически полностью находился под контролем англичан. Россия же представляла собой реальную военную силу. Однако дальнейшие отношения между Россией и Тибетом не получили развития.