Сергей Полторак - РАЗВЕДЧИК КЕНТ
Кент не разубеждал в этом Озолса, твердо зная, что гестаповцы стерегут его и других задач не имеют: стало быть, для резидентуры Озолса они не опасны.
Тем не менее, для перестраховки Кент отдал распоряжение Золя перевести всех членов резидентуры на нелегальное положение. Приказ выполнили все, за исключением агента Пьера и это, увы, стоило ему жизни. Никто из зондеркоманды «Красная капелла» к его гибели причастен не был.
Сохранение резидентуры Золя Паннвицем было не благодеянием, а необходимостью. Если бы эта резидентура погибла, то целесообразность ведения радиоигры отпала бы, а вместе с тем и надобность в содержании зондеркоманды «Красная капелла», это для Паннвица было бы огромным ударом.
Кенту удалось завербовать радиста гестапо Стлука, что позволило ему при необходимости общаться с Центром напрямую, минуя Паннвица. Но злоупотреблять «внеплановыми» выходами в эфир было нельзя, так как не исключалась вероятность периодического контроля за радиоигрой со стороны Берлина.
Через Золя Кент поддерживал отношения с представителями движения Сопротивления. Среди них был французский офицер капитан Поль Лежандр – один из руководителей организации под названием «Комба». В Центре, по информации Кента, он числился как Виктор. Жена Виктора находилась в немецком концлагере. Кенту удалось убедить Паннвица, что в «интересах дела» ее нужно освободить. Вскоре Отто Бах привез ее из Германии в Париж, и она сразу же, по указанию Кента, перешла на нелегальное положение.
Связь с Виктором оказалась очень ценной: его источники снабжали Кента информацией по многим важнейшим вопросам. Судя по качеству и направленности информации, Виктор поддерживал прямые отношения с лондонским комитетом де Голля.
Паннвиц стал столь зависим от Кента, что иногда был вынужден даже оказывать содействие представителям Сопротивления в их деятельности.
Характерен такой пример. Как-то раз Виктор сообщил, что он и его товарищи испытывают острую потребность в бензине. Для того, чтобы пополнить запасы горючего, они готовили нападение на бензохранилище завода Рено. Неудача нападения ставила под угрозу деятельность резидентуры Золя. Этого допустить было нельзя. Кент объяснил ситуацию Паннвицу. По его указанию была разработана операция, в ходе которой французские патриоты сумели беспрепятственно завладеть двумя цистернами горючего. В благодарность за помощь Виктор передал Кенту и его «друзьям» два огромных ящика марокканских сардин в масле.
Благодаря резидентуре Золя и помощи Виктора в Центр были переправлены радиодонесения о размещении немецких ракет, нацеленных на Великобританию, об обороне германской военно-морской базы в Шербурге, о ходе десантной операции «Оверлорд» – форсированию войсками США и Великобритании Ла Манша 6 июня 1944 года и об их дальнейшем продвижении вглубь Франции.
События развивались стремительно. 20 июля 1944 года на Гитлера было совершено покушение. Был вскрыт крупномасштабный антигитлеровский заговор. Только в Париже, по мнению Паннвица, было арестовано более тысячи офицеров СС, СД и гестапо.
После 25 июля, когда была осуществлена успешная высадка союзников в Нормандии, стало ясно, что освобождение Парижа – дело ближайшего времени.
Паннвиц лихорадочно искал пути дальнейших действий и спрашивал совета у Кента. Советский разведчик понимал, что, оставшись в Париже до его освобождения, он фактически выполнил бы поставленную перед ним командованием задачу. Но в интересах дела следовало бы сделать так, чтобы Паннвиц, другие гестаповцы и ценные документы попали не к союзникам, а к советским разведорганам.
В результате поиска наиболее разумного выхода из положения было принято решение о выезде на германскую территорию.
У Кента был соблазн вместе с Маргарет и Мишелем бежать из гестапо, но он понимал, что побег Л. Треппера обошелся слишком дорого: многие остававшиеся до той поры на свободе члены его резидентуры были арестованы. Подобные меры без сомнения были бы предприняты и на этот раз. Этого Кент допустить не мог.
Он объяснил Маргарет, что в Париже скоро начнутся бои и безопасней было бы покинуть город.
Паннвиц разработал план бегства из Парижа. Он убедил берлинское руководство в целесообразности сохранения резидентуры Золя, группы Виктора: они, дескать, будут поддерживать полезную радиосвязь с Кентом.
15 или 16 августа 1944 года две машины, в которых находились Кент и гестаповцы, выехали из Парижа в направлении германской границы.
Накануне Кент дал необходимые инструкции Золя.
25 августа Париж был полностью освобожден от захватчиков.
...Искушение – явление сложное. Не каждому удается его избежать. Неразбериха, начавшаяся среди фашистов накануне бегства из Парижа, была огромной. Педантичные, аккуратные немцы на время перестали быть похожими на себя: они, казалось, обезумели от приближения наступавшего на город противника.
В этом хаосе Кент мог бы бежать из гестапо. И ему этого очень хотелось. У него и прежде появлялись разные прожекты, связанные с побегом. То ему мечталось с помощью бойцов Виктора организовать захват виллы – тюрьмы на улице Курсель, то скрыться при встрече с Золя на конспиративной квартире, о которой гестаповцы не знали.
Но, несмотря на всю привлекательность этих планов, бежать из гестапо Кент не мог. На то были, как минимум, три причины. Во-первых, слишком свежи оставались в памяти последствия бегства Треппера: пострадали многие люди, в том числе и те, что были далеки от разведки, а лишь в той или иной мере были знакомы с парижским резидентом. Во-вторых, у фашистов оставалась Маргарет и их сын Мишель, за жизнь которых Кент без колебания отдал бы свою. И, в-третьих, он был профессионалом. А это означало, что начатое дело нужно было доводить до конца: он продолжал с помощью Стлука передавать информацию и очень надеялся в конце концов передать в распоряжение ГРУ гестаповские документы и завербованных гестаповцев. Это принесло бы советской разведке огромную пользу, в том числе помогло бы разобраться в допущенных ошибках, дабы в будущем избежать их повторения.
...Гестаповские машины направлялись в Берлин. За спиной оставался Париж: избежавшие гибели от рук гестаповцев Золя, его семья и резидентура, группа французских патриотов во главе с Виктором.
Оценит ли кто-нибудь в будущем роль Кента в сохранении их жизней? К сожалению, нет.
За несколько дней до отъезда сотрудников зондеркоманды и Кента из Парижа в Германию поездом были отправлены Маргарет и Мишель. О судьбе старшего сына Маргарет – Рене – ничего не было известно.
Под надзором гестапо их доставили в Мец, потом – в Карлсруэ, а затем Тюрингию, в окрестности города Гота. Там, неподалеку от населенного пункта Фридрих-Рода, в зданиях бывшего пансионата, был организован концлагерь для привилегированных врагов рейха, где их и разместили.
Паннвиц до поры до времени Кенту об этом не сообщал: выжидал, как будут разворачиваться дальнейшие события.
Не секрет, что лучшей рекламой любого дела является успех. Красная армия и ее союзники уверенно побеждали войска Германии на всех фронтах. Эти победы были главным «агитатором» в пользу СССР. Наиболее дальновидные и «прозревшие» вдруг фашисты не могли с этим не считаться. Среди них были Паннвиц и его подчиненные. В конце 1944 года к ним присоединились полковники Биклер и Бемельбург, руководившие крупными подразделениями в РСХА – вотчине знаменитого Вальтера Шелленберга.
К сожалению, ни Биклер, ни Бемельбург позже не подтвердили факта своей готовности уехать вместе с Кентом в Москву. Мне представляется, что главной тому причиной было молчание по этому поводу Центра, хотя Кент сообщил в ГРУ об их желании сотрудничать с советской разведкой.
Бытует мнение, что заслуга Кента в вербовке криминального советника и других членов зондеркоманды «Красная капелла» невелика, что сама жизнь заставила их сделать этот выбор. Думаю, это неверная оценка действительных событий.
Да, обстановка на фронте, политическая ситуация в целом были мощным катализатором событий, объективным фактором. Но было бы непростительной ошибкой ученых, разведчиков и обычных читателей упускать из виду фактор субъективный – роль резидента Кента.
Гестаповцы ему – доверились. Они, как бы мы к ним не относились, были людьми умными, опытными и осторожными. На карту ставились их жизнь, жизни и благополучие их близких. Кому попало все это не доверишь. Кент был надежен, поскольку был умен, высоко профессионален, ему доверял Центр и, что особенно важно, он не совершил предательства перед своей страной, что, казалось, являлось гарантией будущего признания гестаповцев как сотрудников советской военной разведкой.
Не понимая этой простой истины, сложно разбираться в мотивации поступков героев книги.
