Владимир Бешанов - Шестьдесят сражений Наполеона
Сдерживая напор французов, Багратион с трудом провел свои войска к мостам. Лейб-гвардии Измайловский и Павловский полки, прикрывая отступление, неоднократно ходили в штыки под огнем превосходящих сил противника. К 20 часам Ней вошел в город, захватил замок Фридланд, но овладеть переправами не успел, так как русские, отступая, подожгли их.
Положение русских войск на правом фланге оказалось еще тяжелее. Около б часов вечера Ланн и Мортье по замешательству войск Горчакова поняли, что Ней выполнил поставленную перед ним задачу. Правофланговая группировка русских, отделенная от частей Багратиона озером Мюленфлис, оказалась отрезанной. Также получив приказ к отступлению, Горчаков приказал отходить через Фридланд к мостам. Однако город был уже в руках французов. Теснимые с тыла Ланном и Мортье, русские штыками пробили себе дорогу к реке, но мостов уже не было. Наконец были найдены броды севернее города, и войска под огнем противника стали переправляться через них. Героическими контратаками пехоты и конницы русским иногда удавалось остановить неприятеля, но войска Мортье и Ланна, постоянно получая подкрепления, усиливали натиск.
В конце концов около 21 часа французы сбросили остатки сил Горчакова в Алле. Часть русских войск утонула в реке, часть, отступая вдоль реки и зажатая с двух сторон французами, либо погибла, либо сдалась в плен. Почти вся артиллерия попала в руки Наполеона.
В 23 часа грохот орудий умолк, битва закончилась. Русская армия была разгромлена, она потеряла около 15 000 человек убитыми, ранеными и пленными и 80 орудий. Потери французов составили 12 000 человек.
Наполеон был горд своей фридландской победой, одержанной в годовщину битвы при Маренго. В этот день он «своей победой завоевал русский союз», к которому давно стремился.
Сейчас же после битвы маршал Сульт вошел в Кенигсберг, где захватил огромные запасы снаряжения, продовольствия, обмундирования — все это как раз только что было доставлено морем англичанами, не предвидевшими столь близкой катастрофы. Успех кампании был предрешен за десять дней. 19 июня армия Наполеона подошла к Неману, остатки русских войск успели переправиться через реку. Теперь император стоял на самой границе Российской империи у Тильзита.
Россия, которая одновременно воевала с Турцией, решила прекратить борьбу. Почти треть русской гвардии была истреблена под Фридландом. Войска сражались геройски, но были деморализованы поражением, утомлены и не желали воевать. Как признавал сам Александр I, в результате этой бойни русская армия потеряла огромное количество офицеров и солдат; все генералы, и в особенности лучшие, ранены или больны в результате изнурительной войны вообще и битвы при Фридланде в частности. Беннигсен, ранее такой агрессивный и решительный, теперь требовал немедленного перемирия. Он вообще потерял голову и не знал, что делать дальше.
Выход был только один. 22 июня Александр I послал к Наполеону своего представителя с предложением заключить перемирие. Наполеон, также желавший прекращения этой кровопролитной войны, утвердил перемирие в тот же день.
9 июля 1807 года между Россией и Францией был подписан Тильзитский мир. По его условиям вся Восточная Пруссия от Везера до Немана оказалась в руках Наполеона. Четвертая коалиция перестала существовать. Россия согласилась с созданием Великого герцогства Варшавского, вассального государства в системе наполеоновской империи. Кроме того, царю пришлось подписать секретный трактат об оборонительном и наступательном союзе России и Франции. Обе страны обязались вести совместные действия во всякой войне против любой европейской державы и не заключать при этом сепаратного мира. Фактически Россия, в ущерб своим интересам, становилась союзником Наполеона в борьбе с Англией — других врагов у французского императора уже не было.
Тильзит — это вершина невероятной карьеры Наполеона. Он чувствовал свою власть упроченно; она стала могущественней, чем когда-либо. Казалось, император французов достиг всего, чего ему не доставало. Он выразил это простыми словами: «В согласии с Россией нам нечего бояться». Когда на острове Святой Елены Наполеона спросили, какое время он считает самым счастливым, он ответил — Тильзит. И в это можно было поверить.
Пиренейская кампания. 1807-1808 годы
Миллион жизней — это пустяк для такого человека, как я!
Наполеон
В 1807 году Наполеон обещал своим солдатам, что польская кампания будет «последней войной». Тилизитский мир давал ему необходимые гарантии, и в дни расцвета франко-русского союза летом и осенью 1807 года большинство французов поверило, что время войн — слава богу и императору! — осталось позади.
Между тем многие знали, что едва вернувшись из Тильзита Наполеон начал готовить армию для похода на Португалию. Хотя, опять же многие решительно не понимали, зачем император это делает. Но в этом он был как раз до конца последователен. Англия оставалась его главным и самым непримиримым врагом, она в одиночестве продолжала противостоять наполеоновской империи. Побережье Англии охранялось победоносным Королевским флотом, который осуществлял также строжайшую морскую блокаду европейского побережья. Применяя экономическое давление, британцы надеялись, что напряжение на континенте приведет в конечном счете к созданию новой коалиции, которая бросит вызов французской гегемонии.
В ответ 21 ноября 1806 года Наполеон объявил континентальную блокаду с целью пресечь британскую торговлю. Он заставил присоединиться к ней все побежденные и вассальные государства; это была его идея фикс. После подписания Тильзитского мира, когда Россия вынуждена была присоединиться к континентальной блокаде, нейтральная Португалия оставалась единственным путем для всей британской торговли на континенте. Именно поэтому теперь Наполеон сосредоточил все свое внимание на Пиренейском полуострове.
В Тильзите было условлено, что Португалии должно быть предписано закрыть свои порты для врагов Франции. По возвращении в Париж Наполеон обратился к Лиссабону с соответствующей нотой. Но он не мог доверять ни династии Браганса в Португалии, ни династии Бурбонов в Испании, не мог поверить, что оба короля станут исправно и сознательно разорять свои страны, запрещая крестьянам и помещикам продавать англичанам шерсть и преследуя ввоз дешевых английских фабрикатов. Было понятно, что они, беспрекословно приняв Берлинский декрет о блокаде, будут тайно нарушать его и сквозь пальцы смотреть на процветающую в этих странах контрабанду. При колоссальной береговой линии Пиренейского полуострова, при попустительстве властей, при полном владычестве британского флота на море было ясно, что ни о каком фактическом проведении блокады не может быть и речи. Для Наполеона этот вопрос был решен бесповоротно: все берега Европы должны быть под непосредственным французским таможенным контролем. Того, кто этого не желает, нужно убрать с дороги. Хотя и испанские Бурбоны, и португальские Браганса всячески заискивали перед всесильным французским императором, на блокаду они все-таки старались смотреть сквозь пальцы.
Император дал приказ Жюно отправиться в Байонну и там стать во главе армии, предназначенной для вторжения в Португалию. 15 октября 1807 года на большом дипломатическом приеме в Фонтенбло Наполеон обратился с резкими словами к португальскому послу. Перепуганный регент из дома Браганса немедленно объявил войну Англии и выслал английского посла. Конечно, это была инсценировка, но она уже и не имела никакого значения. Чтобы не предприняло португальское правительство, ничто бы не удовлетворило Наполеона. Судьба Португалии была решена.
Наполеон предложил королю Испании Карлу IV завоевать Португалию общими силами и поделить между собой. 27 октября был подписан франко-испанский договор о ее разделе. Мадридский двор должен был выставить вспомогательный корпус и обеспечить проход французских войск по своей территории. Недальновидный, мягко говоря, испанский монарх согласился на все условия, особенно его подкупала возможность вскоре называть себя императором. Таким образом, португальская экспедиция, помимо основной своей цели, давала Наполеону возможность наводнить своими войсками и Испанию.
Тотчас после подписания договора 27-тысячная армия Жюно начала марш на Лиссабон. За ней почти вслед была отправлена и другая, в 24 000 человек под начальством генерала Дюпона. Ни французское общество, ни сам император в тот момент не понимали, что этим было положено начало новой войне, одной из самых жестоких в наполеоновской истории. В представлении императора это была лишь будничная мера по осуществлению континентальной блокады. Как мало он придавал значения португальскому делу видно из того, что, пока солдаты Жюно медленно продвигались по каменистым дорогам Испании, император выехал в Италию. Здесь у него были более важные дела.
