Русские не сдаются. Жизнь за Россию - Николай Викторович Стариков
Дело начинает идти к вооруженному вторжению англичан — причем к вторжению превентивному. Открытие Суэцкого канала произойдет в 1869 году, и за два года до этого Лондон решит привести эфиопов-абиссинцев к покорности. В главе про плавание российских эскадр к берегам США мы косвенно коснулись вопроса англо-абиссинской войны и возможности появления у Абиссинии «флота из ниоткуда», под прикрытием которого американцы могли бы вернуть должок англичанам и начать вволю топить их торговый флот «эфиопскими каперами». Теперь пришло время подробностей.
Подозревая англичан, как сейчас сказали бы, в подрывной деятельности, абиссинский император Феодор (Теодрос) II заточил в тюрьму нескольких английских подданных, в том числе и консула Камерона. Туда же отправился и прибывший к нему для переговоров помощник английского резидента в Адене, по имени Ормузд Рассам. Незадолго до этого Феодор II написал письмо королеве Виктории, прося о военных поставках, но ответа так и не получил, а поставки оружия были им замечены в адрес соседей Абиссинии.
Можно сказать, что англичане искусно провоцировали абиссинцев, чтобы те дали им повод для вторжения, и своей цели они добились. В 1867 году британцы под предлогом освобождения европейцев, которых арестовал абиссинский негус, ввели свои войска, и началась англо-эфиопская война (1867–1868). Первое сражение произошло 10 апреля 1868 года, в нем техническое превосходство англичан дало им победу. Наивно решив, что озвучиваемый повод и есть причина вторжения, негус отдал всех «удерживаемых лиц», отправив их в британский лагерь. Однако английский командующий Непир потребовал полной покорности Абиссинии. Узнав об этом, Феодор II укрылся в крепости Магдале, но через три дня после битвы британцы взяли ее штурмом, потеряв ранеными всего 15 человек[181]. Видя свое полное поражение, негус застрелился, чтобы не попасть англичанам в руки живым.
В Абиссинии не было понятия императорской династии, в племенной стране главой становился самый сильный феодал, представляющий одно из племен. После его смерти борьба за престол возобновлялась. Устранение сильной фигуры, которая собирала и держала Абиссинию, резко усиливало тенденции соперничества и сепаратизма. Расчет британцев строился на внутренних распрях Абиссинии, и он оправдался: важную роль в поражении негуса сыграло предательство одного из ведущих феодалов Эфиопии. Это был рас (правитель) провинции Тиграй по имени Кассе. Он дал англичанам свободный проход по своей территории к крепости резиденции императора Феодора II, в которой тот в итоге и был убит.
Разгромив центральную власть, разграбив, как у них водится, резиденцию главы страны, увозя с собой императорскую корону и собрание старинных рукописей, англичане в июне 1868 года покинули пределы страны. При этом британцы уходят из Абиссинии, передавая часть своего оружия расу Кассе. Лондон решает поступить хитро: позволить их ставленнику завоевать для них всю страну! Так будет проще, меньше затраты денег и солдатских жизней. И действительно, в 1872 году рас Кассе побеждает в развернувшейся в Эфиопии гражданской войне и коронуется под именем императора Иоанна (Йоханнеса) IV.
Англичане просчитались: став правителем Абиссинии, новый негус начинает действовать в интересах своей страны, а вовсе не Великобритании. Тогда англичане натравливают на Эфиопию египтян. В 1875 году знаменитый британский премьер Бенджамин Дизраэли поддерживает территориальные претензии египетского хедива и благословляет вторжение его войск в Абиссинию. В тяжелой борьбе император Иоанн IV разбивает противника и освобождает территорию своей страны. Однако в результате этой войны слабеют и Египет, и Абиссиния, а роль Великобритании как силы и арбитра только возрастает.
Вот тут на горизонте нашего повествования и появляется Италия[182]. Для понимания методики действия Лондона: агрессию против Абиссинии — Эфиопии египетский хедив дважды производил из своего порта на берегу Красного моря — Массавы (Массауа). Как только его власть ослабла, англичане идут на сговор с итальянцами и фактически отдают им в 1885 году этот порт Массава. То есть в результате своей «дружбы» с англичанами, которые предали негуса Иоанна IV, Абиссиния оказывается отрезанной от моря, а для ее независимости возникает новая угроза из Италии[183]. Итальянцы для Лондона не опасны как конкурент, еще и уравновешивают французов. Пусть итальянцы попробуют построить свою империю в Эфиопии[184].
Начиная движение вглубь территории Абиссинии, в начале 1887 года итальянские солдаты занимают местечко Сахати (Саати). Один из эфиопских расов по имени Алула, на чью территорию покусились итальянцы, отправляет им ультиматум, требуя уйти[185]. Итальянцы никак не реагируют, и тогда отряды раса Алулы начали движение к Массаве. Здесь 26 января 1887 года состоялось первое крупное сражение эфиопов и итальянских колонизаторов. Оно вошло в историю Италии под громким названием «резня при Догали». Отряд итальянцев численностью чуть более 500 человек попал в засаду и был почти полностью истреблен. Несмотря на поголовно вырезанный отряд итальянцев, абиссинское войско не смогло взять крепость Сахати, Италия удержалась на территории Эфиопии.
В Риме перед железнодорожными вокзалом Термини в честь погибших при Догали даже поставили памятник. Его и сейчас можно увидеть в столице Италии, но только в ином месте. Этот настоящий древнеегипетский обелиск в 1925 году был перенесен и теперь расположен в небольшом сквере рядом с площадью Республики — иначе Сады Терм Диоклетиана. Обелиск привезен из Гелиополиса, он — времен египетского фараона Рамзеса Великого. В 1883 году его обнаружили итальянские археологи, после чего на нем высекли имена всех 548 погибших при Догали итальянских солдат. Этот факт нам демонстрирует, что намерения Италии были самые серьезные и отступаться от Абиссинии они вовсе не собирались. После своего поражения при Догали итальянцы не только не планировали уходить, но при поддержке британской дипломатии требовали от Абиссинии территориальной компенсации, заявив права на все те территории, вплоть до Сахати, которые на тот момент находились под их контролем. В качестве аргумента для покладистости эфиопов «весной 1887 года итальянцы установили блокаду морских портов Красного моря, стремясь воспрепятствовать эфиопской морской торговле».
Тем временем с 80-тысячной армией негус Иоанн IV идет на Сахати, отказываясь торговать эфиопской территорией и собираясь окончательно выбить итальянцев со своей земли. Но в этот момент Лондон вновь организует абиссинцам еще один фронт. Это — угроза нападения махдистов, устроивших восстание в Судане против англичан[186]. Почему те, кто хотел бороться с Лондоном, вдруг начали вторжение в Эфиопию, полагаю, вы уже поняли. В итоге вместо борьбы с итальянцами негус Иоанн IV во главе армии отправляется отражать
