Николай (Ярушевич) - Правда о религии в России
Наоборот, в особой телеграмме, которую эти архиереи осмелились послать Президенту страны, они, совсем умолчав о помощи России, лишь просят его добиться свободы религии.
Таким образом, теперь и все архиереи, отколовшиеся от матери-Церкви Русской и за это осужденные ею и запрещенные в священнослужении, присоединились к той известной телеграмме, которую в начале войны дерзнул послать отступник от матери-Церкви Виталий с другими своими соучастниками, где он просил Президента никак не помогать России в борьбе против немцев, следовательно, желал победы им ради мнимого духовного спасения русского народа. Разница лишь в том, что Виталий сказал об этом прямо, а архиереи теперь умолчали о помощи, вероятно — по малодушию, боясь общественного мнения и гнева паствы своей. Теперь стала очевидной та ложь, которую распускали некоторые и в печати, будто возглавляющий их архиерей Феофил осудил тогда Виталия. Не осудил, а присоединился к нему с прочими соучастниками своими! Нужно всем нам теперь смотреть на дело открытыми глазами, а не обманывать себя и народ наш: архиереи не просят Президента о помощи родине нашей!
Правда, призывают они к покаянию и американских прихожан своих и даже назначили для этого особые дни; но совершенно очевидно, что эти архиереи видят причину наказания России не в своих собственных грехах и не в грехах американской паствы, а именно в грехах тамошнего русского народа, на родине.
Как законный канонический архиерей, назначенный в Америку законной высшей церковной властью, Московской Патриархией, как представитель Русской Патриархии здесь, я не имею права оставить без ответа это послание отколовшихся архиереев, ибо от него будет немалый вред для православных людей, а может произойти даже зло и в деле защиты нашей родины; а еще более потому, что под видом добра тут скрывается ложный путь. Мой долг — прояснить опасность для тех, кто мог бы прельститься красивыми словами этого послания о покаянии и о свободе религии.
Я не буду говорить сейчас словами своими. Пусть за меня скажет Церковь на родине: пусть свое слово скажет народ.
Устами своего первоиерарха — Патриаршего Заместителя (или, в сущности, Патриарха, как справедливо называют его заграничные корреспонденты) Митрополита Сергия и соприсутствующих с ним в Москве других архипастырей и духовенства, Церковь в первый же день войны в особом послании благословила своих духовных чад на борьбу за священные границы отечества; она призвала весь русский народ к всеобщему подвигу — от мала до велика; она объявила недостойным умолчание и уклонение от участия в этой борьбе; она назвала «прямою изменою родине», если кто, хотя бы в тайне души своей, ожидает от врага родины «выгод» в земле, уже занятой или занимаемой неприятелем.
Она и в лице своего Первоиерарха, и в массе московского духовенства, и при огромном стечении народа горячо молилась о чем? — «о даровании победы русскому воинству». Молитвенный дух, по словам очевидцев, был «потрясающим»… А как сообщил мне Блаженнейший Патриарший Местоблюститель в телеграмме от 27 июня, в таких же молениях приняла участие вся Русская Церковь: «По всей стране служатся молебны». Везде «большой религиозный и патриотический подъем».
Она не стала обличать народ в его прегрешениях, прошлых и настоящих. И лишь в заключительной молитве молебна словами прежних молитвословий упомянула: «Не помяни (Господи) беззаконий и неправд людей Твоих и не отвратися гневом Своим». И только! А далее тотчас же просит: «Но в милости (а не в наказании!) и щедротах Твоих, посети смиренные рабы Твоя». «Подаждь воинству нашему о имени Твоем победити!» Вот как молится родная русскому народу Церковь в России.
Ни одного слова похуления или обличения властей! Ни одного больного, укорного слова воинам и народу!
Как все это не похоже на обличения отколовшихся архиереев! Два разных духа руководили Церковью в России и здешними непризванными судьями.
Почему же это произошло? Неужели мать-Церковь там побоялась сказать слова о покаянии? Ведь это так просто и легко! И никто не мог бы ни запретить, ни осудить Церковь за столь обычные и постоянно повторяемые эти слова. И особенно в такой момент. Или же Церковь там не знает духовного состояния своего собственного народа? Конечно, во много раз больше и лучше знает его она, чем здешние судьи-раскольники. Так почему же она не обличает, не бросает тяжкими камнями в грудь своих детей?! В чем причина такой разницы?!
В любви! Да, прежде всего в Христовой любви. В любви матери к детям. И еще в мудрости этой матери в тяжкий момент ее деток родных. Любовь «милосердствует и все покрывает» (1 Кор., 13).
Вслед за своим Главою и Церковь Его в России взяла на себя крест страданий своего народа. «Положим души свои вместе с нашей паствой», — изрекла она устами Первоиерарха.
Да и какая родная мать, когда ее ребенок мучается в корчах страданий, станет думать или говорить о том, что он заслужил такую муку? Не обращались ли многие и многие матери в подобных случаях с иной просьбой к Богу: «Господи! лучше меня, окаянную, накажи за него, а его пощади!» Это — любовь делом.
В послании же раскольников не видно и малой доли такой любви.
Да и нам ли обличать русский народ?! Сколько у нас самих с этими архиереями собственных огромных грехов! Пусть-ка припомнит каждый свою грешную собственную жизнь. Повернется ли тогда язык?!
Но вместо того чтобы нам в Америке каяться самим в бесчисленных грехах наших, — а духовенству прежде всего, для показания хорошего примера, — теперь архиереи видят сучки в глазах братьев, не замечая бревен в своих глазах!
А американским архиереям и оставшимся с ними священникам и мирянам нужно бы в первую очередь каяться в величайшем грехе своем: расколе с матерью-Церковью Русской!
Всякий раскол есть дело потери любви и плод гордости. И сколько они развратили этим расколом невинных душ простых людей! Но в послании, поучая и обличая других, они ни одним словом не обмолвились о собственном преступлении этом! Казалось бы, что хоть в эти страдные времена, когда Церковь вместе с народом своим несет кровавый крест, нужно было бы (покаяться в своей вине перед Матерью и соединиться с нею. Но нет! Распявшие Христа, и те уходили от креста, «бия себя в грудь» (Лук., 23, 48); а эти судьи мнят себя праведниками и не думают совсем о собственном покаянии, хотя все послание их наполнено словами о покаянии других!
Не пошли вы опять и опять с истинною Церковью Христовой: расколовшись однажды, вы продолжаете свой грех умножать и дальше, идя вразрез с ней и теперь.
Но вы не идете и с народом, хотя говорите о любви своей к нему.
Вы не можете теперь не видеть, что народ там, на родине, вместе со своей властью, всей силой борется за свое существование. Он не думает даже о собственной жизни своей. Он только отдает себя в жертву за родину. Он истекает кровью. А вы здесь не хотите даже попросить о помощи ему! Что же? Скажите прямо и открыто вместе с Виталием, вашим единомышленником, что вы теперь желаете победы немцам! Да, вы не с народом, а против него. И он — против вас!
Но вы не с народом русским и здесь, в Америке. Вы не можете не видеть и того, куда пошел он с самого начала войны. Он понудил и вас и ваших священников молиться за родину. И они, по словам корреспондентов с места, уже по собственной инициативе «присоединяли» и молитвы «о даровании победы русскому воинству». Но в послании своем вы ныне опять молчите о таких молитвах. Народ, верю, не останется слепым: заметит это и оценит в душе своей такое отступление от него, как вы отступили вторично и от матери-Церкви Русской.
Вы не останавливаетесь даже перед тем, что пошли и против правительства страны этой и против Президента. Вы любезно заявляете в телеграмме своей о полной лойяльности; но делом идете напротив. Господин Президент с чрезвычайными усилиями борется против тех, кто, как и вы, не хочет оказывать помощь русским, а через это — и своей же стране: он всеми силами стремится укрепить русскую армию и мощь ее; а вы своим посланием стараетесь остановить его. Вот ваша лойяльность на деле.
И неудивительно! Кто раз изменил своей матери-Церкви, тот уже не может оставаться верным и государству, и народу, и властям! Ибо везде изменником руководит только его собственное своеволие и собственное самоумие.
И кому же вы помогаете всем этим?! Конечно, не родине нашей, а ее врагу, немцам! Это теперь и слепому видно стало.
Вот ваши «плоды» (Мф., 7, 16).
И в вопросе о свободе веры вы опять и опять идете против главы страны и против матери-Церкви. Он, как и мы, объясняет, что свобода религии (молитва, богослужение, таинства) существует в России, хотя и желает, чтобы впредь было восполнено и недостающее там. А вы утверждаете обратное, и этим опять вы поддерживаете противников Президента и помогаете им. Этим опять удерживаете помощь родине и даже вредите стране, в которой живете. Не говорю уже о том, что вам, как архиереям, следовало бы помнить: для вас, христиан, есть иная, подлинная свобода — свобода в Духе Святом.
