Алекс Бухнер - Восточный фронт. Черкассы. Тернополь. Крым. Витебск. Бобруйск. Броды. Яссы. Кишинев. 1944
Поначалу казалось, что 290-му полку удалось относительно гладко покинуть свои позиции. Но уже в районе Багерово[43] его подразделения были настигнуты и окружены вражескими танками, все бойцы попали в плен. Потеряны также были оба последних тяжелых противотанковых орудия и радиостанция дивизии.
Командир 289-го гренадерского полка в первой половине этого первого дня отхода получил донесение, что один его батальон полностью уничтожен вражеской авиацией, почти все бойцы убиты или ранены. Появившиеся с рассветом и непрерывно находившиеся в воздухе вражеские самолеты собрали обильный урожай жизней практически беззащитных во время отхода бывших защитников Керченского полуострова. При абсолютном господстве в воздухе русской авиации наши одиночные истребители ничего не могли изменить. Очень скоро стало вполне ясно, какая судьба постигла оставшиеся в арьергарде батальоны. Обмануть врага не удалось, ночной отход германских сил с передовой скрыть не получилось. Уже во второй половине прошедшего дня в небо поднялись черные столбы дыма от сжигаемого снаряжения, послышались мощные взрывы уничтожаемых боеприпасов.
Вражеские танки подошли к участку передовой, который удерживал 1-й батальон 282-го полка, обошли его и расстреляли практически в упор. Лишь немногим удалось вырваться из этого огненного кольца. Капитан Фриц был тяжело ранен. Через некоторое время он приказал несшим его носилки бойцам оставить его, а самим выходить в безопасное место. Он остался один.
Такая же судьба постигла и 85-й запасной батальон. Немногие выжившие, среди них и командир батальона, попали в плен. Разделили их судьбу и саперы 198-й колонны (198-го саперного батальона) (саперный батальон состоял из трех рот, мостостроительной колонны и саперной колонны. — Ред.). Не удалось избежать ее и бойцам 1-го батальона 290-го полка. Батальон, который до 9.00 удерживал промежуточную позицию на северной оконечности аэродрома в Багерово, был уничтожен русскими танками. Лишь немногим его бойцам удалось спастись.
Уже 11 апреля всего арьергардного полка под командованием полковника Шмидта больше не существовало. Вокруг полковника сгруппировалось только около 40 отбившихся от своих частей солдат.
Группы вражеских танков численностью от 40 до 50 машин, сопровождаемые многочисленными противотанковыми орудиями и моторизованной пехотой, двигались в направлении на запад. Однако то там, то тут они наталкивались на решительное сопротивление. Так, 3-й дивизион артполка 11 апреля занял позиции на Татарском валу и изготовился к бою. По подошедшим танкам был открыт огонь прямой наводкой из 105-мм полевых гаубиц. До позднего вечера они обрушивали сталь и огонь на врага. Но и сами артиллеристы, и орудия несли потери от вражеского огня. Несколькими попаданиями танковых снарядов были уничтожены зарядные ящики. Последними снарядами орудийная прислуга взорвала последние гаубицы. Это подразделение стало кровавой жертвой, которую принесли, чтобы обеспечить еще боеспособной части дивизии безопасный отход и ликвидировать прорыв неприятеля. Остаток этого дивизиона, ставший «ударной группой» под командованием майора Керна, должен был вечером противостоять намного более превосходящим силам врага...
Как и о предусмотренной планом промежуточной позиции А-1, отступающей армии можно было не думать и о позиции А-2. Все, что части имели при себе, должно было быть уничтожено. Позволялось иметь только минимум самого необходимого, то, что умещалось в наспинном ранце.
К вечеру этого дня, а это все еще было 11 апреля, 289-й гренадерский полк тоже перестал существовать: Одна ударная группа, собранная из отбившихся от своих частей солдат, численностью примерно до батальона, была подчинена полковнику Шмидту. Еще до того, как она успела обосноваться на рубеже у селения Парпач (позиция А-3), — здесь, в самом узком месте полуострова, надо было с самого начала оборудовать оборонительный рубеж, — ее судьба уже была решена. Не имея никакого противотанкового вооружения, она была с фронта и тыла окружена русскими танками и расстреляна, а немногие оставшиеся в живых взяты в плен.
Измотанные до предела, из последних сил оставшиеся бойцы 290-го гренадерского полка поодиночке и небольшими группами занимали оборону на рубеже у Парпача. Здесь вместе с частями 73-й дивизии они должны были держать оборону против наступающего, намного превосходящего их силами на земле и в воздухе врага. В течение трех дней и трех ночей они, сражаясь и отходя, должны были играть роль гарнизона на этом рубеже. Здесь им предстояло удерживать бросившегося в преследование врага до 6.00 13 апреля. От 25 до 30 солдат 1-го батальона, 13-я рота с одним тяжелым пехотным орудием и тремя легкими пехотными орудиями, да еще 30 отбившихся от своих частей солдат — такими были теперь все силы 290-го «гренадерского полка».
Утром 12 апреля на рубеже Парпача занял позицию также и 282-й полк. В его составе еще был 1-й батальон, подчиненный «ударной группе» Керна, и 1-й батальон службы тыла, состоявший в основном из остатков частей других дивизий. После тяжелых оборонительных боев, особенно в Семисотке[44], силы и без того не слишком боеспособных германских частей были окончательно сломлены. Весь 1-й батальон целиком сдался в плен. В образовавшийся прорыв устремилась русская пехота. Батарея орудий 1-го дивизиона 198-го артполка огнем прямой наводкой заставила ее отступить.
Тем временем на южном фланге сосредоточилось более ста готовых к броску вражеских танков. Однако здесь же имелась германская артиллерия в составе 1, 2 и 4-го дивизионов тяжелых орудий. Их огонь всегда заставлял врага отступать. Ближе к вечеру наступление русских началось. В 17.00 сосредоточенная в этом районе вражеская артиллерия начала артподготовку, открыв бешеный огонь по нашим позициям. Поскольку орудия 1-го дивизиона оказались в зоне досягаемости неприятельских пулеметчиков, то по приказу командира дивизиона они были взорваны последними снарядами. Орудийной прислуге посчастливилось отойти к стоявшим на ходу грузовикам.
Из района каменоломни юго-восточнее Ак-Моная[45] действовали орудия 2-го дивизиона. Огнем прямой наводкой они уничтожили 12 танков и отбили атаку пехоты. Германская пехота была так слаба численно, что больше не могла прикрывать батареи. Ближе к вечеру батареи еще раз огнем прямой наводкой с прежней позиции остановили массированную атаку танков и пехоты. Но сменить позицию уже не представлялось возможным. Поэтому, расстреляв весь боекомплект, орудийная прислуга последними снарядами взорвала орудия. Капитан Герхардт со своими людьми, отступив, стали пехотинцами.
Благодаря образцовым действиям батарей легких 105-мм орудий (очевидно, 105-мм гаубиц образца 1918 г., масса этого орудия в боевом положении 1950 кг. — Ред.) удалось, воспользовавшись наступившей темнотой, отвести с помощью тягачей 4-го дивизиона с его 150-мм орудиями.
Во время ночного перехода остатки трех бывших гренадерских полков были полностью уничтожены. 12 апреля с раннего рассвета до полного наступления дня не на жизнь, а на смерть сражалась 98-я дивизия, если так можно было назвать то, что от нее осталось.
После всего пережитого за эти дни и ночи с начала отхода в войсках все больше и больше крепло ощущение брошенности их на произвол судьбы. Действия врага ничуть не удивляли. Отступающие дивизии удивляло только отсутствие какого-либо прикрытия их отступления перед лицом превосходящих сил противника. Ни авиации, ни штурмовых орудий — все это отсутствовало. Однако бойцы подчинялись приказу. Беспрекословно покрывали в марше неслыханные ранее расстояния, отдавали последние силы. Много позже, однако, эта выдержка обернется разочарованием и отчаянием, когда станет ясно, что Верховное командование нарушило свое слово и бросило части на растерзание врагу.
Стало ясно, что отступающим дивизиям придется переваливать через Крымские горы. К этому времени вражеские танки уже стояли на улицах горящего Симферополя, и для обретения возможности следовать по приморской дороге Южного берега Крыма оставалось буквально несколько часов.
В обстановке неописуемого беспорядка ухитрялась действовать — пусть хотя и нестабильно и не в полном объеме — санитарная служба дивизии. Водителям санитарных грузовиков снова и снова удавалось обмануть пикировщиков, охотившихся за ранеными, и спасать их жизнь, да и свою тоже. Победители в этой адской гонке прибывали прямо на перрон, где уже стоял санитарный поезд с паровозом под парами.
Еще до рассвета 13 апреля полковник Шмидт вернулся с собранными «с бору по сосенке» подразделениями общей численностью около 120 человек с пятью пулеметами в район селения Салы. Им предстояло оборонять северные подступы к перевалу через горную гряду. Одновременно с этим все еще имевшиеся в наличии остатки тыловых частей и маршевых колонн должны были начать движение. Увы, последние были около 9.00 настигнуты прорвавшимися передовыми частями русских, отрезаны и взяты в плен.
