Происхождение Второй мировой войны - Игорь Тимофеевич Тышецкий
В любом случае у Франции были иные виды на мирную конференцию. Их главная цель в войне — возвращение Эльзаса и Лотарингии — считалась фактически достигнутой соглашением о перемирии. На передний план поэтому выходили другие задачи. После развала российской армии и поражения германской французская армия становилась самой большой в мире. Клемансо, конечно же, приятно было иметь за спиной такую силу (почти 2,5 миллиона человек весной 1919 года). Но чувство законной гордости и ощущение национального величия изрядно подмачивались осознанием того, что у Франции, привыкшей к роли мирового кредитора, накопилось огромное количество долгов, главным образом перед Соединенными Штатами. Собственные деньги съела война. Возврат российских кредитов был под большим вопросом. Надо было содержать огромную армию, которую Франция не распускала, по-прежнему испытывая страх перед Германией, восстанавливать разрушенные войной и разграбленные провинции, запускать новую экономику и платить по собственным долгам. Естественным источником денежных поступлений для решения всех своих проблем французам виделась Германия. «Пусть Германия сначала заплатит» (Que I’Allemagne paye d’abord) — такой плакат, расклеенный по всему Парижу, встречал прибывавших в столицу Франции иностранных дипломатов 17. Французы вспоминали наложенную на них почти полвека назад Бисмарком гигантскую контрибуцию и собирались потребовать с немцев ту же монету. Репарации и превращение Германии в державу, никогда более не способную угрожать Франции, — такими были главные задачи, которые ставил перед собой Клемансо.
В отличие от своих американских и французских союзников, у которых выборы либо уже прошли, либо вообще не ожидались в ближайшем будущем, Британия была озабочена выборами в палату общин, которые должны были состояться в декабре 1918 года. Их результаты было нетрудно предсказать. Либеральная партия, которую Ллойд Джордж представлял в коалиционном правительстве, раскололась, и премьер-министру приходилось опираться на союз с консерваторами. Последние, как и ожидалось, победили с большим отрывом от конкурентов, завоевав 379 мест в палате общин при необходимых для абсолютного большинства 354. Но консерваторы не спешили расставаться с чрезвычайно популярным в британском обществе Ллойд Джорджем, заключив с ним еще до выборов так называемое «купонное соглашение». По нему консерваторы и поддерживавшие премьер-министра либералы получили от коалиционного правительства одинаковые письма поддержки, которые стали известны как «купоны». Сами выборы либеральные сторонники Ллойд Джорджа проиграли, проведя в палату лишь 127 своих кандидатов, но «купонный союз» позволил премьеру сохранить власть. Внешне его позиции после выборов сильно изменились — формально он теперь полностью зависел от расположения консерваторов. Но на деле все осталось по-прежнему. У консерваторов не было политика, сравнимого по популярности в обществе с Ллойд Джорджем, и валлиец вовсю пользовался этим, зачастую просто диктуя свою волю британской делегации на конференции. В любом случае после прошедших выборов британский премьер имел не намного больше оснований, чем его американский и французский коллеги, полагать, что он прибыл «на мирную конференцию с полномочиями от народа нашей страны, чтобы с полным правом говорить от его имени» 18.
После окончания боевых действий и поражения Германии великие державы победившей коалиции по-разному воспринимали сложившуюся перед мирной конференцией ситуацию. Англичане добились своих главных целей еще до открытия конференции. Территория Бельгии была освобождена от германских войск, а большая часть флота Германии с конца ноября 1918 года ожидала своей участи на английской морской базе в Скапа-Флоу. О дальнейшей судьбе германского флота очень интересно рассказал Д. В. Лихарев 19. За неделю до подписания мирного договора, 21 июня 1919 года, немецкие моряки затопили свои корабли, чтобы предотвратить их дележ между Союзниками. Что же касается мирной конференции, то накануне нее англичане ставили перед собой две другие задачи, и обе были связаны с созданием нового мирового порядка. Во-первых, англичане не хотели допустить чрезмерного ослабления Германии. Сильная Германия нужна была Англии для традиционного поддержания баланса сил в Европе. Отобрав у Германии ее флот, Англия могла больше не волноваться за собственную безопасность. А вот чрезмерное усиление за счет Германии союзной Франции никак не входило в планы англичан. Прямо перед войной Эдуард Грей признавался германскому послу Лихновскому: «Мы не хотим крушения Германии» 20. А признанный аналитик Форин Офис Айре Кроу еще раньше, в 1907 году, отмечал в ставшей классической записке о Германии, что «в наших интересах предотвратить превращение Германии в слабую державу, поскольку это легко может привести к такому же, если не более жесткому, франко-русскому превосходству над Британской империей» 21. Во время переговоров о перемирии глава Форин Офис Артур Бальфур говорил на заседании британского кабинета, что не желает «идти дальше того, чтобы лишить Германию возможности начать новую войну и получить с нее компенсацию. Я не хочу, — заявлял Бальфур, — втаптывать Германию в грязь» 22. Теперь, после военной победы над Германией, настал черед Ллойд Джорджа вспоминать традиции британской политики. «Мы не должны позволить чувству мести, духу алчности и стремлению к захватам, — говорил он во время предвыборной кампании, явно имея в виду Францию, — восторжествовать над основными принципами справедливости» 23. Клемансо позже вспоминал свой разговор с Ллойд Джорджем, произошедший в Лондоне через несколько лет после мирной конференции, когда оба они уже не руководили правительствами своих стран. «С самого первого дня после подписания перемирия я почувствовал, что вы стали врагом Франции», — заметил Клемансо своему собеседнику. «Ну, что ж, — согласился Ллойд Джордж, — разве это не было всегда нашей традиционной политикой» 24.
Во-вторых, Англия намеревалась оказать всестороннюю поддержку идее создания Лиги Наций. Британцы надеялись сделать этот международный орган проводником не только всеобщей безопасности и стабильности, но и собственного влияния. «Лига Наций — совершенно необходимая предпосылка прочного мира, — утверждал Ллойд Джордж перед отъездом в Париж. — Мы отправимся на мирную конференцию для того, чтобы
