Александр Музафаров - Забытые битвы империи
Высадка этой массы войск продолжалась вплоть до 29 июля. Согласно выработанной диспозиции, англичане должны были наступать на левом фланге (где русских укреплений не было), французы — в центре, а флот — действовать на месте правого фланга.
Первой целью атаки союзников стала башня С (Бреннклинт), прикрывавшая подступы к центральному форту с запада. Удачно расположенная на господствующей высоте, она могла помешать десанту выйти к центральному форту с суши. Укрепление было вооружено 16 орудиями, гарнизон составляли 140 человек во главе с инженер-капитаном фон Теше. Первая попытка взять башню внезапной атакой была отражена метким огнем, и французы приступили к правильной осаде.
Поставленные в непосредственной близости от башни батареи тяжелых орудий, свезенных с кораблей, обрушили на укрепление ураган огня. Три дня продолжался этот обстрел. Огонь русских орудий наносил осаждающим чувствительные потери. К исходу 1 августа стены и своды укрепления были приведены в такое состояние, что в любую минуту могли рухнуть. Раненый комендант приказал большей части гарнизона покинуть укрепление, а сам во главе 30 солдат стал готовить его к уничтожению. Утром следующего дня французы ворвались в башню, перебив и пленив последних из ее защитников. Увидев на укреплении трехцветные флаги, орудия центрального форта открыли по нему огонь. Бомба из мортиры угодила в пороховой погреб устраиваемой французами осадной батареи. Взрыв уничтожил башню вместе с захватчиками[16].
Пока продолжались бои вокруг башни С, союзная эскадра подвергла центральный форт массированному обстрелу. Русские отвечали, и не без успеха. 28 июля английский паровой фрегат «Пенелопа», уклоняясь от огня, сошел с фарватера и сел на мель в 800 саженях от форта. Незавидное положение корабля усугублял огонь русских орудий (после боя во фрегате насчитали 9 больших и множество мелких пробоин). Сняться с мели «Пенелопе» удалось, только выбросив за борт собственные орудия. Как отмечал русский офицер, «если бы орудия наши имели больший калибр, то пароход “Пенелопа” неминуемо должен был бы погибнуть».
После взятия башни С осаждающие сосредоточили свои усилия на башне U (Нотвик). Ее гарнизон состоял из 180 человек под командой поручика Якова Зверева.
Большая часть из установленных в ней 18 орудий была обращена в сторону моря, а после взятия соседнего укрепления союзники получили возможность атаковать башню с суши. Они обстреливали башню с расстояния в 900 шагов из двух английских батарей — открытой пушечной, вооруженной шестью 32-фунтовыми орудиями, и маскированной мортирной. Вели огонь и корабли, но огонь их не приносил никакого вреда. Стрельба же с суши оказалась весьма эффективной. В стенах башни появилась огромная брешь, все орудия были выведены из строя, боеприпасы кончились. Вечером 3 августа, не имея возможности пробиться к главному форту, гарнизон выбросил белый флаг. Адмирал Непир выразил свое удивление при встрече с поручиком Зверевым, спросив его на немецком языке: «Как вы могли столь долго держаться против огня нашей батареи?» Офицерам башни были оставлены шпаги, раненым оказана медицинская помощь.
Теперь все усилия осаждающих были сосредоточены на цитадели. 3 августа, салютуя дню рождения императора Наполеона III, союзная эскадра и батареи подвергли форт обстрелу из 800 тяжелых орудий. Ядра и бомбы снесли кровлю здания.
Загоревшиеся стропила и балки тушили арестанты (перед осадой их перевели из острога в форт, а потом освободили под честное слово), своей храбростью состязавшиеся с солдатами, как скажет потом очевидец.
Три корабля союзников принялись обстреливать последнее внешнее укрепление Бомарзунда — башню Z (Престе). Но без особого успеха. Укрепление располагалось узком мысе острова Престе, и гарнизон, состоявший из 141 человека под командованием поручика Шателена, успешно отбивал все атаки на перешеек. Попытка высадить десант непосредственно на мыс также была отражена защитниками.
4 августа французы установили против горжевой части форта батареи тяжелых орудий и начали пробивать брешь в его стенах. На укрепление обрушились мортирные бомбы. Положение осажденных стало безнадежным. В час дня, по решению созванного им военного совета, генерал-майор Бодиско приказал поднять белый флаг.
Несмотря на всю тяжесть шестидневного беспрерывного обстрела и всю трудность своего положения, многие солдаты гарнизона не хотели складывать оружие. Комендант был вынужден усилить караул возле пороховых погребов, так как отдельные солдаты порывались «взорвать себя и форт, но не сдаваться на милость неприятеля». Офицеры 10-го Финляндского линейного батальона уничтожили знамя части, чтобы оно не досталось врагу. Многие финские стрелки ломали свои ружья или бросали их в колодец.
Французский генерал Бараге д’Иллье принял капитуляцию и из уважения к мужеству защитников крепости оставил офицерам их шпаги.
Последним центром сопротивления Бомарзунда осталась башня Z. Ее малочисленный гарнизон и не помышлял о сдаче, несмотря на интенсивный обстрел с моря и сосредоточение на острове отряда французской пехоты в 3000 человек. Однако положение маленького укрепления было безнадежным, и генерал Бодиско отправил его командиру приказ о сдаче. Получив оный, поручик Шателен вступил в переговоры с неприятелем и сдался, оговорив ряд условий, которые были приняты союзниками, — офицерам башни было сохранено личное оружие, и сам гарнизон должен был находиться в плену вместе.
В ночь после сдачи крепости около сотни русских солдат и финских стрелков, проложив себе путь оружием, достигли берега, где захватили несколько лодок. Часть из них направилась в сторону нейтральной Швеции, часть, обойдя британскую эскадру, сумели добраться до Або. Именно от них русский командующий в Финляндии узнал о падении крепости.
Остальные солдаты и офицеры гарнизона были вывезены в Англию, где некоторые из них пали жертвой эпидемии холеры. В 1860-х годах на средства государя императора Александра II в городке Луис (графство Суссекс) был поставлен небольшой памятник, который сохранился до нашего времени.
Потери русских войск при обороне крепости составили 56 убитыми и 36 ранеными (некоторые авторы приводят общую цифру потерь в 150 человек), потери интервентов оказались значительно больше. Англичане потеряли около 15 человек убитыми (главным образом на кораблях) и вдвое больше ранеными. Потери французов составили, по разным оценкам, от 200 до 600 человек. Если вспомнить, что взятие крепости нужно было в первую очередь англичанам, и посмотреть на потери, то сразу становится понятно, кто для кого таскал каштаны из огня в этой войне.
Союзная пресса подавала взятие Бомарзунда как грандиозную победу, хотя английское общественное мнение было разочаровано столь малым результатом деятельности эскадры Непира. Одна из британских газет посвятила адмиралу критическую статью под заголовком «Пришел, увидел и не победил». Французы, впрочем, не испытывали подобных сомнений. Император Наполеон III за взятие недостроенной крепости произвел генерала Бараге д’Иллье в маршалы Франции.
Государь император Николай I, узнав о падении Бомарзунда, писал князю Меншикову: «Аланд пал с честью после упорной обороны; подробности доходят к нам только от неприятелей и сколько из описаний их заключить можно, то долг исполнен по возможности».
ПОСЛЕ БОЯ
Захватив крепость, союзники направили в Стокгольм пароход с предложением шведскому правительству принять Аландские острова под свою власть. Одновременно они вошли в сношения с комендантом крепости Або и предложили ему организовать эвакуацию семей гарнизона. Русский пароход «Летучий» под белым флагом подошел к острову и принял на борт эвакуированных. Именно тогда русское командование получило возможность узнать первые подробности об обороне крепости.
Шведское правительство отказалось принять английский подарок. В Стокгольме хорошо понимали, что это означает войну с Россией, причем войну, которую в течение зимы придется вести один на один, без поддержки союзников. Там не забыли событий 1809 года и не испытывали иллюзий по поводу настроений финнов. Поэтому британское предложение оставили без ответа.
Командование союзной эскадры рассматривало возможность оставить в уцелевших укреплениях гарнизон, но отказалось от этой идеи. С наступлением холодов и в связи замерзанием Ботнического залива гарнизон был бы лишен всякой поддержки флота и вынужден принять бой с превосходящими силами русских. Поэтому укрепления крепости были взорваны, а союзная эскадра убралась восвояси. Уже в сентябре 1854 года на Аланды вернулась русская администрация.
По условиям Парижского мирного трактата 1856 года Аландские острова были объявлены демилитаризованной зоной. Здесь запрещались строительство укреплений, базирование военных кораблей, дислокация войск. Любопытно, что один из пунктов договора запрещал населению иметь стрелковое оружие (кроме полиции). Крепко же запомнили интервенты меткие пули аландских стрелков!
