Владислав Гончаров - Возвышение Сталина. Оборона Царицына
Товарищи Сталин и Ворошилов при переформировании отдельных отрядов в дивизии и бригады исходили из основного — они строго учитывали характерные особенности театра военных действий и особенности того противника (белоказачьи войска), с которым приходилось воевать. Конкретная обстановка борьбы требовала создания небольших высокоманевренных стрелковых дивизий, по 3000–4000 штыков, с приданными им кавалерийскими полками, насыщенных пулеметами и артиллерией; обстановка требовала сформирования отдельных кавалерийских частей (бригады, дивизии), которые могли бы успешно действовать самостоятельно против казачьих конных частей, и, наконец, создания бронепоездов, бронеавтомобилей и авиации.
Эта организационная работа по строительству красных вооруженных сил в районе Царицына непрерывно переплеталась с боевой работой на фронте.
Назначенный Троцким военный руководитель Северо-Кавказского военного округа, бывший генерал царской армии Снесарев[71] и его ближайшие помощники, полковник Носович, Ковалевский и другие — активные агенты белогвардейского «Национального центра», — сперва исподтишка, а затем и открыто повели вредительскую деятельность, предавая на каждом шагу и подрывая оборонную мощь Царицына. Эту преступную, вредительскую деятельность старых военспецов «из лагеря беспартийных контрреволюционеров» очень быстро распознал и раскрыл товарищ Сталин. Ясно видя, что всемерная поддержка Троцким этих военспецов с каждым часом становится все более пагубной для дела организации обороны Царицына, И. В. Сталин посылает следующую телеграмму В. И. Ленину:
«ЦАРИЦЫН, 16 июля 1918 г., 10 час. вечера
Военрук Снесарев по-моему очень умело саботирует дело очищения линии Котельниково — Тихорецкая. Ввиду этого я решил лично выехать на фронт и познакомиться с положением. Взял с собой Зедина[72], командующего Ворошилова, броневой поезд, технический отряд и поехал. Полдня перестрелки с казаками дали нам возможность прочистить дорогу, исправить путь в четырех местах на расстоянии 15 верст. Все это удалось нам сделать вопреки Снесареву, который, против ожидания, также поехал на фронт, но держался от поезда на расстоянии двух станций и довольно деликатно старался расстроить дело. Таким образом, от ст. Гашунь нам удалось добраться до ст. Зимовники, южнее Котельникова. В результате двухнедельного[73] пребывания на фронте убедился, что линию, безусловно, можно прочистить в короткий срок, если за броневым поездом двинуть 12-тысячную армию, стоящую под Гашуном и связанную по рукам и ногам распоряжениями Снесарева. Ввиду этого я с Зединым и Ворошиловым решили предпринять некоторые шаги вразрез с распоряжениями Снесарева. Наше решение уже проводится в жизнь, и дорога в скором времени будет очищена, ибо снаряды и патроны имеются, а войска хотят драться. Теперь две просьбы к Вам, т. Ленин: первая — убрать Снесарева, который не в силах, не может, неспособен или не хочет вести войну с контрреволюцией, со своими земляками — казаками. Может быть, он и хорош в войне с немцами, но в войне с контрреволюцией он — серьезный тормоз, и если линия до сих пор не прочищена, между прочим, потому и даже главным образом потому, что Снесарев тормозил дело. Вторая просьба — дайте нам срочно штук восемь броневых автомобилей. Они могли бы возместить, компенсировать, повторяю — компенсировать численный недостаток и слабую организованность нашей пехоты.
Нарком СТАЛИН».
На этой телеграмме тов. Ленин написал:
«По-моему, согласиться со Сталиным»[74].
Содержание этой телеграммы относится именно к тому периоду, когда товарищ Сталин прилагал все меры, чтобы установить прочную оперативно-боевую связь с красными войсками, действовавшими на Северном Кавказе, а также, очистив от белых железнодорожную линию Зимовники, Великокняжеская, Торговая, обеспечить планомерную погрузку и выгрузку хлеба, скота, жиров и другого продовольствия, закупленного в районах Сальского округа и в станицах Ставропольщины.
К 16 июля 1918 года белоказачьи части войска Донского занимали фронт: Чаплыженский, Назаров, Кременская, по правому берегу Дона, Калач, Пятиизбянская, Чир, Нижне-Чирская, Крюков, Зимовники.
Войска Поворинского района занимали Тепикинскую, Ольховский, Долгов. Разграничительная линия между Воронежским районом и войсками Северо-Кавказского военного округа — устье реки Хопер на Баланда, Аткарск[75]. К белоказачьему фронту из глубины территории «Всевеликого войска Донского» беспрерывно двигались новые белые полки, которые включались в оперативные группы полковника Альферова, генерала Фицхелаурова, генерала Мамонтова, полковника Полякова. Эти оперативные группы начинали занимать исходные районы для развертывания с целью перехода в решительное наступление согласно оперативно-стратегическому плану генерала Краснова и генерала Денисова.
К 16 июля на войска Северо-Кавказского военного округа возлагались следующие основные задачи:
а) Обеспечить и охранить сообщения по железным дорогам Царицын — Грязи и Царицын — Тихорецкая[76].
б) Не дать возможности противнику захватить город Царицын и, как писал Снесарев в своем приказе № 11 от 16 июля 1918 года, «оттеснить по возможности к западу противника на этом участке» (т. е. на участке Грязи, Царицын, Тихорецкая).
Командующему Усть-Медведицким фронтом Миронову[77], который имел около 2600 штыков и сабель, 8 пулеметов, 3 орудия + отряд Шамова (около 4200 штыков и 400 сабель), было приказано оттеснить противника за реку Дон на участке устье реки Хопер, устье реки Песковатка.
Командующему Царицынским фронтом тов. Ворошилову, согласно приказу по войскам Северо-Кавказского военного округа от 16 июля № 11[78], подчинялись все войсковые части, находившиеся между линиями: ст. Котлубань (искл.), Песковатский (искл.), устье реки Песковатка, железнодорожная ст. Семичная (искл.), устье реки Цымла. Этим приказом войскам Царицынского фронта ставилась задача «охранять железную дорогу Котлубань — Царицын — Семичная и Царицын — Кривомузгинская, железнодорожный мост через реку Дон (вкл.), стараясь оттеснить противника за реку Дон на участке: устье река Песковатка, устье реки Цымла. Штабу Царицынского участка быть на станции Воропоново.
Гашуньский участок был подчинен Болоцкому. Болоцкий располагал в районе Ремонтной силами в 9200 штыков, 1700 сабель, 3 бронепоезда, 86 пулеметов, 12 орудий — 3-дюймовых, 2 орудия — 48-линейные гаубицы, 1 орудие — 75-мм, 1 орудие — горное, 1 орудие — 125-мм + отряд Васильева в 2600 штыков, 1100 сабель, 28 пулеметов, 4 бронепоезда, 6 орудий — 3-дюймовых, 1 орудие — 6-дюймовое, располагавшиеся в районе станции Котельниково. В этот участок включались все красные войска, находившиеся в районе Ремонтная, Власовская, Великокняжеская. Болоцкому приказывалось «при первой возможности очистить железнодорожный путь Гашунь, Великокняжеская от неприятельских частей и восстановить прочную связь с войсками Калнина[79]. Штаб — Ремонтная»[80].
Командующему Кубанско-Черноморским фронтом было приказано:
«1) Принять меры к скорейшему очищению железнодорожного участка реки Маныч у Великокняжеской до Белоглинской и обеспечить этот участок от дальнейших покушений противника;
2) препятствовать всеми возможными мерами дальнейшему продвижению немцев в глубь Кубанской области как со стороны Батайска, так и со стороны Азовско-Черноморского побережья;
3) выяснить силы и направление движения противника как со стороны Таманского полуострова[81], так и со стороны Сухум-Кале вдоль Черноморского побережья;
4) препятствовать производству десантов противника на Азовско-Черноморском побережье»[82].
Этим приказом войска гарнизона и резерва в Царицыне оставались в подчинении военрука Снесарева. Непосредственное начальствование этими войсками возлагалось на тов. Тулака и его заместителя.
Если внимательно проанализировать оперативные задачи, которые ставил Снесарев этим приказом, то станет совершенно ясным крайне пассивный их характер[83].
Приказ пестрит паллиативными формулировками, причем лицо автора этого приказа ясно видно сквозь строчки, им написанные. Он очень боится, как бы не допустить в приказе такое выражение, которое заставило бы войска приступить к разгрому белоказаков. А отсюда и формулировки: «оттеснить по возможности», «очистить при первой возможности» и т. д. В свете формулировок боевых задач, поставленных этим приказом Снесарева, становится более наглядным содержание вышеприведенной телеграммы товарища Сталина, которую он послал 16 июля на имя В. И. Ленина и где совершенно справедливо писал, что своими распоряжениями Снесарев «связывает по рукам и ногам» красные войска.
