Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Является фактом церковной истории, что христианство во многом обязано своим торжеством воинам римской армии. Среди мучеников, пострадавших во время гонений при римских императорах, мы встречаем много офицеров в генеральском чине (трибуны и стратилаты), а также множество воинов, рядовых солдат.

Вопреки новомодным домыслам христиане никогда не отказывались от служения в армии. История раннего христианства не знает случаев,, чтобы воин-христианин «снял с себя пояс», то есть отказался от военной службы.

Призываемые к воинской службе христиане воспринимали свое служение земному царю как подготовку к высшей форме воинского служения — служению Царю Небесному, Христу. Христианское звание освящало и возвышало звание воинское. Недаром в Св. Писании христианин часто именуется воином.

«Новоизбранным воином Христа Бога нашего» именует также каждого православного сам Чин Крещения.

Крест и меч духовно сливались, лучшие воины царя земного становились лучшими воинами Царя Небесного. Меч, не с целью убийства поднимаемый, а используемый как преграда распространению Зла, насилия и неправды, благословляется Крестом, и они духовно сливаются.

Лучшие черты воинов ранней поры христианства восприняло Русское Христолюбивое Воинство. Не удивительно, что воины были нередки среди знаменитых русских старцев, среди лучших и достойнейших святителей, и, конечно, много их было в числе пастырей, иноков и подвижников.

Русская Императорская Армия в отличие от армий других европейских стран всегда была носительницей двойного служения. Не службу, а служение совершал русский воин, и в этом служении совмещались два элемента: религиозный и национальный.

«Не в силе Бог, а в Правде» — девиз русского воинства на протяжении всей истории Руси-России Православной. Элемент религиозный выражался в защите духовных основ государственности, в защите Веры Отцов — Православной веры, а служение национальное — в защите территории Православия на Земле.

Не поэтому ли Русская Императорская Армия была единственной в мире по своей моральной высоте, по своей военной этике и, смело можно сказать, единственной в мире по глубине христианской. Русский православный воин из векового опыта знал, что только в Христолюбивом воинстве добродетель храбрости получает свое полное осуществление. Что с духом Сатаны можно успешно бороться, только «облекшись в броню Правды и Истины», а Истина есть Христос.

Для успеха же борьбы, сказал Иван Ильин, нужна «Белая Идея, отражающая стремление русских людей к борьбе не за личные интересы, а к борьбе за Истину-Христа, за достоинство человека, за крещеного и в своем крещении со Христом сочетавшегося русского человека». 

«Белая Идея Белого Царства».

В наше время сама возможность существования Христолюбивого Воинства считается многими фикцией. Но фикция это лишь для тех, к кому применимы чеховские слова: русский интеллигент безбожен и материалистичен, — и для тех, кто сам отрекся от Христа и внутренне ушел из Церкви Его.

А теперь, вспомянув Русское Христолюбивое Воинство[460], скажем еще несколько слов о двух самых знаменитых — первом и последнем — морских сражениях русско-японской войны. 

Бой первый — бой последний: Чемульпо — Цусима

Совершенно разные, на первый взгляд, и по числу участников, и по видимому влиянию на ход и окончание войны оба боя при Чемульпо и Цусиме имеют черты удивительного внутреннего сходства.

И там и там русская эскадра (отряд) вынуждена прорываться через узкость, контролируемую сильнейшим флотом противника. И в том и другом случае русская эскадра (отряд) представляет собой сочетание новейших кораблей, изуродованных при постройке, и судов относительно старых.

И в том и в другом случае командующий эскадрой (отрядом) принимает решение прорываться вместе. В тесном строю, всемерно поддерживая друг друга. В Русском Императорском Флоте не оставляли товарищей.

Это решение полностью оправдало себя при Чемульпо. Так, без огневой поддержки «Корейца» «Варягу» не дали бы закончить даже разворот и вернуться на рейд.

Это решение дало бы победу и при Цусиме, если бы не поведение Небогатова, оттянувшего в начале боя свой отряд, что помешало в первые минуты сражения обрушить всю мощь огня левого борта нашей эскадры на японский флагман. Первый удар русской эскадры был выигран адмиралом Рожественским вопреки всему у многоопытного адмирала Того.

В том и другом случае у врага было огневое превосходство: по крайней мере, 70-кратное при Чемульпо и более чем 150-кратное, по оценке адмирала А.В. Шталя, при Цусиме. В том и другом случае за врагом оставалось преимущество в скорости эскадренного хода. Последних двух факторов достаточно, чтобы любому стало ясно: выиграть бой в таких обстоятельствах можно только чудом.

Разница же состоит в том, что при Чемульпо огневое превосходство японцев было налицо и легко высчитывалось из количества кораблей и орудий, а при Цусиме оно было скрыто в новых японских снарядах, которыми втайне успел перевооружиться японский флот, пока 2-ю эскадру задерживали на Мадагаскаре. Тайна эта была страшна еще и тем, что не могла войти ни в какие — ни в стратегические, ни в тактические — расчеты Командующего 2-й Тихоокеанской эскадрой.

То, что при Цусиме были совсем иные снаряды, а огневое превосходство много больше, чем 70-кратное, с очевидностью следует, в частности, из того, что небронированный легкий крейсер «Варяг», выдержав часовой бой с японской эскадрой, включавшей эскадренный броненосный крейсер «Асама», вернулся своим ходом на рейд Чемульпо внешне почти совершенно неповрежденный.

Сохранился уникальный снимок «Варяга» после боя, воспроизведенный P.M. Мельниковым в его книге о «Варяге». Если не знать, что крейсер только что пережил страшную артиллерийскую дуэль, то непрофессиональный взгляд практически не найдет разницы с тем, что было до боя. А именно огнем «Асамы» и однотипных ему крейсеров был через полчаса после начала Цусимского боя смертельно ранен броненосец «Ослябя».

Для сравнения действия японского огня в первом и последнем боях полезно также посмотреть, как выглядел после Цусимы «Орел», единственный уцелевший в бою 14 мая броненосец класса «Суворов». При всех известных нам недочетах — один из мощнейших эскадренных броненосцев мира. И уцелел-то «Орел» исключительно потому, что по-настоящему был под обстрелом под самый вечер и относительно недолго.

А для полноты картины не поленитесь взглянуть на приведенный в главе, посвященной бою у Шантунга, снимок «Цесаревича», отдыхающего у пирса в Циндао, как раз после этого боя[461]. И сравните внешний вид двух однотипных броненосцев, получивших практически одно и то же число попаданий тяжелыми снарядами.

Это, что касается технической стороны боя. Но есть еще разница.

27 января 1904 года и русские и японские моряки только вступали в войну, хотя на японской стороне было значительно большее число часов, проведенных в плаваниях и учебе, а не в вооруженном резерве. Но все-таки это была первая схватка.

К 14 мая 1905 года японская эскадра имела годовой опыт блокады Порт-Артура, боя 28 июля у Шантунга и всех иных морских сражений и боевых эпизодов той войны. Сейчас не говорим уж о том, что большинство офицерского и унтер-офицерского состава Соединенного флота вело боевую карьеру с японо-китайской войны.

Моряки же 2-й эскадры, не считая нескольких офицеров — участников китайской кампании 1900 года, вступили 14 мая 1905 года в первый бой в своей жизни. Против крутых японских ветеранов в Цусиме стояли русские новобранцы. Мы как-то часто забываем об этом. Вот японцы запомнили это надолго. По крайней мере, до декабря 1941 года.

Но вновь о сходстве. Оба боя проходили у берегов Кореи, которую еще в 1897 году тщетно советовал пройти насквозь и занять любой ценой адмирал Дубасов. К полному притом восторгу и согласию корейского народа и его короля. Последнее настолько очевидно, что действия Министра Иностранных Дел графа Муравьева в порт-артурско-корейском вопросе все-таки похожи отнюдь не на глупость, а на что-то похуже.

Что же касается внутренней, сокровенной стороны первого и последнего боев русского флота в войну японскую, то тут сходство просто бросается в глаза. Русский Императорский Флот доказал, что он, даже поставленный в очевидно безнадежную ситуацию, способен стоять до конца за Веру, Царя и Отечество.