Игорь Дроговоз - Крепости на колесах: История бронепоездов
Начало
Первым испытанием для большевистских бронепоездов стали бои с войсками генерала Краснова уже в конце октября 1917 года в районе Красного Села. Бронепоезд № 1 под командованием Войцеховского, спешно оборудованный на Путиловском заводе, сыграл большую роль в раз — Фоме Краснова и сохранении большевистского режима.
Вскоре он же участвовал в установлении советской власти в Москве. Попытки сторонников Временного правительства противостоять узурпации власти большевиками были жестоко подавлены. Первые успехи продемонстрировали новым правителям России высокую эффективность боевого применения бронепоездов и подтолкнули к их массовому производству.
В 1918 году уже десятки спешно построенных и переоборудованных бронепоездов сражались на всех фронтах гражданской войны, от Киева до Волги.
Из Петрограда и Москвы уходили во все концы России спешно сформированные бронепоезда с десантными отрядами. Задача у всех у них была одна: огнем своих пушек и пулеметов насаживать советскую власть по всей стране. И это у них получалось довольно эффективно.
В ноябре семнадцатого года из Москвы в Харьков отправился отряд под командованием Николая Ховрина. На юг один за другим двинулись четыре эшелона. В первом, состоящем из десяти классных вагонов с комфортом ехали около трехсот матросов и красногвардейцев с 30 пулеметами Максим.
Второй состав вез боеприпасы и другое необходимое имущество. Для вооружения потенциальных сторонников с собой было прихвачено около 10 тысяч винтовок и пулеметов. На открытых платформах размещались два бронеавтомобиля и трехдюймовая пушка.
Входили в отряд и два бронепоезда, составлявшие основу огневой мощи отряда. Первый бронепоезд, получивший название «Имени Федора Раскольникова», незадолго перед этим был захвачен под станцией Бологое у сторонников [110] Временного правительства. Второй — наскоро состряпанный путиловский бронепоезд № 2.
Первое боевое столкновение бронепоезда № 2 с отрядом корниловцев произошло у станции Томаровка, после захвата большевиками Белгорода. Короткий бой закончился временным перемирием, которое, впрочем, вскоре было нарушено, и красному бронепоезду на всех парах пришлось уходить от противника. Первый блин вышел комом.
Надо заметить, что в начальном периоде гражданской войны, стороны довольно часто заключали между собой перемирия, которые тут же не стеснялись, если это было выгодно, нарушать. К тому же борьба все чаще принимала самые кровожадные формы.
Созданная немного позже Деникиным комиссия по расследованию преступлений большевиков, к примеру, установила следующие факты (цитирую «Акт расследования по делу о злодеяниях, учиненными большевиками в городе Таганроге за время с 20 января по 17 апреля 1918 года»): «20 января юнкера заключили перемирие и сдались большевикам с условием беспрепятственного выпуска их из города, однако это условие большевиками соблюдено не было, и с этого дня началось проявление исключительной по своей жестокости расправы со сдавшимися.
Офицеров, юнкеров и вообще всех выступивших с ними и сочувствовавших им большевики ловили по городу и или тут же на улицах расстреливали, или отправляли на один из заводов, где их ожидала та же участь…
Большинство арестованных «контрреволюционеров» отвозилось на металлургический, кожевенный и, главным образом, Балтийский заводы…На металлургическом заводе красногвардейцы бросили в пылающую доменную печь до 50 человек юнкеров и офицеров, предварительно связав им ноги и руки, в полусогнутом положении. Впоследствии останки этих несчастных были найдены в шлаковых отбросах на заводе.
Около перечисленных заводов производились массовые расстрелы и убийства арестованных, причем тела некоторых их них обезображивались до неузнаваемости. Убитых оставляли подолгу валяться на месте расстрела и не позволяли родственникам убирать тела своих близких, оставляя [111] их на съедение собакам и свиньям, которые таскали их по степи…» Это были еще цветочки.
Из Белгорода оба бронепоезда направились на Дон, намереваясь огнем своих пушек и пулеметов помочь утверждению советской власти в казачьих станицах. Встретив неласковый прием со стороны казаков, большевистские командиры запросили подмоги у Петрограда.
Началась срочная мобилизация всех имеющихся резервов. Со стоящих на рейдах кораблей снимали матросов и формировали из них «отряды для борьбы с контрреволюцией». Для их усиления предназначались вновь создаваемые бронепоезда.
Один из таких отрядов, сформированный из черноморских моряков, возглавил который матрос А.В. Полупанов, отправился к Киеву. Украинская столица в это время переживала бурные времена. На революционной волне семнадцатого года всплыла самопровозглашенная Центральная Рада, провозгласившая своей целью государственную независимость Украины.
После большевистского переворота в Петрограде, 20 ноября 1917 года Центральная Рада провозгласила создание Украинской Народной Республики. Было создано правительство, начали формироваться собственные вооруженные отряды для защиты от «червонных москалей». Но игра в независимость затянулась на уровне митингов и речей, чем не преминули воспользоваться большевики, не желавшие терять столь лакомый кусок, как Украина.
Уже 3 декабря Совет народных комиссаров, которым руководил Ленин, предъявил украинцам ультиматум, требовавший прекратить пропуск на Дон антибольшевистских войск, вернуть оружие разоруженным большевикам. В случае невыполнения грозилось считать Раду в состоянии войны с Россией.
Ультиматум был отклонен, и в Харькове был сформирован Южный фронт под командованием Антонова — Овсеенко, имевшего к этому времени опыт ареста Временного правительства. Более 12 тысяч красногвардейцев из России, матросов, двинулись на пожелавший независимости Киев.
По дороге к Киеву, на станции Синельниково, отряд Полупанова при помощи местных железнодорожников построил [112] примитивный бронепоезд. Сам Полупанов так описывал его в своих мемуарах: «На главном пути стоял под парами наш «бронепоезд»: паровоз, зажатый двумя огромными четырехосными угольными платформами. Впереди на первой платформе и в конце второй стояло по одному трехдюймовому орудию.
Их стволы были наглухо закреплены стальной проволокой и железными обручами; прицельных приборов, лафетов и колес у пушек не было. Поэтому стрелять можно было только в двух направлениях: вперед или назад. Во все стороны с платформ и тендера паровоза выглядывали тупые стволы «максимов». Их было пятнадцать. Броню заменяли шпалы и мешки с песком, уложенные и закрепленные вдоль стенок. К задней платформе прицепили четыре теплушки, «бронированные» таким же образом».
Сметая со своего пути отряды плохо вооруженных киевских студентов, расстреливая уцелевших, большевистские отряды под общим командованием Муравьева приближались к Киеву.
Эта страница советской истории в дальнейшем обросла усилиями коммунистических историков сказочными подробностями. Приведу здесь цитату из одной книги 1982 года издания, повествующую о подвигах все того же отряда Полупанова: «В ночь на 26 января 1918 года отряд моряков под командованием Полупанова на станции Киев–1 с боем захватил петлюровский бронепоезд «Слава Украины» (скорее всего он назывался «Слава Украине»).
За этот бронепоезд Петлюра заплатил немцам 40 тысяч пудов хлеба и 20 вагонов сала (кошмар! Бедная Украина, как ты выжила после такой потери! — И.Д.). На паровозе имелась медная доска, говорящая о том, что сам кайзер посылает крепость на колесах для разгрома большевиков. Надпись сняли, а орудия и пулеметы повернули против врага».
Бронеплощадка бронепоезда № 17 «Смерть или победа»
Если учесть, что еще продолжалась первая мировая война, и на фронте не все части русской армии разбежались по домам, как немецкому кайзеру удалось пригнать в Киев бронепоезд, остается загадкой. Я думаю, что он мог ему пригодиться и самому, учитывая ситуацию, в которой находилась Германия. К тому же, Петлюра в то время был [113] далеко не главной фигурой на украинской политической сцене, а если учесть, что он был видным деятелем социал — демократии, то его фантастическая дружба с германским кайзером вызывает слезы умиления.
Звезда Петлюры взошла гораздо позже, в конце 1918 года. Чтобы знать это, не надо быть профессиональным историком, достаточно прочесть «Белую гвардию» очевидца описываемых событий Михаила Булгакова. Хотя в советской исторической литературе предпочитали пугать народ страшным Петлюрой, противореча правде истории.
Но главная изюминка этой фантастической истории, это конечно памятная доска от кайзера Вильгельма!
Загадочный бронепоезд, невесть откуда взявшийся под Киевом (скорее всего это был бронепоезд русской армии, находившийся на ремонте), матросы прибрали к рукам и использовали при штурме города. Вскоре ему придумали новое название — «Свобода или смерть!». Кстати, бронепоезд № 2 тоже получил имя — «Победа или смерть». Подсознательное влечение к смерти было, видимо, в крови у многих революционеров.
