Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны - Юрий Викторович Рубцов
Автор письма обращал внимание на недостаточную стойкость и плохую обученность пехоты, отсутствие беспрекословного повиновения младшего старшему, особенно в звене боец – младший командир. С убежденностью старого воина (а он участвовал еще в Первой мировой войне) полковник Тетушкин подсказывал один из путей решения проблемы: «У нас не хватает жесткой дисциплины, чтобы наверняка обеспечить успех в бою, чтобы никто не смел бросить свое место в окопе в любой обстановке. Умри, а держись. Все это должно быть обеспечено соответствующим законом, отраженным в уставах»[122].
В недостатке порядка и дисциплины непосредственно в частях и подразделениях увидел одну из главных причин отступления и нарком обороны СССР и Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин. В приказе № 227 он категорически требовал от военных советов фронтов и, прежде всего, от командующих фронтами «безусловно ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны отступать и дальше на восток, что от такого отступления не будет якобы вреда», снимать с должности и направлять в Ставку ВГК для последующего привлечения к суду военного трибунала «командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта»[123].
Командующих армиями приказ обязывал принимать аналогичные меры по отношению к допустившим самовольный отход войск командирам и комиссарам корпусов и дивизий, а командиров и комиссаров корпусов и дивизий – по отношению к командирам и комиссарам полков и батальонов.
Командиры рот, батальонов, полков, дивизий, соответствующие комиссары и политработники, отступившие с боевых позиций без приказа старшего начальника, в приказе объявлялись «предателями Родины», с которыми следовало поступать беспощадно, а именно: «Паникеры и трусы должны истребляться на месте». При этом из контекста документа следует, что под паникерами и трусами понимались не только командиры, комиссары, политработники, но и военнослужащие рядового и сержантского состава, которые «увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу».
В качестве одной из важнейших репрессивных санкций приказ № 227 определил введение в Красной армии штрафных формирований. Военным советам фронтов, их командующим предписывалось «сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины». В пределах армий формировалось от пяти до десяти штрафных рот численностью 150–200 человек каждая, куда по тем же мотивам направлялись рядовые бойцы и младшие командиры[124].
Нарком также приказал сформировать в пределах каждой армии три – пять хорошо вооруженных заградительных отрядов (до 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода расстреливать на месте паникеров и трусов (об институционализации и боевой деятельности заградительных отрядов будет более подробно рассказано в главе 7).
Обратим внимание: инициатива создания штрафных и заградительных формирований исходила от органов военного управления в лице Наркомата обороны СССР и его руководителя. При этом ими было допущено превышение своих полномочий, поскольку учреждение воинских частей со специфическими задачами (а именно таковыми были указанные формирования) относилось к компетенции правительства СССР. На Совет народных комиссаров в соответствии с Конституцией СССР было возложено руководство общим строительством Вооруженных сил, Наркомат обороны же лишь разрабатывал и представлял на утверждение правительства планы развития, строительства и вооружения Красной армии[125].
Но на это формальное обстоятельство никто внимания не обратил, учитывая, что наркомом обороны был И.В. Сталин, сосредоточивший в своих руках все руководящие посты в стране, партии и Вооруженных силах (в годы войны он одновременно выполнял обязанности председателя Государственного Комитета Обороны, главы советского правительства, руководителя правящей партии, председателя Ставки ВГК, Верховного Главнокомандующего, наркома обороны СССР)[126].
Сказывалась и невиданная острота оперативной обстановки. Достаточно привести лишь одну фразу из директивы Ставки ВГК командующим войсками Юго-Восточного и Сталинградского фронтов от 9 августа 1942 г.: «Верховное Главнокомандование обязывает как генерал-полковника Еременко, так и генерал-лейтенанта Гордова не щадить сил и не останавливаться ни перед какими жертвами для того, чтобы отстоять Сталинград и разбить врага»[127].
И.В. Сталин, мотивируя в приказе № 227 необходимость создания штрафных частей, ссылался не на отечественный опыт, а на действия командования вермахта, в котором после поражения под Москвой были введены такого рода части. «Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой», – заявлялось в приказе № 227. Далее следовал риторический вопрос: «Не следует ли нам поучиться у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?»[128].
Автор приказа предпочел не вспоминать публично отечественный опыт строительства штрафных формирований в Вооруженных силах, о котором шла речь выше и о котором он не мог не знать, и сослался на опыт армии противника, как на успешный и результативный.
Такую ссылку на репрессивную практику неприятеля вряд ли можно считать морально оправданной. Не случайно военная история нашего Отечества до того не знала примеров заимствования у врага подобных методов принуждения к ведению боевых действий. Но, судя по формулировкам приказа № 227, Верховный Главнокомандующий был в те дни в таком эмоционально-психологическом состоянии, что не считал необходимым обращать внимание на эту сторону дела.
Не исключено, что И.В. Сталин поступил таким образом и потому, что хотел избежать напоминания о лицах, в годы Гражданской войны имевших прямое отношение к учреждению в Красной армии штрафных частей, – Л.Д. Троцком и Э.М. Склянском, которые были его злейшими политическими противниками. Это, однако, не помешало советскому военному командованию в годы Великой Отечественной войны на практике использовать опыт штрафных (дисциплинарных) формирований, накопленный в РККА за годы ее существования.
Приказ НКО СССР № 227 зачитывался во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, штабах. Уже на следующий день
