Коллектив авторов - Россия в годы Первой мировой войны: экономическое положение, социальные процессы, политический кризис
Военные поражения России, ослабление ее международного престижа, появление разного рода проектов о внесении существенных корректив в политическую карту Европы, разрабатывавшиеся в странах как австро-германского блока, так и Антанты, заставляли кадетов вновь и вновь возвращаться к польскому вопросу. В мае 1916 г. был заслушан доклад кн. Павла Д. Долгорукова о Польше. Считая польский вопрос «скорее тактическим, чем программным», докладчик подчеркнул, что его решение самым непосредственным образом связано с тем или иным исходом войны. Далее он наметил три возможных варианта ее завершения: 1) условия мира будут продиктованы державами австро-германского блока; 2) Россия вместе со своими союзниками продиктует условия мира Центральным державам; 3) война кончится вничью, и победителей вообще не будет.
При осуществлении первого варианта кадетская партия будет не в состоянии «повлиять на решение польского вопроса». Во втором случае все три части Польши должны быть соединены в самостоятельное государство, которое получит выход к Балтийскому морю. Учитывая такую возможность, ЦК кадетов должен заранее разработать и внести от имени России на рассмотрение международного мирного конгресса специальный акт о восстановлении независимости Польши в ее этнографических границах. «Выработать условия польского учредительного собрания, — отмечал Долгоруков, — должна международная конференция, которая учреждает орган для контроля за правильностью выборов в это собрание. Учредительное собрание устанавливает образ правления Польши». И наконец, при отсутствии победителей в войне возможен лишь status quo ante bellum, и Россия в состоянии будет иметь влияние только в той части Польши, которая входила в ее состав до этого. Ратуя на словах за предоставление Польше широкой автономии, Долгоруков вместе с тем подчеркнул, что к желанию поляков «восстановить самостоятельное польское государство, хотя в пределах русской Польши, следует отнестись отрицательно»{1624}.
В еще более «обнаженном» виде позиция кадетов по польскому вопросу проявилась на заседании МО ЦК 8 ноября 1916 г. После обсуждения доклада Кокошкина, посвященного этому вопросу, были приняты специальные тезисы, суть которых заключалась в следующем. Во-первых, в них подчеркивалось, что выступление партии с признанием независимости или вообще с какими-либо проектами устройства Польши несвоевременно, ибо нельзя «забывать, что независимость Польши означает известное ослабление военного могущества России», и поэтому никто не дает «нам права от имени России соглашаться на такое умаление ее силы». Во-вторых, признание независимости Польши «навлечет на партию нападки справа и со стороны правительства», и в связи с этим позиция партии будет ослаблена, а «мы сильны сейчас именно тем, что стоим на почве охраны интересов государства». В-третьих, так как польский вопрос уже приобрел в настоящее время международный характер, то для его решения потребуется соответствующий международный акт. В-четвертых, каким бы ни оказалось в будущем устройство Польши, «во всяком случае, мы не можем себе представить ее иначе как соединенной известной связью с Россией»{1625}. В этом итоговом документе, принятом за два месяца до Февральской революции, с предельной откровенностью была изложена окончательная позиция кадетской партии по польскому вопросу.
По армянскому вопросу в ноябре 1914 г. на заседаниях ЦК были заслушаны и обсуждены два сообщения Милюкова, в которых были изложены три возможных варианта. Во-первых, среди определенной части армянской интеллигенции циркулирует мысль о вероятности создания после войны политически независимого «Великого Армянского государства», в состав которого войдут как русские, так и турецкие территории. Во-вторых, более широкое распространение получила идея об образовании в составе шести вилайетов автономной Армении под протекторатом Турции. И наконец, третья комбинация заключается в аннексии турецкой части Армении Россией. Возможная реализация этих комбинаций, подчеркнул Милюков, имеет трудности международного характера, ибо в этом регионе сталкиваются интересы многих стран. Однако более выгодным в политическом смысле решением для России явилась бы аннексия Армении, ибо «нам надо иметь армян вместе, иначе они будут игралищем и орудием против нас, как и поляки до сих пор. Конечно, при объединении армян надо было позаботиться, чтобы это не было объединением на русском бесправии»{1626}. Две другие комбинации Милюков считал невыгодными. Позицию кадетского руководства в армянском вопросе разделяли видные либеральные представители армянской интеллигенции — М.С. Аджемов, А.К. Дживелегов, М.И. Пападжанов и др.
В 1916 г. комиссия по литовскому вопросу обсудила проект П.С. Монаса об автономном устройстве Литвы{1627}. Документ строился на тех же исходных принципах, что и проект об устройстве Польши Кокошкина. Литва в этнографических границах выделялась в особую автономную единицу и составляла «нераздельную часть Российского государства». На нее распространялись «общие гарантии гражданской и политической свободы, установленные общегосударственными законами», которые в случае необходимости могли быть расширены местным литовским законодательством в соответствии «с местными условиями края». В своих внутренних делах Литва должна была управляться особыми установлениями, опирающимися на специальное законодательство.
Литовский однопалатный сейм избирался на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования. Принятые сеймом законопроекты подлежали утверждению царем. Причем из компетенции сейма исключался значительный круг вопросов: внешняя политика, бюджет, средства коммуникации общероссийского характера, армия и флот, дела православной церкви, уголовное законодательство. По существу, в сфере его компетенции оставались лишь местные налоги, подати, пошлины, сборы и повинности, а также смета и роспись доходов и расходов казны Литвы. В проекте отмечалось, что литовское население имеет право отбывать воинскую повинность в сухопутных войсках, расположенных в Литве. На литовском языке должно было вестись и делопроизводство в законодательных, судебных, административных, а также казенных учебных заведениях. Верховная власть назначала из числа граждан Литвы статс-секретаря и наместника. Первый выступал в роли посредника между царем и сеймом и представлял на одобрение царя законопроекты, принятые сеймом. Второй возглавлял особое управление в Литве. Высшим судебным учреждением Литвы должен был стать Сенат.
Итак, в годы войны либеральные теоретики и идеологии активно включились в разработку национальных проблем, которые требовали настоятельного решения, ибо становились факторами, дестабилизирующими политическую ситуацию в России. Предлагаемые либералами варианты разрешения национального вопроса должны были, с их точки зрения, ослабить сепаратистские тенденции, которые в этот период стали набирать силу, и по возможности предотвратить распад Российской империи. Наработки по национальному вопросу были использованы либеральной оппозицией после Февральской революции 1917 г.
2. Организационное состояние и внепарламентская деятельность
В условиях войны ускорился процесс развала организационных структур либеральных партий. Так, октябристы еще в канун войны по сути превратились в рассыпанную храмину. В декабре 1913 г. думская фракция партии раскололась на три части: земцев-октябристов (65 чел.), собственно «Союз 17 октября» (22 человек) и группу беспартийных (в нее вошли 15 бывших членов октябристской фракции). Далее последовал и раскол собственно партии, что поставило ее на грань катастрофы. Медленно агонизировали местные отделы, по существу прекратив всякую политическую деятельность. Довольно беспомощно выглядели в Думе и обломки некогда единой и многочисленной октябристской фракции. Так называемая нефракционная группа, объединявшая правых октябристов, неизменно ориентировалась на правоконсервативное крыло Думы. Фракция земцев-октябристов представляла собой своеобразный маятник, качавшейся в зависимости от обстоятельств то вправо, то влево. Левые же октябристы держали курс на создание думского Прогрессивного блока, не решаясь, однако, на окончательный разрыв с правительством.
Война привела «Союз 17 октября» к окончательной дезорганизации. 1 июля 1915 г. прекратилось издание центрального органа партии — газеты «Голос Москвы». Вскоре окончательно заглохла деятельность Центрального комитета и региональных отделов. Оставшиеся в ряде мест небольшие группки октябристов, прекратив всякую политическую деятельность, включились в работу общественных организаций — ВЗС, ВСГ и ВПК. Фактически «Союз 17 октября» как политическая партия прекратил свое существование.
