Валерий Шамбаров - Последняя битва императоров. Параллельная история Первой мировой
Операцию наметили на февраль. Очередной раз оборудовали неимоверное количество батарей, железнодорожные ветки и склады для снарядов, вели разведку, сближались с неприятелем траншеями. Но в середине января вдруг заговорили германские орудия. Их войска то в одном, то в другом месте бросились в атаки. У с. Оберив стояла 3-я русская бригада Марушевского. На нее враг пустил 3 волны газов. Во французской армии, в отличие от нашей, противогазов еще не было, и в бригаде погибло около 500 солдат. Другие выжили, но страдали от отравлений. Несмотря ни на что, штурм германской пехоты встретили огнем и отбили.
Но немцы этими атаками маскировали отступление. Пока гремели бои, отводились их тылы, вторые эшелоны. А 3 февраля неожиданно для французов и англичан германские части снялись с позиций, стали отходить. Бросили Нуайонский выступ и заняли построенные для них укрепления «Линию Зигфрида». Готовившееся наступление Нивеля сорвалось. Занимали территорию, оставленную неприятелем, а дальше надо было заново рыть траншеи, оборудовать и подвозить батареи, подводить железнодорожные ветки, перемещать склады…
На море с 1 февраля немцы объявили неограниченную подводную войну. США получили хороший предлог, тут же разорвали с ними дипломатические отношения. Но на это уже не обращали внимания, забабахали взрывы торпед, шли на дно десятки судов. Англичане запаниковали, ужасались остаться на своих островах без подвоза продовольствия, металла, топлива. А вдобавок немцы переняли русский опыт, научились строить тяжелые бомбардировщики. Уже не только дирижабли, а самолеты начали совершать дальние рейды, бомбить Лондон, Париж.
И только Россия продолжала побеждать. Выправила последствия румынской авантюры, и снова успешно била неприятелей. Под Ригой немцы укрепились основательно. Построили 3 линии траншей, блокгаузы, на буграх между болотами доты, в лесах засеки из деревьев, оплетенные колючей проволокой. Собрались зимовать, натащили в блиндажи и теплые землянки даже рояли, скрасить долгие вечера, коров, чтобы иметь свежее молоко. Вот и решили их вышвырнуть с насиженных мест в голое поле. На правом берегу р. Курляндская Аа (Лиелупе) враг удерживал плацдарм у оз. Бабите и г. Олай (Олайне). На участке 30 км стояло 3 германских дивизии. Силами 12-й армии Радко-Дмитриева была намечена частная Митавскую операция — ликвидировать плацдарм, нацеленный на Ригу, отбросить немцев за реку, а при удаче развивать удар на Митаву (Елгава).
Для этого сосредоточили 5 дивизий — 6-й и 2-й Сибирские корпуса, Особую бригаду и еще ряд частей. Собрали большое количество авиации, она должна была поддержать наступление. А в резерве ждали казаки, 4-я Кавказская бригада, чтобы бросить их в прорыв. Войска распределили на 3 группы, в центре Бабитская — 3 дивизии и 208 орудий, а вспомогательные удары на флангах наносили Одингская и Олайская. Радко-Дмитриев еще летом выдвигал идею — попробовать наступать вообще без артподготовки, без инженерных работ. Зато получится совершенно внезапно. Теперь он решил рискнуть.
Солдатам выдали маскхалаты, провели тщательную разведку. 5 января мела вьюга. Перед рассветом, в темноте и метели, дивизии Бабитской группы ринулись на врага. Успех был полный. Неожиданно свалились на немцев, смяли, прорвали оборону, заняли несколько деревень, продвинулись на 5 км и вышли на берег Курляндской Аа. Но эксперимент устроили только в центре. На флангах Одингская и Олайская группы начали атаку уже утром, после артподготовки. Противник успел изготовиться, подтягивал резервы, встретил огнем, контратаками, и захватить германские позиции не сумели. Из-за той же вьюги смогли взлететь лишь несколько самолетов, их швырял сильный ветер, не давал вести прицельный огонь. Завязла в снегах и казачья бригада, ее не удалось послать сразу же вслед за пехотой.
Но прорвавшаяся группа повернула направо. Среди ночи последовал мощный короткий артиллерийский налет, и войска навалились с тыла и фланга на немцев, которые еще держались перед соседями. Сильный опорный пункт, Пулеметная горка, оказался окружен. Несколько батальонов немцев, оборонявших его, были уничтожены или сдались. Действовать приходилось в очень тяжелых условиях. Сибиряки пробирались по болотам, через глухие заросли, останавливались на морозе под открытым небом. Тем не менее, взяли еще ряд сел, очистили плацдарм на протяжении 15 км.
Однако фактор внезапности исчерпал себя. Немцы опомнились, перебрасывали к прорыву свои части, начались контратаки. Главнокомандующий фронтом Рузский обратился в Ставку, просил направить сюда более крупные контингенты. Гурко отклонил его просьбу. Операция оставалась частной, и распылять силы было нецелесообразно. 11 января наступление было прекращено. Но командование германской 10-й армии уже не на шутку переполошилось, собрало на этом участке все резервы и поставило им задачу вернуть утраченные позиции. Немцев раз за разом отбивали, но они упрямо лезли снова, устилали снег трупами, было много обмороженных. Это продолжалось почти месяц. Отбить плацдарм так и не сумели, 3 февраля неприятельское командование приказало поредевшим частям прекратить атаки. Под русскими снарядами начали долбить мерзлую землю, строить новые линии обороны.
В общем, до Митавы наши солдаты не дошли, но врага потрепали очень ощутимо, и выяснилось, что прорывать укрепленные позиции научился не только Брусилов. Хотя во время боев был и тревожный случай. Революционеры поработали в 17-м Сибирском полку, он взбунтовался, отказался идти в атаку. Но его быстро окружили надежными войсками и разоружили, 92 зачинщика арестовали. А в полк отправился протопресвитер армии и флота Георгий Шавельский. Отслужил с солдатами молебен, устыдил и призвал к покаянию. Бойцы рыдали от стыда, обещали исправиться. Через два дня полк пошел в бой и сражался отлично.
А на Румынском фронте неприятельские войска разогнались в преследовании, пытались по инерции и дальше напирать на румын. Но Сахаров выжидал этого момента. В середине января его армии нанесли вдруг общий встречный удар. Опрокинули и разбили зарвавшегося противника, многие «победители» очутились в плену, остальные откатились назад.
На Кавказе зима выдалась чрезвычайно суровой, и боевые действия замерли. На линии фронта, в горах, Юденич оставил лишь охранение, а остальные силы армии разместил в долинах, по городам и селам. Но турки пребывали в ужасе от прошлогодних поражений, ждали дальнейшего вторжения русских и гнали на Кавказ все что можно. Собрали здесь больше половины своих вооруженных сил, 29 дивизий. Тем самым они оголили другие фронты, а морозы в Османской империи стояли далеко не везде.
Русское и английское командование договорились о совместных действиях. В январе британская армия генерала Мода из 6 дивизий вступила в Ирак, взяла Кут-эль-Амару. Турки смогли выдвинуть против нее лишь 3 слабых дивизии. Они пытались сдерживать англичан, пятились к Багдаду. А в Иране неприятель оставил 2 дивизии, и Баратов бросил на них лавину казаков. Врага разгромили, 25 февраля захватили Хамадан, за ним пал Керманшах. В Западном Иране перешел в наступление 7-й Кавказский корпус Чернозубова, опрокинул противостоящие части, двинулся на Бака и Пенджвин. А 4-й Кавказский корпус Де Витта начал атаки у Муша и Битлиса, не позволяя туркам снимать отсюда войска.
Османские дивизии в Ираке ждали подкреплений, но под ударами со всех сторон командование не смогло выделить их. Армия Мода разметала жиденькую оборону и 7 марта вступила в Багдад. Преследуя противника, англичане выступили в двух направлениях, на север, вверх по р. Тигр, и на северо-восток, на Бекуба. Турки лихорадочно скребли гарнизонные подразделения, жандармов, ополченцев, чтобы остановить британцев и русских. Корпус Баратова порубил и смел их под Мнантагом. К англичанам послали отряд казаков хорунжего Гамалии, он проскочил по вражеским тылам и установил связь с союзниками. Вскоре у Кизыл Рабата авангарды 1-й Кавказской и 3-й Кубанской казачьих дивизий соединились с кавалерией Мода. Порта потеряла большую часть Ирака.
А на Черном море Колчак нашел у Османской империи весьма уязвимое место. Единственные ее угольные копи располагались в Зунгулдаке, на морском берегу. Железной дороги к ним не существовало. Считали ненужной, ведь уголь из Зунгулдака в Стамбул удобно было возить морем. Колчак направил миноносцы и подводные лодки, они стали постоянно дежурить на этих трассах, напрочь блокировали их, топили и захватывали угольные суда. И… все. Подвоз топлива в Стамбул, а оттуда в другие районы Турции прекратился. Совсем. Германия сама страдала от нехватки угля, но пришлось спасать союзников, отрывать от себя. Выделила по 14 тыс. тонн в месяц. На все нужды Османской империи этого было слишком мало. Сократилось железнодорожное движение, выпуск боеприпасов, погас свет в городах. Турецкий флот прекратил операции.