Валентин Варенников - Парад Победы
В третий раз посетил Германию в мае 1991 года. Немцы наконец объединились, и страна вновь стала единой.
На этот раз у меня был официальный визит, поэтому пребывание было непродолжительным. Но и за этот период мне удалось многое увидеть и понять. В частности, смог оценить высокий уровень подготовки вооруженных сил бундесвера, где служили офицеры ФРГ и офицеры ГДР. Мне представилась возможность пообщаться с военными, осмотреть военную технику. Более того, я в составе вертолетной эскадрильи вылетал вместе с немецким летчиком (экипаж состоял из двух человек) на «боевое задание». Вертолеты, снаряженные противотанковыми ракетами, должны были вылететь в засаду и, использовав факт внезапности, поразить реально выдвигающуюся танковую колонну «противника». Задание было выполнено успешно. Условно отстреляв противотанковые ракеты, машины вернулись на базу.
Из этой поездки я привез стойкое убеждение в правильности решения объединения Западной и Восточной Германии. Можно только искренне пожелать, чтобы единая Германия развивалась по правильному пути, во благо своему народу и другим странам. Конечно, в то время еще не все получилось так, как хотелось бы. И не так, как могло бы быть. Михаил Горбачев, которого немцы ошибочно считают одним из главных архитекторов немецкого объединения, озабоченный в первую очередь собственным реноме эффективного демократичного политика новой формации, откровенно заискивал перед западными партнерами и многие решения принимал в ущерб интересам собственной страны. Впоследствии не отставал от него и такой же соискатель внимания Б. Ельцин. [532]
Мой четвертый визит в Германию состоялся, как уже говорилось, совсем недавно — весной 2004 года. Мы посетили места боев.
Пользуясь предоставленной возможностью, я ездил по стране, беседовал с людьми, наблюдал их теперешнюю жизнь. Сейчас, когда после объединения Восточной и Западной Германии прошел уже немалый срок, это было особенно интересно. Мне очень нравится нынешний Берлин — современный, ухоженный зеленый город с довольными, обеспеченными жителями. И то, что на улицах много туристов, говорит о том, что Берлин превратился в привлекательный центр мировой культуры.
При содействии руководителя исследовательского отдела Общества внешней политики Германии Александра Papa мне удалось встретиться с представителями различных партий и общественных организаций страны. Очень интересная была встреча! Забегая вперед, должен сказать, что главный вывод, который я сделал по результатам этого общения с немецкой элитой, состоит в том, что за прошедшие десятилетия в сознании немецкой нации произошли принципиальные позитивные изменения. Изменилось как видение мировой политики в целом, оценки событий первой половины XX века, так и роли и места Германии на международной арене. Если раньше (я был этому свидетелем) на подобных встречах неизменно присутствовала некоторая натянутость, недосказанность, обусловленная настроениями национальной обиды и затаенного реваншизма, то сейчас этого нет и в помине. Наоборот, немцы настроены занять достойное место в мире. Они стремятся и о себе позаботиться, и конструктивно взаимодействовать с соседями и партнерами.
Об этом же свидетельствует и их отношение к прошлому. Посещая места боев, я специально обратил внимание на то, в каком состоянии находятся памятники [533] нашим солдатам. Кладбище на Зеловских высотах, где захоронены погибшие русские воины, чисто и ухожено. Недавно при нем открыли музей. Мемориальный комплекс «Памятник советскому солдату» неподалеку от Бранденбургских ворот, где обычно проводились наши торжества на территории тогда еще Западного Берлина, тоже находится в прекрасном состоянии. Не так давно отреставрировали знаменитый памятник «Воину-освободителю» в Трептов-парке. Сами немцы говорят, что для них эти памятники служат напоминанием и предупреждением. Предупреждением тем на нашей планете, кто сегодня, несмотря ни на что, готов совершать необдуманные шаги, развязывать войны. Это — с одной стороны. А с другой — это дань уважения российскому народу, освободившему мир от фашизма.
В последний мой визит в Германию чувствовался неподдельный интерес немцев к тому, каким путем пойдет Россия. «Скажите, господин Варенников, каковы, на ваш, взгляд, прогнозы освобождения России от наследования Горбачева и Ельцина? Удастся ли Президенту Путину отыскать приемлемый механизм решения конфликтов между государством и олигархами? Сумеет ли он отделить бюрократию от экономики?» На мой взгляд, этот блок политических и экономических вопросов, помимо традиционного интереса к деятельности нашего президента, обнаружил некоторое сходство и общность проблем, стоящих на современном этапе перед Россией и Германией.
Конечно, задачи, которые приходится решать Президенту Путину, — не из легких. В первую очередь они касаются утверждения государственности, возрождения экономики. И в этом направлении он лично делает очень много. Взять хотя бы предпринятые им шаги по укреплению государственности. Это было просто необходимо, потому что на том «диком поле», что представляла собой постельцинская Россия, ничего [534] путного уже нельзя было вырастить. Страна фактически стояла на краю пропасти. В конце 1999 года ее ждала та же участь, которая постигла в 1991 году Советский Союз.
Проблемы олигархов и бюрократии, на мой взгляд, представляют собой две стороны одной медали. Не секрет, что сейчас за взятку можно купить если не любого чиновника, то очень многих. А ведь именно от этих людей зависят выдача лицензий и квот, контроль за разработкой недр и другие жизненно важные для страны вопросы. Даже попасть к высокому начальнику без взятки невозможно. Необходимо принимать такие законы, которые ограничивали бы как возможность для государственной бюрократии брать взятки, так и для бизнеса — давать взятки. Если, например, будет принят закон о том, что сверхприбыль, получаемая уже 15 лет частными компаниями по разработке недр, должна оставаться в кармане государства, и будет четко прописана норма этой прибыли, подлежащей выплате в государственный бюджет в виде налогов или каким-то иным образом, — никакой бюрократ не сможет этому помешать. Но и контроль должен быть максимально жесткий и беспощадный.
Стоять на страже интересов всех граждан, а не только тех, кто сумел «наловить рыбки» в мутной водице так называемых либеральных реформ, — вот основная задача государства. И добиваться построения такого государства и четкого функционирования всех механизмов — в первую очередь контрольных — это задача не только Президента В. Путина. Это наша общая задача. Олигарх должен быть в рамках закона, который отражает интересы всей нации, всех слоев населения. А бюрократию надо выжигать каленым железом, а не переставлять «номенклатуру» с одного поста на другой.
По вопросу преодоления горбачевско-ельцинского наследства могу сказать следующее. За годы правления [535] политиков, ориентированных не на общенациональный успех, а исключительно на личное обогащение в ущерб всему остальному народу, в России сформировалось мощное лобби, заинтересованное в сохранении существующего на протяжении практически всех девяностых годов грабительского порядка и всеми силами пытающееся и сегодня тормозить любые прогрессивные начинания. По причине длительного правления Ельцина и его компании нашей экономике была задана мощная инерция развала, остановить которую очень сложно. Однако сам факт понимания новой российской политической и экономической элитой пагубности этого пути позволяет говорить о наличии неплохих перспектив (особенно если в экономической группе правительственных чиновников исчезнут те, кто мешает Президенту В. Путину и всей стране). И здесь я снова считаю необходимым указать на общность проблем России и Германии, сходность задач, которые необходимо решать нашим странам в экономике и других областях государственного функционирования.
На современном этапе российский Президент Владимир Путин во многом сталкивается с теми же проблемами, что и немецкий канцлер Герхард Шредер. Предшественники Г. Шредера, как и предшественники В. Путина, выдали слишком много ничем не обеспеченных кредитов, ответственность за выполнение которых легла на плечи нового руководства страны. Инерция же выданных авансов продолжает действовать, подрывая немецкую экономику так же, как рудименты ельцинского правления мешают развиваться экономике России. Это ставит администрацию Шредера перед необходимостью проведения ряда непопулярных мер. Это, естественно, вызывает недовольство некоторых групп населения. Между тем эти меры оправданы в глобальном контексте: необходимые в целом [536] для страны, они служат целям повышения ее конкурентоспособности на международной арене и общего оздоровления экономики. И по прошествии времени немцы, я уверен, смогут оценить стратегическую верность и правильность таких шагов, так как все вернется с лихвой и народ Германии заживет еще лучше.
