Елена Куличкова - «Бархатное подполье». Декаденты современной России

Место встречи для артистической богемы

Но откуда в вас такая тоска и тяга к декадансу? Почему именно этот стиль в искусстве, в жизни?

Знаете, на мой взгляд, стало так много псевдонародного искусства, которое при этом декларирует себя народным и доступным, мимикрирует под него. Есть известное выражение: «Будь проще – и люди к тебе потянутся», а я всегда говорю: «Будь сложнее – и ненужные от тебя отпаду!». Я придерживаюсь этого принципа, я – за нишевое, утонченное, элитарное искусство, которое не для всех, которое должно жить по своим законам. Как говорил Оскар Уайльд, «Всякое искусство совершенное бесполезно». Согласен полностью и считаю, что искать в нем какой-то утилитарной составляющей не нужно, не стоит задаваться вопросами «а кто это будет покупать?», «какой зал соберет этот артист?». Надо не об этом думать, но говорить о художественной ценности искусства. Либо о бездарности. А сегодня в искусстве царит сплошной менеджмент, его заставляют жить по законам маркетинга. Прагматичный век капитализма, который так варварски вторгся в Россию за последние 2 0 лет, искалечил немало душ, а многие и сломал. И сегодняшнее молодое поколение «менеджеров», как мне видится, начисто лишено романтизма. Его ценности – прагматика, функциональность: что продается, то и имеет право на существование. Но это неправильно! Увы, несколько наивно звучат сегодня строки Окуджавы: «Давайте восклицать, друг другом восхищаться. Высокопарных слов не стоит опасаться». Как это объяснишь людям, которые прекрасное греческое слово «пафос» извратили и превратили в ругательство?

Тем не менее для организации фестивалей, салонов нужна какая-то материальная база. Откуда ее взять?

Ее у нас нет и никогда не было. Все мои фестивали состоялись каким-то магическим образом. У меня никогда не было спонсоров, серьезных финансовых вливаний. Сейчас у нас появляются какие-то партнеры, но это происходит очень избирательно. Потому что прежде всего мы ориентируемся на эстетику: если эстетически мы друг другу соответствуем, как-то само собой возникает и партнерство.

Но ведь для проведения фестиваля или салона все равно должно, как минимум, быть место, площадка, где все происходит. Откуда это все берется? Арендуется?

Никогда. «Бархатное подполье» было па разных площадках. По прежде всего я нахожу клуб или галерею – пространство, которое нравится мне по каким-то внешним данным и по своему духу. Например, очередной салон уже во второй раз будет проходить 15 марта в московском частном клубе RUBLEV, и это как раз тот случай, когда я вошел, посмотрел на стены и понял, что все должно случиться именно здесь. И с совладельцем клуба мы сразу нашли общий язык. Ему не нужно было объяснять, почему туг будет эротический перформанс, а там китайская каллиграфия. Вообще, в истории «Бархатного подполья» неоднократно случались какие-то удивительные вещи. Например, именитые артисты, которые у нас выступали, бывало, соглашались это делать бесплатно; клубы, арендовать которые обычно очень недешево, для пас открывали двери бесплатно. И были в итоге в восторге!

Что за люди входят в круг участников и гостей ваших салонов и фестивалей?

Эстетизм, декаданс, дендизм и богемность «Бархатного подполья» послужили неким центром притяжения, который объединил весьма разных, но несомненно, ярких, красивых, удивительных людей! Некоторые сдружились до такой степени, что стали даже создавать совместные проекты. И сегодня можно сказать, что творческая активность вокруг «Бархатного подполья!», образ жизни и мысли стали складываться в своею рода субкультуру. Я называю се «бархатная» субкультура, у которой, как это почти всегда случается с интересными явлениями, уже стали возникать последовали. Например, после того как моя группа «Бостонское чаепитие» дважды съездила на гастроли в Воронеж, там начали активно собираться декадентские салоны. Или вот рязанцы приехали к нам в Москву на декадентский салон, вдохновились и сделали то же самое у себя. А мы их поддержали, написали об этом на своем сайте.

Дизайнерский дуэт Алисы Максимовой и Андрея Канунова (фото) воплощает свои фантазии в «Бархатном подполье»

Вашей целью, как я понимаю, было развитие и распространение этой субкультуры. Можно ли говорить о том, что вы формируете, предлагаете новое направление в искусстве, особый стиль жизни?

Конечно. Как известно, многие нынешние известные молодежные субкультуры сложились в прошлом веке: хиппи, панки, например. А «бархатная» субкультура на сегодняшний день – живейшая, она находится в расцвете, как тот же стимпанк, который в России сейчас очень популярен.

Существует ли на ваших салонах какой-то дресс-код, свод правил поведения?

Да, в недрах «Бархатного подполья» сложился даже «Кодекс современного денди» – некий манифест, который отчасти написал я, но были еще соавторы. Кому-то «Бархатное подполье» может напомнить чем-то масонский орден: со своим этикетом, степенями посвящения, определенной модой.

И все-таки: откуда такое название – «Бархатное подполье»?

Ну, «бархатное» понятно почему – потому что это нишевая культура, которая дистанцируется от мейнстрима. «Подполье» по-английски – это «underground», a «underground» – это уже целое явление субкультуры. Да, «Бархатное подполье» по-английски – «Velvet underground»: это название знаменитой рок-группы, которую в свое время пестовал Энди Уорхол. Но прямого наследования здесь нет, хотя в одной из столичных газет недавно написали, что истоки нашего «Бархатного подполья» в творчестве группы Velvet underground. Ничего подобного! Наши истоки – французский символизм, русский Серебряный век. Искусство не для всех, особый мир для особых людей. Мы не стремимся к массовости – скорее, к элитарности. Кстати, заметим, что утонченное, рафинированное искусство в нашей стране всегда с трудом приживалось. Ему в России последние 20 лет, да и раньше тоже, было фактически отказано в праве на существование. И более того, вообще вся история российской, русской культуры вообще не эстетская (Смеется). Но сейчас, как мне видится, созрела почва для того, чтобы эта культура вернулась, чтобы появились новые герои, имена, новые жанры, стили и подстили. Потому что у людей есть в этом потребность. И если они тянутся к этой субкультуре, значит, она актуальна, и, стало быть, прячась в паше «Бархатное подполье», мы невзначай создаем фундамент нового, невиданного и прекрасного дворца искусства и красоты.

Новый альбом группы «Бостонское Чаепитие», названный «Татуированная Роза»– одно из самых ожидаемых событий этой осени для столичных меломанов. Знаменитая в кругах московской богемы и рок-андерграунда, группа по-прежнему остается загадкой дли большинства почитателей русского рока. В преддверие выхода альбома мы решили немного приоткрыть завесу тайны, и рассказать о содержании и концепции очередного творения «новых бархатных».

Истоки творчества «бостонцев» можно определить как интеллектуальный рок – жанр, в котором начинали ныне знаменитые группы «Пикник» и «Агата Кристи». Позднее пути упомянутых коллективов разошлись– «Агата» ушла в мрачнейший декаданс, «Пикник» – в виртуозную символичность. А «Бостонское Чаепитие» и вовсе выбрало для себя совершенно нестандартное направление, которое с трудом поддается пониманию человеком с устоявшимися представлениями о современной музыке. Это целый рок-театр со множеством сопутствующих арт-проектов, который участники «Бостонского чаепития» лукаво именуют и «куртуазным декадансом», и «экстремальным сентиментализмом», по сути – некое музыкальное действо, которое происходит «вне фарватера» и подчиняется исключительно вкусам и желаниям самих музыкантов. В этом смысле «бостонцы» наследуют особый дух ушедшей эпохи европейского декаданса – в особенности, его ярчайших представителей – О. Уайльда и Ш. Бодлера, писателей, поэтов, денди, которые никогда не оглядывались на обычаи и правы публики, не ограничивались в своем творчестве рамками дозволенного, с капризностью истинных гедонистов утверждая право собственного «хочу». Времена меняются, но для века XXI музыка «Бостонского Чаепития», сочетающая элементы джаз-рока, дарк-кабаре и еще целого ряда стилей, вовсе не кажется старомодной – наоборот: в звучании нового альбома ещё больше современности, чем в дебютных «Шпионах гламура». Мелодия саксофона вместо заезженного синтезатора, контрабас как альтернатива привычной бас-гитаре, но самое главное – тексты. Удивительно, но современные эстеты способны работать над содержанием так же великолепно, как и над формой! Утонченная поэзия лидера группы Владимира Преображенского создает атмосферу эротизма, мистицизма, и даже готики. Все это соединяется с его незаурядным композиторским талантом и артистизмом музыкантов, очерчивая, таким образом, концептуальный образ декадента нашего времени.