Адам Шафи Адам - Кули. Усадьба господина Фуада
— Отдаю тебе свою дочь. Живите в мире и согласии. Пусть она будет хорошей женой и рожает тебе сыновей и дочерей.
Свадьба была не очень пышной, и после фунгатэ[29] для Рашиди и Амины началась новая жизнь.
Глава X
Рашиди и Амина были бедны, но жили в радости и согласии. Они любили друг друга, и с каждым днем любовь их становилась все сильнее. В доме царил мир.
А положение в порту становилось все более тревожным. Конфликты между рабочими и администрацией не прекращались. В ответ на произвол хозяев рабочие готовились к решающим действиям, тщательно планируя предстоящие выступления. Именно для этого Бакари совершил свою поездку в Дар-эс-Салам, где встречался с тамошними портовиками и обсуждал с ними возможность координации действий и оказания помощи занзибарским рабочим в случае забастовки.
Рашиди повезло: за время, прошедшее с его женитьбы, кули редко устраивали собрания после работы, и он мог все вечера проводить дома. Но скоро этому пришел конец.
Однажды, вернувшись с работы, он сказал жене:
— Амина, мне нужно ненадолго отлучиться.
— Только что пришел — и снова уходишь? — встревожилась она.
— Дело серьезное. Я обещал, что приду.
— Что, даже не поешь?
— Нет, не успею. Мне уже пора.
Вернулся Рашиди только в одиннадцать, и едва он переступил порог, как Амина тут же накинулась на него:
— Это, по-твоему, ненадолго? Почему ты не сказал мне, что вернешься поздно? Я бы хоть знала. А то сижу здесь одна в пустом доме, волнуюсь.
Рашиди ничего не ответил. Он умылся и переоделся.
— Ужин готов? — спросил он.
— Он был готов еще до того, как ты вернулся с работы. Я предлагала тебе поесть, но ты сказал, что тебе надо идти. Вот и я до сих пор голодная.
— Что? Ты до сих пор не ужинала? — удивился Рашиди.
— Не задавай глупых вопросов. Ты прекрасно знаешь, что я не могу есть без тебя.
— Ну тогда давай поужинаем вместе.
Амина поворчала на мужа еще немного, но долго сердиться на него она не могла.
* * *— Мы вчера так и не закончили наш разговор, — сказал Фараджи, когда они с Рашиди встретились утром в порту.
— Да, я помню.
— Так вот вкратце: мы уже собрали достаточно денег, чтобы помочь семьям рабочих во время забастовки. И уж на этот раз мы не поверим пустым обещаниям.
— Когда начинается забастовка? — спросил Рашиди.
— Не спеши. Сегодня вечером соберемся и обсудим все подробно.
— Во сколько?
— Как вчера. Придешь?
— Приду.
После работы Рашиди поспешил домой, где Амина уже давно с нетерпением ждала его.
— Я вижу: ужин уже готов, — сказал Рашиди, глядя на дымящийся котелок.
— Да, сегодня удалось приготовить пораньше, — ответила Амина улыбаясь.
— Тогда давай быстрее поедим, и я пойду.
— Куда еще? — Улыбка исчезла с ее лица.
— Не сердись, сегодня я вернусь рано, — постарался успокоить ее Рашиди.
— Можешь вернуться хоть утром, это твое дело, — рассерженно сказала Амина.
За ужином она хмурилась. Рашиди пытался шутить, чтобы как-то развеселить ее, но безуспешно. Поев, он отправился на митинг. Штаб-квартира портовых рабочих в Миембени была полна народу. Бакари сидел за столом, перед ним лежала пачка листовок. Рашиди нашел свободное место.
— Товарищи, — сказал Бакари, — мы снова созвали вас сегодня, поскольку собираемся объявить забастовку. Передо мной лежат листовки. Это обращение профсоюза к гражданам страны, в котором рассказывается о нашем бедственном положении. Я не буду вам его зачитывать — каждый из вас его получит. Сегодня же мы должны обсудить план предстоящей забастовки. Подготовка к ней идет полным ходом, но не все вопросы еще решены. Нашим первым шагом будет выдвижение ультимативных требований к администрации порта, и на этот раз ей будет предоставлено определенное время для их выполнения. Если в течение этого времени наши требования не будут выполнены, мы объявляем забастовку…
Собрание продолжалось долго. В заключение Бакари сказал:
— На следующей неделе исполком профсоюза соберется для окончательной выработки ультиматума. Затем будет созвано общее собрание членов профсоюза, чтобы обсудить и утвердить эти требования, прежде чем они будут направлены руководству компании "Смит-Макензи". Вы согласны?
— Согласны! Согласны! — раздались голоса.
Поздно вечером, когда Рашиди пришел домой, дверь оказалась запертой. Он долго стучал, но Амина не открывала. Тогда он стал стучать в окно, но тоже безрезультатно. Амина, конечно, не спала и все слышала, но она хотела отучить мужа поздно возвращаться домой. Рашиди колотил в окно и в дверь до тех пор, пока не разбудил всех соседей, и Амина наконец впустила его.
Войдя в дом, Рашиди набросился на жену:
— Почему ты не открываешь?
— А ты бы оставался ночевать там, откуда пришел! Чего тебя сюда принесло?
Рашиди молча разделся и лег. В тот вечер они не разговаривали. Утром Рашиди ушел на работу, не сказав Амине ни слова.
Обстановка в порту продолжала накаляться. Рабочие собирались группами, возбужденно переговаривались.
— До каких пор все это будет продолжаться? — сказал кто-то из рабочих.
— Не торопись. Тебе же сказали вчера, что идет подготовка, — отвечали ему.
— Знаем, что идет, но надо бы поспешить. Нет мочи больше терпеть!
— А ты забыл, что в прошлый раз все провалилось именно из-за спешки?
— Это так, но что же делать?
Вдруг откуда ни возьмись появился мистер Джордж.
— Вы что, разговаривать сюда пришли? Кто за вас работать будет? — закричал он.
— Послушай, ты! Прекрати на нас орать — мы тебе не дети! — с угрозой в голосе сказал один из грузчиков.
— Заткнись, идиот! — Лицо мистера Джорджа налилось кровью, и он двинулся на рабочего.
— Ты кому сказал "идиот"? Ах ты, собака!
Завязалась драка. Рабочий был сильнее, и англичанин в мгновение ока оказался на земле. Опасаясь, что произойдет непоправимое, грузчики бросились разнимать дерущихся. На шум стали сбегаться люди.
— Дай ему! Кончай его! — послышались голоса.
Когда выбежавшие из конторы служащие прибежали на шум, мистер Джордж уже стоял на ногах и отряхивал с себя пыль. Его увели в контору, а грузчики возвратились на свои рабочие места.
В тот день в порту только и было разговоров что о драке. Тем, кто в тот момент работал на кораблях и не мог видеть ее, о ней во всех подробностях рассказывали очевидцы. Рабочие жали руку грузчику, избившему управляющего. Все считали, что теперь-то мистер Джордж уже не осмелится обращаться с кули как раньше.
Фараджи и Рашиди узнали о происшествии только вечером. В тот день они допоздна разгружали корабль, и о драке им рассказали рабочие, которые в этот поздний час все еще оставались в порту.
Домой Рашиди вернулся только в полночь, еле волоча ноги от усталости. Амина встретила его неприветливо.
— Что опять стряслось? Работа уже давным-давно закончилась, а ты только являешься? Где ты был?
Рашиди молча прошел в комнату, но от расспросов жены было не так-то легко отделаться. Амина последовала за ним.
— Кого я спрашиваю? Я что тебе — пустое место?
Рашиди повернулся к Амине, улыбнулся, хотел ей что-то сказать, но она перебила его:
— Ты еще смеешься! Думаешь, очень умный. Я здесь сижу одна, а ты пропадаешь где-то с утра до ночи! — Губы ее дрожали от обиды.
— Зачем ты так говоришь? — тихо сказал Рашиди. — Для меня нет большей радости, чем быть здесь, с тобой.
— Лучше молчи, обманщик! То-то я гляжу: только вернешься с работы и снова куда-то уходишь. Ну ничего, ничего, продолжай в том же духе, тебе же хуже будет.
Амина повернулась и вышла из комнаты.
Поужинав, они легли, и Рашиди решил, что наступило подходящее время объяснить Амине причину своих отлучек из дома.
— Послушай, Амина! Мне вовсе не нравится поздно возвращаться домой. Я люблю бывать с тобой, и, если бы было можно, я бы целыми днями с тобой не разлучался. Но ведь я должен работать. Вот сегодня мы вкалывали до одиннадцати часов.
— А что, разве нельзя работать только в урочное время?
— Когда это грузчики работали только в урочное время?
— А почему же ты обычно возвращался в семь часов?
— Просто с тех пор, как мы с тобой поженились, мне не случалось задерживаться. Но ты должна знать, что нам частенько приходится оставаться на работе до одиннадцати или даже до двенадцати часов.
— Хорошо, сегодня в порту было много работы, а что было вчера? Куда ты уходишь из дому по вечерам?
Рашиди притянул Амину поближе к себе, положил ее голову себе на грудь и, гладя по волосам, стал объяснять, что происходит в порту. Он говорил о том, как рабочие собираются бороться за свои права, рассказал о первой забастовке, об аресте Фараджи и Бакари. Он говорил долго, и ему показалось, что она все поняла.
