Франсин Риверс - Священник

— Ты первый сын Амрама. Господь продолжает говорить с тобой.

— Только чтобы подтвердить слова, сказанные Моисею!

— А что здесь такого, если просто спросить, почему мы должны идти более трудным путем?

Аарон стоял, опираясь на посох. Большинство из этих людей были его родственниками.

— Разве я или Моисей должны указывать Господу, каким путем нам идти? Это Господь должен говорить нам, куда идти, как долго и как далеко. Если вы настроены против Моисея, то вы против Бога.

Глаза Корея потемнели, но он поднял руки в знак капитуляции.

— Я не сомневаюсь в авторитете Моисея и в твоем, Аарон. Мы видели знамения и чудеса. Я просто спросил.

Они ушли, но Аарон знал, что вопросам не будет конца.

Аарон подошел к Моисею, стоявшему на каменистом склоне холма, откуда открывался вид пространной земли на востоке. Израильтяне были внизу, у подножия холма, ожидая. Уважая желание Моисея побыть одному, они ждали, когда Аарон начнет говорить вместо него. В последнее время Аарон стал замечать, что Моисей все чаще говорит на арамейском.

— Скоро я тебе больше не понадоблюсь, брат. Твои слова просты и понятны, — сказал он.

— Господь призвал нас двоих для этой задачи, Аарон. Смог бы я перейти пустыню и предстать перед фараоном, если бы Господь не послал тебя мне навстречу?

Аарон коснулся его руки.

— Ты слишком высоко меня ценишь.

— Аарон, враги Господа сделают все, чтобы разделить нас.

Может быть, Господь открыл Моисею глаза, и он знал, с какими искушениями столкнулся Аарон?

— Не хочу допускать чужих ошибок.

— Что тебя беспокоит?

— Что однажды я тебе больше не понадоблюсь, стану бесполезным для тебя.

Молчание затянулось, и Аарон уже решил, что брат не собирается отвечать. Стоит ли добавлять ему забот? Ведь Господь призвал его помогать Моисею, а не докучать ему мелкими проблемами. Как же ему хотелось поговорить с ним, как когда-то раньше, когда они вдвоем шли через пустыню! Годы разлуки будто растворились. Надуманные обиды исчезли. Они были больше, чем просто братья. Они были друзьями, объединенными одним поручением, служителями Всевышнего.

— Прости, Моисей. Я оставлю тебя одного. Может, поговорим в другой раз.

— Останься со мной, брат, — он продолжал смотреть на народ у подножия холма. — Их так много.

Успокоенный тем, что он нужен, Аарон подошел ближе, опираясь на посох. Ему всегда было не по себе от долгого молчания.

— Все они потомки сыновей Иакова. Шестьдесят шесть человек пришли в Египет вместе с Иаковом, а с семьей Иосифа их стало семьдесят. Из такого малого племени появилось такое великое множество. Бог благословил нас.

Тысячи тысяч мужчин, женщин и детей, как огромные, медленно катящиеся морские волны, двигались по пустыне. Облака пыли поднимались из-под ног этого множества людей и из-под копыт многочисленного скота. Над головами израильтян нависал тяжелый серый покров из облаков, защищая от палящего зноя. Не мудрено, что фараон устрашился евреев! Стоит только посмотреть на них… Объединись этот народ с врагами египтян, они могли бы стать серьезной угрозой для Египта изнутри. Но они не восставали, а только склоняли головы перед фараоном и оставались рабами. Они не пытались разорвать оковы рабства, а взывали об избавлении к Господу, Богу Авраама, Исаака и Иакова.

Вместе с еврейским народом шли египтяне, которые, в основном, держались отдельно. Аарон жалел, что они не остались в дельте Нила или в пустыне Ефам. Он не доверял им. Отказались ли они от своих идолов, решив следовать за Господом? Или идут вместе с ними только потому, что Египет лежит в руинах?

Люди махали руками и взывали:

— Моисей! Аарон!

Они кричали, как дети. Они все еще радовались и ликовали. Может, только Корей и его друзья сомневались в выбранной дороге?

Моисей спустился с холма и отправился в дальнейший путь. Аарон поднял посох и простер в том направлении, куда шел его брат. Он не спрашивал, почему тот решил идти на юг, а потом на восток, вглубь Синайской пустыни. Серое облако превратилось в огненный столп, освещая их путь и согревая ночью в пустыне. Аарон видел ангела Господня, идущего впереди, который вел Моисея и израильский народ дальше в пустыню.

Почему?

Правильно ли вообще задавать такой вопрос?

Моисей больше не говорил разбивать шатры, он продолжал идти, делая лишь короткие остановки. Пока дети спали, положив под голову камни вместо подушек, Мариам и жены сыновей Аарона пекли много пресных хлебов в дорогу. Аарон видел, что Моисей спешит. Он тоже чувствовал, что надо торопиться, но не понимал почему. Ханаан был к северу, а они шли на восток. Куда вел их Господь?

Перед ними открылся вход в огромный каньон. Аарон подумал, что Моисей сейчас повернет на север или отправит мужчин посмотреть, куда ведет каньон. Но брат, не задумываясь и никуда не сворачивая, направился прямо в проход между скалами. Аарон шагал рядом. Он то и дело оглядывался, желая убедиться, что Мариам, его сыновья и их семьи идут следом.

По обе стороны каньона возвышались скалы, облако оставалось над людьми. Дальше проход сужался. Идя за Моисеем, люди хлынули в каньон, словно вода в приготовленное для нее русло. Путь между скалами извивался, подобно змее, по его ровному, гладкому дну было легко идти.

Так они шли целый день. Вдруг стены каньона разошлись в стороны. Взгляду Аарона открылось море, подернутое зыбью, он вдохнул соленый воздух. Какие бы воды ни наполняли этот каньон во времена Ноя, потоп оставил достаточно широкий песчаный пляж с галькой, где весь народ мог поставить свои шатры. Но дальше идти было некуда.

— Что мы теперь будем делать, Моисей?

— Ждать слова от Господа.

— Но нам некуда идти дальше!

Моисей стоял на ветру, устремив взгляд к морю.

— Мы должны разбить здесь лагерь, — спокойно ответил он, — напротив Ваал-Цефона, как сказал Господь. Фараон будет преследовать нас, и Господь получит славу, поразив фараона и его армию. Так египтяне узнают, что Господь есть Бог, и нет другого, кроме Него.

Аарона сковал страх.

— Мы должны сказать об этом другим? — спросил он.

— Скоро они сами обо всем узнают.

— Мы должны строить укрепления? Готовить оружие, чтобы защищаться?

— Аарон, я не знаю. Я только знаю, что Господь вывел нас сюда с известной Ему целью.

В стане израильтян раздался крик. На берегу появились несколько человек на верблюдах. А по каньону уже двигались лошади и колесницы фараона, его конница и пешие войска. Вдали зазвучали трубы. Земля будто загудела под ногами Аарона. К ним подступала армия, никогда не знавшая поражений. Вопли многих тысяч евреев заглушили рокот морских волн. В отчаянии, люди бежали к морю и толпились у прибоя.

Моисей повернулся к воде и поднял руки, призывая Господа. Снова раздались звуки труб. Аарон закричал:

— Сюда, к Моисею!

Его сыновья, их жены и дети и Мариам подбежали к ним.

— Будьте рядом! Никуда не отходите от нас! — он взял на руки своего внука Финееса. — Господь придет к нам на помощь!

— Господь, помоги нам! — крикнул Моисей.

Аарон закрыл глаза, молясь, чтобы Господь услышал.

— Моисей! — выкрикивал народ. — Что ты с нами сделал?

Аарон передал Финееса Елеазару и с посохом в руке встал между братом и своим народом.

— Зачем ты привел нас умирать в пустыню? Разве мало было для нас гробов в Египте?

— Надо было остаться в Египте!

— Разве мы не говорили тебе не трогать нас еще там, в Египте?

— Лучше бы ты позволил нам и дальше служить египтянам!

— Зачем ты заставил нас уйти?

— Лучше б мы были в рабстве у египтян, чем погибать здесь в пустыне!

Моисей обернулся к ним.

— Не бойтесь!

— Не бояться? Армия фараона идет на нас! Они перережут нас, как овец!

Аарон предпочел поверить словам Моисея.

— Разве вы уже забыли, что сделал для нас Господь? Он поразил Египет Своей могущественной рукой! Весь Египет лежит в руинах! — смело возражал он.

— Еще одна причина, чтобы фараон хотел нас убить!

— Куда нам теперь идти — сзади только море?!

— Они близко! Вон они!

Моисей поднял посох.

— Стойте спокойно и смотрите, как Господь спасает вас! Египтян, которых вы видите сегодня, вы больше не увидите. Сам Господь Бог будет сражаться за вас! Вам ничего не надо делать!

Глядя в лицо Моисея, Аарон понял, что с братом говорил Господь. Моисей поднял взгляд в небеса. Сияющий ангел Господень, который указывал им путь, поднялся и двинулся в обход израильского стана, затем остановился у входа в каньон перед Пи-Гахирофом. Подняв посох, Моисей простер руку к морю. Тут же заревел сильный ветер с востока. Разрезая водную гладь на две части, ветер поднял воды вверх, так что водные стены стали вздыматься, как отвесные склоны каньона. На месте морских пучин появилась широкая полоса суши: дорога спускалась вниз, туда, где раньше было море, а затем поднималась наверх, на другой берег Красного моря.