Все о внешней разведке - Колпакиди Александр Иванович
К работе на советскую разведку Э. Бланта привлек Г. Берджесс. В начале 1937 года Э. Блант встретился с А.Дейчем и дал согласие на сотрудничество. На первом этапе основной задачей Э. Бланта была вербовка новых перспективных агентов. С его помощью стали сотрудничать с советской разведкой Д. Кернкросс, М. Стрейт и Л. Лонг. Позднее перед ним, как и перед остальными, была поставлена задача по проникновению в английские спецслужбы. В конце 1938 года, оставив работу в Уорбургском институте в Лондоне, Э. Блант пошел добровольцем в армию. В октябре 1939 года он окончил курсы военной разведки в Минли и в звании капитана полевой охраны был направлен во Францию. После эвакуации английской армии из Дюнкерка Э. Блант при помощи своего друга В. Ротшильда переводится в МИ-5 в управление «В» (контрразведка), где начинает заниматься наблюдением за посольствами нейтральных государств. В это время он передает советской разведке огромное количество весьма важных документальных материалов. Во-первых, он передал самую подробную информацию о МИ-5, включая списки агентов и отчеты по результатам наблюдения за установленными советскими разведчиками в Лондоне. Во-вторых, им были переданы материалы наблюдения МИ-5 за посольствами иностранных государств. В-третьих, он передавал важнейшие разведданные о дислокации и составе немецких войск и о намечаемых боевых операциях. Особенно важными были его сообщения в мае 1943 года перед сражением на Курской дуге. Недаром в личном деле Э. Бланта, хранящемся в архиве СВР, весьма часто встречаются очень редкие для любого агента сообщения: «Генеральный штаб выражает агенту искреннюю благодарность». После окончания войны в ноябре 1945 года Э. Блант уволился из МИ-5. Руководство НКГБ, понимая, что за годы войны он много потрудился, не возражало. В деле Э. Бланта сохранилась следующая резолюция начальника ИНУ П. М. Фитина: «Этот агент провел в годы войны столь огромную, титаническую работу, что, должно быть, совершенно измотан. Мы должны оставить его в покое на пять — десять лет».
В апреле 1945 года, еще числившийся в штатах МИ-5, Э. Блант получил очень лестное предложение занять пост хранителя, или инспектора, королевских картин, находящихся в Букингемском, Виндзорском и других дворцах. Кроме того, весной 1945 года ему было поручено вывезти из Гессена обнаруженные там документы, которые могли обвинить английскую королевскую династию в связях с руководством нацистской партии и государства. Э. Блант блестяще справился с поручением, чем привел в восхищение королевскую семью. Он был еще более приближен ко двору и в 1947 году награжден орденом Виктории. Кроме того, ему был присвоен дворянский титул и он стал именоваться сэр Энтони. Откуда англичанам было тогда знать, что обо всех основных материалах Э. Блант подробно информировал Москву.
Казалось, что факт работы Э. Бланта на советскую разведку навсегда останется тайной. Но побег в 1951 году в СССР Д. Маклина и Г. Берджесса бросил на него первую тень. Дело в том, что хотя Э. Блант и «почистил» квартиру Берджесса после его побега, но ему не удалось уничтожить все улики. В частности, там были обнаружены документы, подписанные Д. Кернкроссом, которого Э. Блант привлек к работе на советскую разведку. Подозрения укрепились после побега на Запад заместителя резидента КГБ в Хельсинки А. Голицына, передавшего МИ-5 обширную информацию о работе КГБ в Англии. А после побега в СССР К. Филби, с которым Э. Блант встречался в Бейруте, для того чтобы предупредить о начале нового расследования, подозрения обрели под собой реальную почву. Но все же главная «заслуга» в разоблачении Э. Бланта принадлежит Майклу Стрейту, завербованному в свое время Блантом в Кембридже. В 1964 году начались первые допросы Э. Бланта в МИ-5. Э. Бланту сообщили о показаниях М. Стрейта, дали понять, что располагают достоверными фактами, уличающими его в сотрудничестве с советской разведкой, после чего объявили решение генерального прокурора: если Блант признается и даст показания, то ему предоставят полный иммунитет от судебного преследования, факт его сотрудничества с советской разведкой останется в тайне и его положение не претерпит никаких изменений. Э. Блант согласился. Но его показания коснулись лишь тех агентов, которые либо покинули Англию, либо уже умерли.
Но английское правительство не сдержало своего обещания. 15 ноября 1979 года премьер-министр М.Тэтчер на заседании парламента неожиданно сделала заявление, что сэр Энтони Блант был советским шпионом и признался в этом в 1964 году. Причиной этого заявления был тот факт, что в 1979 году в Англии вышла книга А. Бойла «Климат предательства», в которой на основе американских источников была раскрыта деятельность советского агента Мариуса, в котором без труда можно было узнать Э. Бланта. После этой публикации скрывать факты не имело смысла. После речи Тэтчер в парламенте королева лишила Э. Бланта рыцарского звания, а чуть позднее его лишили почетной степени доктора наук Тринити-колледжа, присвоенной в 1967 году.
Э. Блант был не просто рассержен, а взбешен выступлением Тэтчер. Он справедливо считал, что этим правительство нарушает данное ему слово о полном иммунитете. Единственное, что хоть как-то его успокоило, было то, что правительство резко отклонило предложение парламента о проведении дальнейшего расследования по делу Бланта. В последние годы жизни Э. Блант много болел и 26 марта 1983 года умер от сердечного приступа. 29 марта он был кремирован на лондонском кладбище Путни. Попрощаться с ним пришло около 30 человек, а к гробу было возложено 11 венков. Позднее братья Бланта развеяли его прах на горе около Мальборо, где он учился в школе.
Джон Кернкросс с легкой руки перебежчика О. Гордиевского считается пятым человеком в пресловутой «пятерке». На самом деле он был завербован шестым после К. Филби, Д. Маклина, Г. Берджесса, Э. Бланта и М. Стрейта. Джон Александр Керклэнд Кернкросс родился в 1913 году в Глазго в семье рабочего. Одаренный интеллектуально, он победил на конкурсе и поступил с правом получения стипендии в Академию Хамильтон близ Глазго, а в 1930 году в университет Глазго, где изучал французский и немецкий языки и политэкономию. В 1933—1934 годах он учился в парижской Сорбонне, а затем поступил в Кембридж в Тринити-колледж для продолжения изучения французского и немецкого языков. В Кембридже Д. Кернкросс, как и остальные, находился под влиянием коммунистических идей. Более того, курс французского языка ему читал Э. Блант. И хотя отношения между ними были весьма натянутыми, Блант счел необходимым включить Д. Кернкросса в список кандидатов на вербовку. Он побеседовал с Кернкроссом и свел его с Г. Берджессом, который после соответствующей обработки в конце 1935 года познакомил его А. Дейчем. Окончательно Д. Кернкросс был включен в агентурную сеть НКВД в апреле 1937 года.
В 1936 году Д. Кернкросс поступает на работу в Форин Оффис третьим секретарем Американской секции. Но из-за неуживчивого характера он то и дело переходит из отдела в отдел: Американский, Лиги Наций, Западный, Центральный. Правда, это не мешало ему приносить своему оператору А. Дейчу секретные материалы в таких количествах, что возникали определенные трудности в их транспортировке. В октябре 1938 года Д. Кернкросс перешел на работу в министерство финансов, а в сентябре 1940 года стал личным секретарем члена правительства лорда Хэнки, имеющего доступ ко всем документам кабинета. Среди «буквально тонн документов, переданных Кернкроссом, следует отметить, например, отчет Хэнки «Оценка возможности войны», датированный сентябрем 1940 года, в котором говорилось о том, что Гитлер не имеет возможности вторгнуться на Британские острова. Не менее важное значение для советской разведки имели документы из Комитета по науке, который курировал лорд Хэнки. В марте 1942 года Д. Кернкросс перешел на работу в самое секретное подразделение английской разведки — ШШПС (Школа шифровальщиков правительственной связи) в Блечли-парке, которое занималось дешифровкой перехваченных немецких сообщений. Он проработал там около года, но объем передаваемых им материалов был огромен. Д. Кернкросс привозил их своему оператору А. Горскому в выходные дни на стареньком автомобиле, купленном на деньги резидентуры. Накануне Курской битвы он передал дислокацию 17 немецких аэродромов, на которых внезапным воздушным ударом были уничтожены 500 самолетов противника. За помощь Красной Армии в период сражения на Курской дуге Д. Кернкросс был награжден советской медалью. В начале 1943 года Д. Кернкроссу предложили работать в СИС. Там он первое время работал в немецкой службе 5-го отдела, а потом в 1-м отделе (политическая разведка). После окончания войны был демобилизован и вернулся на работу в министерство финансов, продолжая активно сотрудничать с советской разведкой. В министерстве финансов он работал в управлении обороны и имел отношение ко всему, что касалось военного бюджета. Занимаясь в 1947 году принятием «Закона о радиоактивных элементах», сообщил о решении англичан создать свою атомную бомбу. В 1949 году он участвовал в разрешении финансовых проблем, связанных с НАТО, о чем также информировал советскую разведку. Конец карьере Д. Кернкросса как советского агента пришел в 1951 году после бегства Д. Маклина и Г. Берджесса. На квартире у Берджесса сотрудники МИ-5 обнаружили несколько писем Д. Кернкросса. За ним было установлено наружное наблюдение, но оно не выявило его контактов с советской разведкой. На допросах в МИ-5 Кернкросс не отрицал факта передачи Берджессу конфиденциальной информации, но утверждал, что не знал о работе того на русских. Не доказав его вины, МИ-5 отказалось от судебного преследования. Но Д. Кернкросс был уволен со службы без всякой пенсии. Он уехал из Англии в США, а потом в Рим, где работал в продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. В 1963 году после бегства К. Филби начались допросы Э. Бланта. В ходе допросов Блант подтвердил факт работы Д. Кернкросса на русских. В Рим на беседу с Кернкроссом прибыл сотрудник МИ-5 А. Мартин, который пообещал ему гарантию неприкосновенности в обмен на признание. Кернкросс не стал отрицать своих связей с советской разведкой, но особо подчеркнул, что делал это ради победы над фашизмом.
