Радиоэлектронный шпионаж - Анин Борис Юрьевич
Личный состав Спецотдела проходил по гласному и негласному штату. К последнему относились криптографы и переводчики, для которых в Спецотделе были установлены должности «эксперт» и «переводчик». Гласный состав был представлен секретарями, курьерами и машинистками. В 1933 году в Спецотделе по гласному штату числилось сто человек, а по негласному — восемьдесят девять.
Дешифровальная секция Спецотдела была разбита на отделения по географическому и языковому принципу — китайское, англо-американское и другие. Работала она весьма успешно. Об этом говорит тот факт, что ее сотрудников часто отмечали в КГБ как передовиков социалистического соревнования.
В дешифровальной секции выделялись Иван Калинин, который время от времени появлялся у дешифровальщиков, чтобы их проконсультировать, и старый, но полный сил профессор Шунгский, служивший еще в царской армии и являвшийся главным авторитетом японского отделения по языковым вопросам. Кроме них, в Спецотделе работало множество интересных и неординарных людей. Был немец с бородой почти до самых ступней. Была женщина, которая настолько любила все японское, что дома облачалась в кимоно. Профсоюзной ячейкой в Спецотделе руководил бывший дешифровальщик ДП, прочитавший когда-то до революции шифрованную переписку Ленина. Была дочь одного профессора-япониста, который в 30-е годы был арестован по обвинению в том, что в течение многих лет являлся резидентом японской шпионской сети в Москве. Были и старые дамы с аристократическим прошлым.
Вообще среди личного состава дешифровальной секции Спецотдела было много бывших русских аристократов, в том числе графов и баронов. Это вопиющее противоречие с государственным укладом того времени объяснялось острой нехваткой лингвистов, необходимых для дешифровальных работ. А профессия дешифроваль-щика являлась настолько редкой, что даже когда ее представителей сажали в тюрьму, их и там привлекали к работе по специальности. Например, Владимир Кривош-Неманич когда-то занимал достаточно высокий пост в дешифровальной службе ДП. В советское время он, как бывший сотрудник ненавистной царской охранки, неоднократно то арестовывался, то освобождался. Но и находясь в заключении в Бутырской тюрьме Москвы, он выполнял задания Спецотдела: начальник одного из отделений дешифровальной секции приносил ему работу «на дом», в камеру. По крайней мере, проблем, связанных с обеспечением режима секретности, с заключенными-криптоаналитиками не возникало. Но касательно остальных эти проблемы всегда стояли остро. Сотрудникам Спецотдела запрещалось говорить о том, в каком учреждении они работают и где оно находится. Им не разрешалось даже посещать рестораны, ибо там их разговоры могли быть подслушаны иностранными шпионами.
До революции Кривош-Неманича неоднократно направляли в заграничные командировки с заданиями по сбору сведений о работе криптографических служб других государств. Приезжая из таких командировок, он составлял справки для своего руководства, делал специальные доклады, вносил предложения по совершенствованию работы дешифровальной службы ДП. Далеко не все его наблюдения использовались, советы и рекомендации воспринимались. Бокий же не только внимательно анализировал все сведения, которые ему сообщал Кривош-Неманич, но и стремился использовать их на практике. Так, несомненно полезным Бокий посчитал опыт французских дешифровальных служб, которые стремились добывать нужную для себя информацию различными путями. Ее источниками служили копии всех телеграмм, которые получали или отправляли посольства зарубежных стран, другая дипломатическая корреспонденция, а также сведения, которые можно было добыть путем подкупа или шантажа служащих посольств. Часто одни и те же данные поступали по разным каналам — в виде порванного черновика, шифрованной телеграммы или подслушанного разговора. Этот способ многоканального получения материалов Бокий немедленно взял на вооружение.
В предвоенный период в Спецотделе нередко практиковалось формирование особых оперативных групп для выполнения ответственных заданий. Эти группы составлялись из числа опытных криптоаналитиков и направлялись в районы ведения боевых действий. А таких мест в 30-е годы было немало.
В 1936 году несколько криптоаналитиков Спецотдела вместе с подразделением перехвата на пароходе отправились в Испанию, где по прибытии сразу начали работу в составе генштаба республиканской армии. В первую очередь был организован перехват переписки мятежников-франкистов и итальянского корпуса, прибывшего им на выручку. Вначале было трудно: незнание языка и особенностей переписки привело к тому, что первые успехи дешифровальщиков были очень скромными. Но постепенно дело пошло на лад, и республиканское военное командование вместе с советскими военными советниками стало получать все больше ценной информации именно благодаря радиоразведке.
Криптоаналитикам особой оперативной группы в Испании помогали их коллеги в Москве. Например, ими была дешифрована телеграмма франкистов, в которой сообщалось, что из Марселя в Барселону должно было выйти судно с подкреплением для республиканцев. Телеграмма содержала приказ потопить судно, под каким бы флагом оно ни шло. Об этом из Москвы было немедленно сообщено в Марсель еще до отплытия судна, на борту которого находилось много советских летчиков, танкистов и бойцов интернациональных бригад, спешивших на помощь испанским республиканцам. Благодаря своевременному предупреждению о грозившей опасности они были спасены. Кроме войсковой шифрпереписки, особая оперативная группа читала шифрсообщения агентурной сети франкистов, которая вела тщательное наблюдение за прибытием кораблей в порты республиканской Испании.
Другая особая оперативная группа из числа сотрудников Спецотдела была направлена в Китай для оказания ему помощи в войне против Японии. Ежемесячно этой группе удавалось дешифровывать около двух сотен японских шифртелеграмм, а всего за полтора года работы в Китае ею было вскрыто десять войсковых шифров Японии.
Волна репрессий не обошла стороной и советскую радиоразведку. В конце 1938 года Бокий и его заместитель П.Х. Харкевич были расстреляны. Недолго проработал на своем посту и преемник Бокия: его арестовали через месяц. Однако на более низком уровне криптоаналитики не так пострадали от репрессий, как сотрудники агентурной разведки. С. Толстой, возглавлявший японское отделение дешифровальной секции Спецотдела, пожалуй наиболее эффективное в ней, работал в этой должности и в период репрессий, и во время Второй мировой войны. Успехи Толстого были отмечены выше достижений любого другого советского криптоаналитика времен войны — его наградили двумя орденами Ленина.
Советская военная машина в 20-е и 30-е годы не имела таких традиций и сил, чтобы ее успехи могли сравниться с достижениями секретной политической полиции в области криптоанализа. Введение группы военной радиоразведки в состав Спецотдела в 1933 году доказывает, что она занимала подчиненное по отношению к нему положение. Во всяком случае, известно о ее истории значительно меньше, чем о Спецотделе. Возможно, это объясняется тем, что каждый вид Вооруженных Сил СССР вел работы по дешифрованию переписки только соответствующего ему вида вооруженных сил других государств. Например, дешифровалыцики Красной Армии работали против сухопутных войск Англии, Германии, США, Японии и других стран. Аналогичным образом действовали ВМФ и ВВС Советского Союза.
3 Советские военные криптографы учились своей профессии в ряде учебных заведений. Например, курс обучения шифровальному делу в электроминной школе ВМФ в Кронштадте включал и криптоанализ. В Военно-инженерной академии имени Куйбышева заместителем ее начальника, правда, не по криптографической, а по политической части, был бывший опытный шифровальщик Масленников по прозвищу Криптус. Он являлся хорошим знатоком шифровального дела и слыл отличным преподавателем криптографии. Среди его воспитанников наиболее прославился Гузенко.
В 1938 году объединенное подразделение радиоразведки КГБ и ГРУ в рамках Спецотдела было расформировано. Криптоанализ военных шифрсообщений перешел в ведение военной разведки, для этой цели в феврале 1941 года ГРУ создало собственную полноценную спецслужбу. А дешифровальная секция Спецотдела вошла в состав одного из управлений КГБ.
