Русская контрразведка в 1905-1917 годах - шпиономания и реальные проблемы - Греков Николай Владимирович
В России к 1914 году практически во всех сферах экономики действовали сотни иностранных предприятий. Наиболее крупные представляли собой целые империи с десятками филиалов, разбросанных по всей России и тысячами служащих, среди которых было немало немцев.
До начала войны деятельность этих крупных компаний русские власти всерьез не связывали со шпионажем.
Бытовало убеждение, что в мирное время эти компании не могут представлять угрозы безопасности России, а в военный период они начнут саботаж, чем, собственно, и будет исчерпан спектр исходящих от них угроз.
Проблеме вероятного саботажа в период войны было посвящено специальное заседание Совета министров 19 октября 1910 г. В материалах совещания фигурировали примеры из истории франко-прусской войны 1870 г., когда немцы, хозяева заводов на территории Франции, останавливали производство, срывая поставки оружия и амуниции французской армии, устраивали диверсии в ее тылах. Однако вопрос об установлении плотного контроля за деятельностью владельцев и служащих германских компаний в России не изучался{74}. Перед войной в рамках подготовки к пересмотру русско-германского торгового договора, пресса подняла шум вокруг проблемы так называемого немецкого засилья. Эта кампания встретила поддержку в буржуазных кругах, поскольку выражала интересы русских промышленников, стремившихся освободиться от германских конкурентов.
Отдельным сообщениям о немецком "засилье" в региональной промышленности (например, сообщениям штаба Омского военного округа) ГУГШ не придавало особого значения. По версии ГУГШ, промышленные и торговые компании, не имевшие контактов с армейскими штабами и не занятые в строительстве крепостей, были лишены возможности заниматься шпионажем. Правда, при этом упускали из виду вероятность сбора информации об экономическом потенциале империи. Кроме того, скудными средствами контрразведывательных отделений и жандармских управлений невозможно было контролировать одновременно деятельность десятков фирм.
Между тем германская разведка в предвоенные годы, вероятно, пользовалась услугами некоторых фирм для сбора необходимых Большому Генеральному штабу статистических сведений о России и ее промышленности. Агенты разведки действовали под видом служащих компаний, а взамен последние получали крупные правительственные кредиты. Уже в ходе войны русская контрразведка установила, что с 1905 г. Дойче Банк ежегодно проявлял непонятную щедрость, отпуская значительные суммы в виде беспроцентных ссуд владельцам германских предприятий в России{75}. В 1910 году германское посольство получило от Военного министерства Германии 25 млн. марок для передачи действовавшим в России предприятиям{76}. За эти финансовые вливания германские военные требовали от правлений компаний помощи в осуществлении разведки на территории России. Так, уже в I905 году немецкие фирмы получили официальное уведомление о том, что германское правительство считает необходимым отправить в Россию в качестве служащих этих фирм "некоторых лиц, уплату содержания которых правительство принимает на себя"{77}.
7 апреля 1908 г. Большой Генеральный штаб направил германским консулам в России циркуляр за No 2348 с просьбой предложить крупнейшим немецким компаниям принять в число служащих "некоторых торговых предприятий лиц, командированных штабом". Как впоследствии подтвердил опрос свидетелей, действительно, в 1908 году в германских торговых предприятиях появились приказчики и конторщики, совершенно не знавшие русского языка и поэтому бесполезные для фирм. Однако тогда этому власти не придали значения. Через 5 лет германский Генштаб повторил свое предложение бизнесменам, указав необходимость уплаты командированным лицам значительного денежного содержания, которое военное министерство приняло на свой счет{78}.
Конечно же помощь разведке оказывали немногие компании, а об истинных целях деятельности временных сотрудников, принятых в число служащих по просьбе военных, могли знать только хозяева предприятий. Основной контингент служащих занимался своим делом, не имея никакого отношения к шпионажу.
Совершенно случайно, незадолго до начала войны в поле зрения военной контрразведки попала компания "Зингер".
Русское акционерное общество по производству и продаже швейных машин "Зингер" имело правление в Москве, 51 отделение в крупных городах и сотни мелких магазинов по всей империи{79}. У военных зародились подозрения, что компания, обладавшая широкой сетью представительств "служит средством организации шпионажа в империи"{80}. Прямолинейные действия германской разведки еще больше укрепили эти подозрения. 19 мая 1914 года начальник контрразведывательного отделения штаба Киевского военного округа подполковник Белевцов сообщил в Одессу своему коллеге подполковнику Аплечееву, что по "достоверным сведениям" Бременская контора "Поставщик международных известий" рассыпает агентам компании "Зингер" письма с предложением вести сбор информации военного характера за солидное вознаграждение. В перехваченных Киевской контрразведкой письмах служащим "Зингер" предлагалось писать в Бремен обо всех "новостях военного мира России, а главным образом, из района Вашего места жительства"{81}.
Одесская контрразведка с помощью жандармов установила наблюдение за конторами и магазинами "Зингер" на юго-западе России. Контрразведка спешно внедрила в отделения фирмы своих агентов-осведомителей, но никаких следов "шпионских писем", либо признаков участия в шпионаже ее сотрудников обнаружить не удалось{82}. Между тем в Польше жандармы перехватили еще одно письмо служащим "Зингер" от некоего Джона Говарда из Бремена. Он предлагал подыскивать ему "лиц из военной среды, которые бы за соответствующее денежное вознаграждение доставляли все последние сведения о новых распоряжениях, происшествиях, переменах и пр. в войсках"{83}. Никаких конкретных доказательств связи сотрудников "Зингер" с германской разведкой военные не имели. И все же ГУГШ в первые дни войны сочло нужным известить все контрразведывательные отделения о попытках Германии использовать сотрудников компании в целях шпионажа.
Сибирские жандармы впервые узнали о подозрениях в адрес "Зингер" из циркуляра начальника Иркутской контрразведки в июле 1914 года{84}. МВД не обратило внимания на страхи военных: слишком зыбки были все их подозрения. Только однажды, 5 ноября 1914 года, Департамент полиции отдал распоряжение начальникам жандармских управлений установить наблюдение за работниками компании "Зингер" в связи с тем, что ее правление неоднократно поручало своим агентам "собирать негласным путем сведения о количестве и названиях селений с указанием в таковых численности усадеб и жителей..."{85}.
После этого жандармское ведомство почти на год забыло о существовании фирмы. Зато военная контрразведка настойчиво искала подтверждений все более крепнувшим подозрениям о "шпионской сущности" фирмы. Состав правления, регулярные поездки директоров в провинцию, котировка акций на бирже - все казалось фальшивым прикрытием откровенного шпионажа. Но главным доказательством шпионской сути компании была строгая и разветвленнаяя структура фирмы. До 1914 года во главе Московского правления стоял директор-распорядитель, он имел 4 помощника, каждый заведовал определенным сектором (районом) России, в котором находилось 10-11 "центральных" отделений фирмы. Отделение руководило работой нескольких "депо" или магазинов. По утверждению военных компания обязывала каждого своего агента детально изучить "подведомственную ему местность" и по нескольку раз в год представлять руководству списки населенных пунктов с указанием числа жителей и крестьянских дворов. Управляющие "центральными отделениями", по той же версии, при объездах своих районов всякий раз собирали информацию о расположении войск, железнодорожных узлов и т.п. ГУГШ делало вывод: "Таким образом, при посредстве своих агентов компания "Зингер" всесторонне изучала Россию, располагая полными сведениями об экономическом положении страны, о состоянии фабрично-заводской промышленности, о средствах обороны, о количестве ее населения, способного носить оружие"{86}.
