Вожди и разведка. От Ленина до Путина - Дамаскин Игорь Анатольевич

Главный наш враг — Америка. Но основной упор надо делать не собственно на Америку.

Нелегальные резидентуры надо создавать прежде всего в приграничных государствах.

Первая база, где нужно иметь своих людей, — Западная Германия.

Нельзя быть наивным в политике, но особенно нельзя быть наивным в разведке.

Агенту нельзя давать таких поручений, к которым он не подготовлен, которые его дезорганизуют морально.

В разведке иметь агентов с большим культурным кругозором — профессоров… Разведка — святое, идеальное для нас дело. Надо приобретать авторитет. В разведке должно быть несколько сот человек друзей (ото больше, чем агенты), готовых выполнить любое наше задание. Коммунистов, косо смотрящих на разведку, на работу в ЧК, боящихся запачкаться, надо бросать головой в колодец.

Агентов иметь не замухрышек, а друзей — высший класс разведки…».

ЭПОХА ХРУЩЕВА: ПОСЛЕВОЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ

После смерти Сталина в руководстве страны развернулась борьба за сталинское «наследство». Берия, который на первых порах вырвался вперед, стремился, помимо прочего, закрепить за собой руководство внешней разведкой. Он провел реорганизации и чистки, которые не были оправданы с точки зрения ее интересов. Среди проведенных им «мероприятий» был и одновременный вызов в Москву на совещание всех резидентов, что никак не соответствовало требованиям конспирации. Были отозваны или уволены многие сотрудники «легальных» резидентур, а среди агентуры проведена «чистка», с рядом агентов прекращена связь.

После устранения Берии, т. е. с июля 1953 года, партией и страной некоторое время руководили тандемы Хрущев — Маленков и Хрущев — Булганин. Естественно, что они не могли не обратить внимание на такие важные рычаги власти, как органы безопасности и разведка. В марте 1954 года на пленуме ЦК КПСС было принято постановление о кардинальной перестройке работы органов безопасности, искоренении применявшихся ранее незаконных методов, об опоре на общественность и подконтрольности государственным и партийным органам. Тогда же решением правительства был образован Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР. В его состав вошла внешняя разведка как Первое главное управление (ПГУ).

30 июня 1954 года Хрущев подписал решение ЦК «О мерах по усилению разведывательной работы органов государственной безопасности за границей». В нем предлагалось сосредоточить усилия на организации разведки в главных странах Запада — США и Англии, а также на «используемых ими для борьбы против Советского Союза странах, в первую очередь Западной Германии, Франции, Австрии, Турции, Иране, Пакистане и Японии». Это был перечень приоритетов, установленный в то время руководством страны.

В конце Второй мировой войны разведка располагала большими возможностями по получению секретной информации в интересах безопасности страны. Особенно сильные позиции были в Англии. Там «кембриджская пятерка» и другие, неназванные и по-сегодня агенты имели доступ к самым сокровенным документам основных государственных учреждений, включая МИД и секретные службы, а также касающимся отношений Великобритании и США и их разведок.

После войны положение начало меняться. Некоторые источники утратили свои возможности, другие отошли от сотрудничества, полагая, что с разгромом фашистской Германии выполнили свои задачи. Многие агенты прекратили сотрудничество, не выдержав развернутой с началом холодной войны антисоветской кампании, раздувания шпиономании, запугивания угрозой коммунизма, «охоты за ведьмами». Большой ущерб нанесли предатели, такие, например, как шифровальщик ГРУ Гузенко, работавший в Канаде, или агент нью-йоркской резидентуры Элизабет Бентли, выдавшие десятки ценных агентов. Свой «вклад» внесла и американская разведка, успешно проведя операцию «Венона» — расшифровку секретной переписки наших спецслужб в годы войны. Большинство агентов, выявленных «Веноной», и тех, кого выдала Бентли, не были арестованы и преданы суду лишь потому, что показаний Бентли не было достаточно для этого, других легальных улик против них не было, а данные «Веноны», добывавшиеся в глубокой тайне, раскрывать и предъявлять суду было невозможно. Поэтому их без шума убрали с занимаемых ими постов или создали условия, при которых расшифрованные агенты сами вынуждены были их покинуть.

Между тем жизнь шла своим чередом, и в 1958 году Хрущев наряду с постом Генерального секретаря ЦК КПСС занял пост Председателя Совета министров СССР. Тем самым КГБ, а следовательно, и разведка теперь не только по существу, но и формально попали в его подчинение.

В годы правления Хрущева в структуре внешней разведки был проведен ряд преобразований, которые, надо признать, пошли ей на пользу.

В июне 1954 года было создано подразделение для разработки спецслужб противника и обеспечения безопасности разведывательной деятельности резидентур. На него была возложена также неблагодарная задача обеспечения безопасности и нормальной работы советских учреждений и граждан за рубежом, предупреждения случаев измены и вербовки советских граждан иностранными спецслужбами. Среди «чистых» сотрудников советских загрануч-реждений, да и среди многих сотрудников внешней разведки и ГРУ распространилось мнение, что это подразделение установило тотальную слежку за ними. Ярким примером такого мнения служит совершенно фантастический рассказ Резуна-Суворова из книги «Аквариум» о том, как «выявили», а затем сложными путями выдворяли из страны пребывания некоего военного разведчика, «уличенного» в том, что он не сдал подброшенную ему Библию. У профессионалов этот рассказ, кроме смеха и обиды за свою службу, ничего не вызвал. Но название «Внешняя контрразведка» говорит само за себя, и свои задачи она выполняла и, надо думать, и сейчас выполняет успешно.

Внешняя контрразведка сумела добиться существенных результатов. Например, агент, приобретенный в аппарате Министерства юстиции США, за несколько лет сотрудничества передал разведке около пяти тысяч копий документов о работе ФБР против граждан и учреждений СССР в США.

От Кима Филби было получено множество материалов о деятельности разведок США и Англии, в частности, о заброске агентуры на территорию СССР и стран народной демократии. С его помощью был предотвращен ряд провалов.

В Западной Германии действовала разветвленная сеть американских и английских разведывательных подразделений, занимавщихся вербовочной работой среди советских граждан, в том числе на территории ГДР. Однако их деятельность контролировалась советской агентурой. Только от одного из наших агентов были получены документальные данные на несколько сот американских агентов, занимавшихся вербовками.

Научно-техническая служба внешней разведки (НТР) была преобразована из отдела в Управление. Его укомплектовали не только опытными разведчиками, но и специалистами в различных областях науки и техники. В течение всего послевоенного периода оно держало в поле зрения военно-технические мероприятия Запада по созданию условий для внезапного нападения на СССР, отслеживало возможное появление принципиально новых решений по совершенствованию ракетно-ядерного оружия и разработку нетрадиционных средств массового поражения, выявляло направление развития военно-технической мысли.

Наряду с этим НТР активно работала и в интересах народного хозяйства. Она следила за развитием новых тенденций в мировой науке, добывала секретную информацию о ведущихся исследованиях и разработках. Были годы, когда от внешней разведки в народное хозяйство поступали десятки тысяч информационных материалов, а также образцы новейшей западной техники, запрещенные для продажи в Советский Союз, перспективные новые материалы, штаммы и т. д.

В годы холодной войны в невиданных масштабах развернулась и информационная война. Внешняя разведка специфическими методами и средствами должна была противостоять угрозам, проистекающим из деятельности Запада против СССР. До 1959 года такого рода работа велась географическими подразделениями разведки и ее никто не координировал. Бывали забавные случаи, когда некоторые резиденты принимали появившиеся на Западе материалы за истину и информировали о них Центр, А в Центре тоже не все знали о происхождении этих материалов и докладывали их в «инстанцию», т. е. в ЦК. Хрущеву. Он справедливо возмущался.