«Венгерская рапсодия» ГРУ - Попов Евгений Владимирович
«Какие бы то ни было, акции до подхода союзнических армий, — утверждает Геллерт, — были бы преждевременными и имели бы вредные с точки зрения союзников последствия. За этим, по мнению венгерского правительства, последовал бы немедленный захват немцами стратегически важных объектов в Венгрии, ликвидация прозападных элементов».
«Большинство венгров, — докладывал Хинкс, ссылаясь на заявление Геллерта, — желает сохранить силы, чтобы отвратить непосредственную угрозу ее территории и в то же время сохранить хорошие связи с Соединенным Королевством и Соединенными Штатами, ибо в конечном счете эти державы будут определять будущее Европы».
Геллерт сообщил Хинксу, что два месяца тому назад начались переговоры венгерского правительства в Стамбуле с союзниками. Однако этот диалог пришлось прервать, поскольку для его продолжения в Турцию должен негласно прибыть представитель, облеченный венгерским правительством соответствующими полномочиями. Геллерт подчеркнул, что венгерское правительство не доверяет своему посланнику в Турции г-ну Вернле, который настроен пронемецки и, вполне вероятно, постарается сообщить немецкому послу о готовящихся шагах. По словам Геллерта, этим объясняется решение венгерского правительства использовать более благоприятные возможности для контактов в Швеции. С этой целью в Стокгольм был направлен в качестве посланника господин Уллейн-Ревицки.
«Я ответил Геллерту, — продолжал Хинкс, — что без Вашего разрешения, естественно, не могу принять информацию для Вас и сам не вправе принять какое-либо решение. Геллерт ответил, что он не рассчитывает на прямой ответ. Господин Уллейн-Ревицки и его правительство в полной мере понимают это. Он просил рассматривать наш разговор как предварительную секретную информацию со стороны венгерского правительства».
В тот же день советник британской миссии в Стокгольме Монтегью-Полак направил в Лондон директору Центрального департамента Форин Офис Робертсу совершенно секретную информацию:
«Дорогой Роберте, прилагаю при этом копию докладной записки Хинкса, в которой он излагает содержание состоявшейся беседы с Геллертом. Геллерт — это тот венгерский журналист, на которого часто содержатся ссылки в докладных отдела политической разведки. Я был бы благодарен, если бы Вы прислали указания по этому вопросу.
Искренне Ваш Монтегью-Полак».На листке для заметок Д. Аллон 2 октября написал: «Все это подтверждает наше впечатление, что венгры только оттягивают время и в данный момент не склонны к поспешным действиям. В то же время ничего не случится, если мы выслушаем, что хочет нам сообщить Уллейн. Хотя, по всей видимости, он не скажет ничего нового».
Далее следовала заметка Дж. У. Гаррисона: «3-й пункт заслуживает доверия, но это не подойдет русским. По-моему, досадно, что все это идет по стольким каналам. Благодаря господину Бёму Стокгольм на протяжении длительного времени является источником ценной для нас информации».
Однако, несмотря на соблюдение мер предосторожности, о тайных контактах Бёма с руководителями английской дипломатии стало известно чехословацкому правительству в эмиграции, обосновавшемуся в Лондоне. Оно энергично выступило против каких бы то ни было переговоров с Венгрией. Представители Польши и Югославии в Лондоне поддержали позицию чехословацкого эмигрантского правительства. Назревал крупный скандал, который поставил бы британское правительство в трудное положение в глазах союзников по коалиции.
Министерство иностранных дел Великобритании в создавшихся условиях сочло необходимым проинформировать посольство СССР в Лондоне о секретных контактах с венгерскими представителями.
Заведующий 3-м Европейским отделом НКИД докладывал руководству: «Директор Центрального департамента Форин Офис Роберте информировал тов. Соболева о попытках нового венгерского посланника в Стокгольме Уллейн-Ревицки напрямую связаться с местной английской миссией».
Интервью Гибсона
Поездка Бёма в Лондон вызвала непредвиденные последствия. Видный деятель лейбористской партии Гибсон[11] дал интервью стокгольмскому корреспонденту газеты «Дейли телеграф». Сославшись на контакт английских представителей с Бёмом, он заявил, что Венгрия находится в союзе с гитлеровской Германией, и с ней не может быть никаких переговоров до тех пор, пока ее войска находятся на территории СССР и других союзных государств. Чтобы Венгрия могла рассчитывать на понимание союзников, заявил английский политик, она должна установить у себя демократический строй, провести аграрную реформу, поднять жизненный уровень трудящихся. Гибсон заявил, что будущее Венгрии ему представляется в составе федерации, куда бы вошли также Польша, Чехословакия, Югославия и даже Греция.
Гибсоновское интервью вызвало немедленную ответную реакцию со стороны Советского Союза. Народный комиссар иностранных дел В.М. Молотов заявил энергичный протест английскому послу в Москве Керру в связи с попытками правительства Великобритании без консультации с союзниками вступить в сношения с враждебным государством. Не была оставлена без внимания и высказанная Гибсоном идея, которую давно вынашивал Уинстон Черчилль, — создание в Европе после войны лояльного Западу федеративного государства.
6 июня 1943 г. посол Великобритании в Москве Арчибальд Кларк Керр направил Молотову послание, в котором попытался развеять подозрения советской стороны в связи с заявлением председателя Генерального совета тред-юнионов Джорджа Гиб-сона корреспонденту газеты «Дейли телеграф». Английский посол, в частности, указывал, что нет никаких оснований считать, что Гибсон вел секретные переговоры с ведома Правительства Его Величества.
В ноте говорилось, что в действительности Гибсон в качестве лидера британских тред-юнионов участвовал в конференции представителей профсоюзов в Стокгольме, на которую были приглашены делегаты из стран Европы, в том числе из стран — сателлитов Германии. С частью этих делегатов он имел контакты. «Мы предполагаем, — указывал посол, — что господин Гибсон и в последующем поддерживал некоторые из этих связей и в частности вел переписку с г. Бёмом, который был министром-социалистом в правительстве графа Каройи… Он имеет чехословацкий паспорт и работает в качестве референта в нашем отделе изучения прессы в Стокгольме… Гибсону недавно предложили написать материал для газеты “Дейли телеграф”… Имелось в виду, что он обсудит эту статью с английским МИДом до ее публикации…» В послании отмечалось, что в результате недоразумения это интервью было напечатано без согласования.
Посол заверял советское руководство, что «не может быть и речи о секретных переговорах между Великобританией и сателлитами ни через господина Гибсона, ни через какой-либо другой канал».
В ответной ноте г-ну Керру Молотов указывал, что «советское правительство считает необходимым отметить, что имеющиеся в его распоряжении данные о пребывании Бёма в Лондоне говорят о том, что он имел в Лондоне многочисленные политические встречи, ведет переговоры, имеющие своей целью помочь венгерскому правительству избежать ответственности, которая его ожидает за участие в войне в качестве сообщника гитлеровской Германии».
На Московской конференции министров иностранных дел СССР, Великобритании и США, которая состоялась в октябре 1943 г., была подтверждена принципиальная договоренность взаимно информировать друг друга о всех попытках сателлитов гитлеровской Германии вступить в переговоры со странами антигитлеровской коалиции.
В министерстве иностранных дел Венгрии понимали, что скандальная огласка тайных переговоров венгерских представителей с англичанами сводит на нет все усилия, предпринимавшиеся в Швеции. Возможности Стокгольма были исчерпаны. Было решено форсировать усилия тайной дипломатии в Стамбуле.
