Сердца в Атлантиде - Кинг Стивен
В “Ампир” на субботние сеансы приходили сотни ребят. Программа обычно состояла из художественного фильма, восьми-девяти мультфильмов, рекламы будущих фильмов и еще — киноновостей. Миссис Годлоу с ума сходила, пытаясь выстроить их в очередь и заставить заткнуться, не понимая, что днем в субботу даже дисциплинированных ребят невозможно принудить вести себя так, будто они в школе. Кроме того, ее терзала маниакальная уверенность, что десятки подростков старше двенадцати лет пытаются купить билеты для детей младшего возраста, и миссис Г., конечно, начала бы требовать метрики на дневных сеансах, как на двух фильмах с Брижит Бардо, если бы ей позволили. Не имея на то власти, она ограничивалась рявканьем “ВКАКОМГОДУРОДИЛСЯ?” на всякого, кто был выше пяти с половиной футов. Пока продолжалась эта заварушка, было очень просто проскользнуть мимо нее, а днем в субботу контролер в дверях не стоял. Однако сегодня гигантские скорпионы Бобби не влекли. Последнюю неделю он провел с монстрами пореалистичнее, причем многие из них, наверное, выглядели совсем как он.
— Не-а, — сказал Бобби, — поболтаюсь пока тут.
— Ладно. — Салл-Джон выковырял несколько лепестков из своих черных волос, потом с торжественной серьезностью посмотрел на Бобби. — Назови меня клевым сукиным сыном, Большой Боб.
— Салл, ты клевый сукин сын!
— Ага! — Салл-Джон взвился в воздух, молотя по нему кулаками. — Ага! Клевый сукин сын сегодня! Большой-пребольшой клевый сукин сын-фокусник завтра! Ого-го-го!
Бобби привалился к спинке скамейки и хохотал, вытянув ноги, поджав пальцы на них. Эс-Джей, когда давал себе волю, мог со смеху уморить.
Салл пошел было к воротам, потом обернулся.
— Знаешь что, приятель? Когда я входил в парк, то видел пару жутких типчиков.
— А что в них было жуткого?
Салл-Джон с недоумением помотал головой.
— Не знаю, — сказал он. — Правда не знаю, — и зашагал к воротам, напевая “На вечеринке”. Одну из своих любимых. Бобби она тоже нравилась. “Денни и Мальчики” еще какие клевые!
Бобби открыл подаренную Тедом книжку (она теперь выглядела сильно замусоленной) и перечел две последние страницы, те, где наконец появляются взрослые. Снова задумался — счастливый или печальный? И Салл-Джон выскочил у него из головы. Позднее ему пришло в голову, что многое могло бы сложиться по-другому, упомяни Эс-Джей, что жуткие типчики, которых он видел, были в желтых плащах.
— Уильям Голдинг написал интересную вещь про эту книгу и, по-моему, о том, почему тебе так важно узнать про конец.., еще шипучки, Бобби?
Бобби мотнул головой и сказал “нет, спасибо”. Ему не так уж нравилась шипучка из корнеплодов, и чаще он пил ее из вежливости, когда бывал с Тедом. Они опять сидели за кухонным столом Теда, пес миссис О'Хара все еще лаял — насколько мог судить Бобби, Баузер никогда не умолкал, — а Тед все еще курил свои “честерфилдки”. Бобби, когда пришел из парка, заглянул к матери, увидел, что она спит у себя на кровати, и бросился на третий этаж спросить Теда про конец “Повелителя мух”.
Тед подошел к холодильнику.., и остался стоять там, положив руку на дверцу, глядя в пространство. Позднее Бобби предстояло сообразить, что это был первый раз, когда он ясно увидел, что с Тедом что-то не так, вернее, очень неладно и становится еще неладнее.
— Их сначала замечаешь обратной стороной глаз, — сказал он, будто продолжая разговор. Он говорил четко, Бобби разбирал каждое слово.
— Что замечаешь?
— Их сначала замечаешь обратной стороной глаз. — Все еще глядя в пространство, одной рукой сжимая ручку холодильника. И Бобби стало страшно. Будто в воздухе что-то было, что-то вроде цветочной пыльцы — у него защекотало в носу, зачесались тыльные стороны ладоней.
Потом Тед открыл холодильничек и нагнулся.
— Точно не хочешь? — спросил он. — А то холодненькая, в самый раз.
— Не.., нет, не нужно.
Тед вернулся к столу, и Бобби понял, что Тед либо хочет сделать вид, будто ничего не случилось, либо ничего не помнит. И еще он понял, что с Тедом сейчас все в порядке. Для Бобби этого было достаточно. Взрослых не поймешь. Иногда лучше просто не замечать того, что они вытворяют.
— Скажите, что он сказал про конец, мистер Голдинг?
— Насколько помню, что-то вроде: “Мальчиков спасла команда линейного крейсера, но кто спасет команду?” — Тед налил себе стакан шипучки, подождал, чтобы пена осела, и подлил в стакан еще. — Теперь понимаешь?
Бобби прикинул так и эдак, словно решал ребус. Черт, это и был ребус.
— Нет, — сказал он наконец. — Все равно не понимаю. Их не от чего было спасать — я про моряков в шлюпке, — потому что они ведь не были на острове. И еще… — Он подумал о малышах в песочнице: один ревет во весь голос, а дугой знай себе играет с отнятым самосвальчиком. — Моряки на крейсере ведь взрослые. А взрослые в спасении не нуждаются.
— Нет?
— Нет.
— Никогда?
Бобби вдруг вспомнил свою мать: какой она бывает из-за денег. Потом вспомнил, как проснулся ночью и вроде бы услышал, как она плачет. Он ничего не ответил.
— Ты поразмысли, — сказал Тед, сильно затянулся и выпустил клуб дыма. — Хорошие книги для того и пишутся, чтобы над ними потом размышляли.
— Ладно.
— “Повелитель мух” ведь не очень похож на “Мальчишек Харди”, верно?
Бобби на мгновение увидел очень ясно, как Фрэнк и Джо Харди бегут по джунглям с самодельными копьями, распевая, что убьют дикую свинью и воткнут копья ей в задницу. Он засмеялся, и когда Тед присоединился к его смеху, он понял, что навсегда покончил с Мальчишками Харди, Томом Свифтом, Риком Брентом и Бомбой — мальчиком из джунглей. “Повелитель мух” уничтожил их, и Бобби лишний раз обрадовался, что у него есть взрослая библиотечная карточка.
— Да уж! — ответил он.
— А хорошие книги не выдают все свои секреты сразу. Запомнишь?
— Да.
— Потрясающе! А теперь скажи мне, хочешь зарабатывать у меня по доллару в неделю?
Перемена темы была настолько внезапной, что на секунду Бобби запутался, но потом расплылся до ушей и сказал:
— Ух, черт! Само собой!
В мозгу у него бешено закружились цифры: Бобби все-таки преуспел в математике настолько, чтобы сосчитать, что доллар в неделю означает по меньшей мере пятнадцать баксов к сентябрю. А добавить их к тому, что уже накоплено, да плюс даже средний урожай бутылок по кустам, да подстричь пару-другую газонов по улице.., ух ты! В День Труда <Празднуется в США в первое воскресенье сентября.> он уже сможет прокатиться на “швинне”!
— А что мне нужно будет делать?
— Тут нам требуется соблюдать осторожность. Большую осторожность. — Тед замолк и о чем-то задумался — так долго, что Бобби испугался, как бы он снова не понес чушь об обратной стороне глаз. Но когда Тед поглядел на него, та странная пустота у него в глазах не появилась. Они были ясными, хотя и немножко виноватыми. — Я бы никогда не попросил моего друга — а особенно юного друга — лгать родителям, но тут я попрошу тебя заняться со мной небольшим отводом глаз. Ты знаешь, что это такое?
— Само собой. — Бобби подумал о Салле и его новом плане путешествовать с цирком, носить черный фрак и вытаскивать кроликов из шляпы. — Ну, как делают фокусники, чтобы дурачить зрителей.
— Если это выразить так, звучит ведь не особенно хорошо, верно?
Бобби покачал головой. Да, если убрать блестки и цветное освещение, звучало это совсем-совсем нехорошо.
Тед отхлебнул шипучки и вытер пену с верхней губы.
— Твоя мама, Бобби. Она не то чтобы очень меня недолюбливает — сказать так было бы, по-моему, несправедливо.., но я думаю, что она ПОЧТИ меня недолюбливает. Согласен?
— Вроде бы. Когда я ей сказал, что у вас может быть для меня работа, она чуть на стенку не полезла. Сказала, что я должен рассказать ей, что вы хотите, чтобы я делал, а тогда она скажет, можно мне или нет.
Тед Бротиген кивнул.
— По-моему, это все потому, что вы часть вещей привезли в бумажных пакетах. Я знаю, получается глупость какая-то, но другой причины вроде бы нету. — Он думал, что Тед засмеется, но тот только снова кивнул.
