Алфи – невероятный кот - Уэллс Рейчел
– Мы твои соседи, – пришла мне на выручку Тигрица. – Я Тигрица, а вот он – Алфи. Пришли поприветствовать тебя на Эдгар-Роуд.
Я покосился на подругу – ее вид и голос выражали отнюдь не радушие и гостеприимство.
– Ясно. Ну что, поприветствовали? Теперь проваливайте, – с неприязнью ответила кошка.
Я в жизни не видел такой мягкой и белоснежной шерстки, таких синих глаз. Ее мордочка была настоящим произведением искусства. Само совершенство, пусть и не слишком приветливое.
– Но мы… мы могли бы показать тебе окрестности, – промямлил я; поджилки у меня тряслись.
– Сама справлюсь, – огрызнулась кошка. – Вы с первого раза не поняли? Сделайте одолжение, убирайтесь из моего сада.
– Попридержи язык, беляночка, – зашипела Тигрица. – Мы хотели подружиться, но вижу, только зря потратили время.
– Да, верно, – ответила белая кошка и, грациозно развернувшись, направилась в дом.
– Фу, в жизни не встречала такой грубиянки, – сказала Тигрица, когда мы поплелись прочь.
– В жизни не встречал такой красавицы, – эхом отозвался я и потянулся, стараясь вернуть самообладание. Должен признать, я был в полном замешательстве. С одной стороны, моя мечта стать приходящим котом в доме № 48 развеялась, как дым, но стоило ли огорчаться? Ведь причиной послужило такое прелестное создание…
Почему-то при мысли о белой кошечке я чувствовал радость, а не разочарование. Моя цель внезапно переменилась: забыв о новых жильцах сорок восьмого дома, я теперь хотел подружиться с их кошкой. И был настроен крайне решительно.
– Серьезно? Красавица? Что у тебя со вкусом, Алфи?! – разозлилась Тигрица.
– Характер у нее не сахар, конечно, но ты же не будешь отрицать, что она очень даже симпатичная, – оправдывался я. Тигрица ничего не хотела слушать; смерив меня убийственным взглядом, она пошла прочь. Я побежал за ней, но образ белоснежной кошки так и маячил у меня перед глазами.
Остальные уже ждали нас с Тигрицей в обычном месте. Элвис, Нелли, Рокки и злюка Том – все четверо были там; кто сидел, кто лежал, лениво развалившись. Тигрица бросилась к друзьям, мигом позабыв о своих обидах: ей не терпелось рассказать о новоприбывшей. Когда она закончила, все повернулись ко мне.
– А ты что думаешь? – спросил Том, облизывая усы.
– Она потрясающая, – начал было я, но тут же отвлекся, потому что Тигрица вознамерилась припечатать меня тяжелой лапой. Увернувшись, я продолжил: – Но манеры оставляют желать лучшего, это факт.
Мне на ум пришла наша с Джонатаном первая встреча. Помнится, он тогда довольно грубо выставил меня за дверь, зато теперь мы с ним живем душа в душу. Так что первое впечатление бывает обманчивым.
– А она не хочет с нами погулять? – прервала мои размышления Нелли.
– Судя по тому, что мы видели, она носу из дома не высунет, – дипломатично сказала Тигрица.
– Хорошо бы еще вот он из дома не высовывался, – добавил Рокки, заметив приближающегося Лосося.
– Так и знал, что найду вас тут. Вы такие предсказуемые, что аж тошно становится, – скучающим тоном протянул Лосось. – Уже познакомились с новой кошкой?
Хотя мы ему не нравились, жажда новых сплетен заставляла Лосося с нами общаться.
– Да, – коротко ответила Тигрица.
– И лопаетесь от гордости? Зря, я тоже с ней встретился, – самодовольно сообщил Лосось.
– Спорим, она не пожелала с тобой разговаривать. – Я сузил глаза и почему-то почувствовал себя храбрецом.
– Ну да, не стала. Глупая девчонка удрала, как только меня заметила. – Он явно был раздосадован.
– Я ее понимаю, – прокомментировала Тигрица. Мы все засмеялись. Лосось зашипел на нее с таким видом, словно вот-вот бросится.
– Не дури, – сказал Том, вставая бок о бок с Тигрицей. – Ты что, и в самом деле решил сразиться со всеми нами?
– Вы того не стоите, – снова зашипел Лосось, после чего развернулся и пошел прочь.
– Терпеть не могу этого кота, – заявил Роки, выразив наше общее мнение.
Желая хорошенько обдумать события этого утра, я отправился в маленький парк на другом конце улицы. Тигрица пошла домой, сказавшись усталой, но я чувствовал, что она до сих пор на меня дуется. Я попытался было дружески ткнуть ее носом на прощание, но Тигрица только отмахнулась. Надо будет как-то ее задобрить, решил я, хотя пока не знал в точности, как именно.
Придя в парк, я с радостью обнаружил там Полли с детьми. Генри катался с горки, а Марта пыталась ходить. Меня восхищала настойчивость малышки, ведь она все время падала, но каждый раз поднималась. Полли с гордостью наблюдала за дочкой и старательно ее подбадривала.
– Алфи! – завопил Генри, слетая с горки. Он присел рядом со мной на корточки и погладил. Вдруг послышался громкий плач. Вывернувшись из-под руки Генри, я побежал к Полли, которая держала на руках всхлипывающую Марту. Недавно улыбавшаяся малышка была вся в слезах.
– Марте грустно? – спросил Генри. Кажется, он тоже собирался разреветься из солидарности с сестрой.
– Она упала и ушиблась, родной, – объяснила Полли. – Привет, Алфи.
Она улыбнулась мне, а я мяукнул и поднял хвост в знак приветствия.
– Мы идем обедать к Франческе. Боюсь, Алфи, что для тебя это далековато, – добавила Полли, усадив Марту в коляску. Пристегнув девочку, она попыталась уговорить Генри сесть рядом.
– Пойду сам! – упрямо заявил Генри. Внезапно меня посетила прекрасная идея. Я ни разу не был у Франчески в новой квартире, главным образом потому, что побаивался уходить далеко от дома. Когда после смерти Маргарет я остался без крыши над головой, то не одну неделю бродил по улицам, пока не попал на Эдгар-Роуд. Несколько раз я оказывался на волосок от смерти – например, на широких дорогах, которые были куда опаснее, чем я мог себе вообразить. Но меня так и распирало от желания посмотреть, где живет моя третья семья. А раз Генри отказался садиться в коляску, значит, там осталось свободное место… Недолго думая, я вспрыгнул на сиденье.
– Алфи! – укоризненно воскликнула Полли. Генри рассмеялся, а за ним и Марта, которая и думать забыла о падении. – Ну, так и быть, пойдем с нами. Но если Генри устанет, придется тебе сидеть у него на коленях.
Покачав головой, она толкнула коляску, и мы тронулись в путь. От радости я подергивал хвостом; перспектива ехать на коленях у Генри ничуть меня не пугала. В конце концов, я как-то путешествовал в сумке с продуктами – и ничего, остался жив!
Путь оказался и впрямь неблизким. Примерно на полдороге Генри притомился, и Полли усадила меня к нему на колени.
Тихая Эдгар-Роуд осталась позади, сменившись людной улицей, где Полли с коляской приходилось маневрировать между прохожими. Мимо проплывали витрины магазинов, проносились машины; я вскоре забыл о своих страхах и стал запоминать дорогу – так, на всякий случай. Мы добрались до ресторанчика Франчески и Томаша; назывался он по-польски «Ognisko». Полли остановилась у большого квадратного окна и заглянула внутрь. Я же внимательно осмотрел ресторан: деревянные стены снаружи были выкрашены в синий цвет, люди в зале сидели за простыми деревянными столами с накрахмаленными льняными скатертями. Судя по лицам, еда на тарелках посетителей полностью устраивала. Я тихо заурчал от волнения.
Мы подошли к маленькой двери сбоку, и Полли нажала кнопку звонка. Нам открыла Франческа; она помогла Полли достать детей и сложить коляску, после чего мы поднялись наверх – семья жила в квартире над рестораном.
– Бог мой, вы и Алфи привезли! – просияла Франческа, а я заулыбался в ответ так, как умеют только кошки.
– Он прыгнул в коляску, и я подумала – почему бы и нет? Хотя меня, наверное, принимали за ненормальную, когда я катила по улицам коляску с котом!
Дамы весело рассмеялись, а Генри оглянулся в поисках друга.
– Томаш? – позвал он. Меня всегда смущало, что отец и младший сын носили одно и то же имя. Я называл их большой Томаш и маленький Томаш, чтобы не путать; все же это была не самая толковая идея – назвать одинаково людей, живущих в одном доме.
