Тайна за семью печатями - Арчер Джеффри
Но секретарь кабинета министров вернулся к своей более привычной роли мандарина: его лицо оставалось бесстрастным.
– Продано за сто двадцать тысяч фунтов, – объявил Уилсон, опустив молоток с улыбкой, адресованной, вероятно, невидимому телефонному участнику торгов.
Сэр Алан облегченно вздохнул и с удовлетворением отметил самодовольную улыбку на лице Мартинеса. Аргентинец поверил, будто перекупил собственную статую, хранившую восемь миллионов фунтов, всего за сто двадцать тысяч. И завтра, вне сомнений, он планирует обменять старые лампы на новые[65].
Несколько лотов спустя Мартинес поднялся со своего места в третьем ряду и стал неуклюже пробираться к проходу мимо сидевших, нимало не заботясь о том, что может мешать им следить за торгами. Потом с довольной физиономией проследовал к выходу из зала. Двое сопровождавших его молодых людей, надо отдать им должное, были несколько смущены.
Сэр Алан продержался еще пять-шесть лотов и узнал нескольких новых владельцев, а потом тихонько ушел. Когда он ступил на тротуар Бонд-стрит, вечер показался ему столь приятным, что он решил прогуляться до своего клуба на Пэлл-Мэлл и полакомиться дюжиной устриц с бокалом шампанского. Он отдал бы месячную зарплату за то, чтобы увидеть лицо Мартинеса, когда тот узнает, что его триумф оказался пустышкой.
43
На следующее утро анонимный участник торгов сделал три телефонных звонка, а потом, вскоре после десяти часов, покинул Итон-сквер, 44. Он поймал такси и попросил водителя отвезти его на Сент-Джеймс-стрит, 19. Когда они подъехали к зданию банка «Мидленд», он велел таксисту ждать.
Его не удивило, что управляющий банком сразу же согласился увидеться с ним: не так уж много у него клиентов, которые никогда не были в убытке. Управляющий пригласил его в свой кабинет и, как только клиент уселся, спросил:
– На кого вы бы хотели оформить банковскую тратту?
– «Сотби».
Управляющий выписал тратту, подписал ее, сложил в конверт и отдал молодому мистеру Мартинесу. Диего убрал конверт во внутренний карман и, не говоря ни слова, удалился.
– «Сотби», – вновь было единственным словом, которое он произнес, когда захлопнул за собой дверь такси и откинулся на спинку заднего сиденья.
Когда такси остановилось у входа в аукционный дом на Бонд-стрит, Диего вновь велел таксисту ждать. Он выбрался из машины, миновал входную дверь и направился прямиком к столу расчетов.
– Могу я чем-либо помочь вам, сэр? – спросил молодой человек за стойкой.
– Я приобрел лот номер двадцать девять во время последней вечерней продажи. И хотел бы оплатить счет.
Молодой человек принялся листать каталог.
– Ах да, «Мыслитель».
Интересно, подумал Диего, сколько предметов искусства удостаиваются такого вот «ах да»?
– Сто двадцать тысяч фунтов, сэр.
– Конечно.
Из внутреннего кармана Диего вынул конверт, достал банковскую тратту – финансовый документ, по которому покупателя отследить практически невозможно, – и выложил на стойку.
– Нужно ли нам организовать доставку, сэр, или вы предпочтете забрать самостоятельно?
– Заберу через час.
– Не уверен, что это возможно, сэр, – возразил молодой человек. – Видите ли, на следующий день после главной распродажи мы просто с ног сбиваемся…
Диего достал бумажник и выложил на стойку пятифунтовую купюру – больше, наверное, чем зарабатывает этот юноша за неделю.
– Заставьте эти ноги бежать в моем направлении, – сказал он. – И если через час к моему приезду упакованный товар будет дожидаться меня, рядом с этой лягут еще две.
Молодой человек убрал банкноту в задний карман, подтвердив заключение сделки.
Диего вернулся в поджидавшее такси и на этот раз назвал таксисту адрес в Виктории. Когда они остановились у здания, Диего вышел из машины и расстался еще с одной пятифунтовой купюрой отца. Он дождался сдачи, положил две подлинные фунтовые купюры в свой бумажник и дал таксисту шестипенсовик. Прошел в здание и сразу направился к единственной свободной продавщице-консультанту.
– Чем могу служить? – спросила молодая женщина в коричнево-желтой униформе.
– Меня зовут Мартинес. Я звонил сегодня утром и просил забронировать грузовик.
Заполнив формуляр, Диего расстался с очередной пятифунтовой купюрой, а в свой бумажник положил три настоящие.
– Спасибо, сэр. Грузовик вы найдете на заднем дворе, на парковочном месте номер семьдесят один. – Она протянула ему ключи.
Диего вышел во двор и, отыскав грузовик, отпер заднюю дверь и заглянул внутрь. То, что надо. Он уселся за руль, включил зажигание и отправился обратно к «Сотби». Двадцать минут спустя он припарковался напротив служебного входа на Джордж-стрит.
Когда он выбрался из машины, задняя дверь аукционного дома распахнулась и шестеро мужчин в длинных зеленых пальто выкатили на мостовую большой упаковочный ящик, весь оклеенный красными стикерами «Продано». Крепко сбитые, грузчики выглядели так, словно до прихода на работу в «Сотби» были боксерами-профессионалами.
Диего открыл заднюю дверь грузовика. Двенадцать рук подняли ящик с телеги так, словно в нем лежала метелка из перьев, и аккуратно вдвинули в крытый кузов грузовика. Диего запер дверь и вручил молодому человеку из отдела расчетов еще две пятифунтовые купюры.
Усевшись за руль, Диего взглянул на часы – 11:41. Ничто теперь не должно помешать ему за пару часов поспеть в Шиллингфорд. Хотя он знал, что отец станет нетерпеливо вышагивать по подъездной дорожке задолго до этого.
Разглядев среди утренней почты светло-голубой герб Кем бриджского университета, Себастьян схватил конверт и тотчас вскрыл. У любого письма он первым делом проверял подпись внизу страницы. Доктор Брайан Пейджет. Имя было незнакомо.
Дорогой мистер Клифтон… – Себастьян все еще не привык, когда к нему так обращались. – Искренне поздравляю Вас с завоеванием стипендии колледжа Современных языков. Уверен, Вам уже известно, что осенний семестр начинается 16 сентября, но я надеюсь, что мы сможем встретиться раньше для того, чтобы обсудить один-два вопроса, включая Ваш список обязательной литературы, прежде чем начнутся занятия. Также мне хотелось бы ознакомить Вас с учебным планом Вашего первого года обучения.
Надеюсь, Вам удастся черкнуть мне пару строчек, а лучше – позвонить по телефону.
Искренне Ваш,
доктор Брайан Пейджет, старший преподаватель
Себастьян перечитал текст еще раз и решил позвонить Бруно – узнать, получил ли он такое же письмо, и если да – предложить отправиться в Кембридж вместе.
Диего въехал в ворота и ничуть не удивился при виде отца, выбегающего из входной двери. Но что действительно его поразило – это то, что за ним по пятам следовали его сын Луис и обслуга Шиллингфорд-Холла в полном составе. Замыкал шествие Карл, с кожаной сумкой в руке.
– Статую привез? – спросил отец, не успел Диего опустить ноги на землю.
– Привез.
Диего пожал руку брату и прошел к задней части кузова грузовика. Он отпер дверь, представив взглядам большой ящик, облепленный десятком красных стикеров «Продано». Дон Педро улыбнулся и похлопал ладонью по ящику, словно это был один из его любимых домашних псов, затем отступил в сторону, позволив всем остальным заняться тяжелой работой.
Диего руководил командой: дюйм за дюймом ящик выдвигали из кузова, пока он едва не вывалился. Тогда Карл и Луис быстро подхватили два угла, а Диего и шеф-повар взялись за края с другого конца. Шофер с садовником поддерживали посредине.
Покачиваясь, шесть новоиспеченных грузчиков сняли ящик, занесли на задний двор и опустили на траву в центре лужайки. Садовник выглядел не слишком довольным.
– Поставить его стоймя? – спросил Диего, когда мужчины перевели дыхание.
