Снежок - Леттс Элизабет

В конюшне де Лейеров Гарри снова облачился в комбинезон. Они с Джимом Траутвеллом укладывали в грузовик сено и амуницию. Ноги Снежка были забинтованы, а круп накрыт попоной. Он снова был готов ехать домой на заслуженный отдых. Но на переднем сиденье «универсала», рядом с корзиной для завтраков, лежала трехцветная лента. А в здании клуба «Пайпинг Рок» большой золотой кубок Блитц Мемориал ожидал встречи с гравировщиком, прежде чем вернуться обратно на стенд.

В следующем году, когда начнется пятьдесят четвертая выставка, на этом кубке будет выгравировано имя новичка, голландского иммигранта по имени Гарри де Лейер, и его чудом спасенной от живодерни лошади – Снежка.

Глава 18

Крытые арены

Настало время вернуться к ежедневной рутине в школе Нокс, и, хотя лето прошло блестяще и серый вернулся в школу чемпионом, не похоже было, что на миссис Финни и мисс Вуд это произвело впечатление. Образование было делом серьезным, и какой бы ерундой не занимался Гарри, она была им малоинтересна.

Если они и видели фотографии или читали заголовки, то никак не дали этого понять. Снежок вернулся в свое стойло в полукруглой конюшне и был готов катать девочек на уроках. В первые недели сентября стояла теплая солнечная погода, и Гарри наслаждался уроками, хотя девочки не подавали виду, что знают о летних победах Снежка. Летом они все отдыхали и скорее всего даже не вспоминали о школьных лошадях.

Снежок вернулся к школьной жизни. Ему нужно было отрабатывать свой хлеб, и леди из школы Нокс всегда благосклонно к нему относились, поскольку он был тихим и с ним никогда не возникало проблем. Все новые и новые девочки возвращались с конюшни с довольной улыбкой – девочки, которые раньше не скакали рысью или галопом, девочки, которые боялись прыгать. Гарри воодушевлял их, а Снежок был таким послушным, что ученицам это всегда казалось их собственной победой.

Вечером дома с Йоханной Гарри планировал, что будет делать осенью. Он мог отправиться на несколько местных выставок – но в остальном сезон выглядел безнадежно.

Лошади, соревнующиеся за приз, продолжат делать это и осенью, начиная от Пеннсильванской национальной выставки в Гаррисберге до Вашингтона, где состоится новая международная выставка. Затем Мэдисон-сквер-гарден. Лошади будут набирать очки все быстрее. За одну выставку хорошо выступившая лошадь сможет заработать столько же очков, сколько за весь летний сезон.

Гарри угрюмо взглянул на календарь. День на дорогу в Гаррисберг, еще день обратно, семь дней выставки. То же самое в Вашингтоне. Они с Йоханной обговорили это. Снежок и Гарри могли выступить в Гардене. Если бы одна или две его ученицы стали соревноваться как новички, директриса отпустила бы его на выставку. Но вопрос с Пенсильванией и Вашингтоном был закрыт. Даже если бы Гарри и Снежок выиграли каждый класс соревнований, призовых денег не хватило бы на то, чтобы поддерживать семью. Ему нужна была работа в Нокс – это бесспорный факт. И он был благодарен за эту работу, за то, что школа дала ему шанс, ему, иммигранту, едва говорящему по-английски и не обладающему никакими знакомствами.

Возможно, кого-то на его месте расстроила бы эта ситуация – вот он в шаге от триумфа, о котором не мог и мечтать, и вынужден отступить. Но Гарри был учителем. Он стоял в жару под палящим солнцем в центре арены. Он мок под дождем во дворе конюшни. Изо дня в день он находился рядом со своими ученицами, следя за ними, анализируя их манеру верховой езды, обучая их. И Снежок тоже был учителем. Полные девочки, неуверенные в себе, стеснительные или негибкие – те, кому это было нужно, забирались верхом на серого Медвежонка и становились храбрее.

«Держись за гриву! – кричал Гарри. – Именно для этого Господь ее приспособил!» Одна за другой девочки хватались за густую белую гриву Снежка, прыгая через препятствия. Одна за другой девочки набирались уверенности, начинали любить лошадь и носили ей в карманах морковку и яблоки.

Гарри гордился своими ученицами. Ему нравилось подталкивать их к свершениям, на которые, по их мнению, они были не способны. Девочки старались для своего учителя, потому что чувствовали: он верит в них – иногда даже сильнее, чем они сами верят в себя.

В доме де Лейеров Йоханна завела альбом достижений Снежка, а кубки и ленты они расставили в гостиной.

В школе Нокс, в дождь и в жару, Гарри старался забыть о своих летних победах и сосредоточиться на настоящем, как он всегда делал. Он планировал посетить местные выставки и размышлял о своих лучших ученицах – о тех, которые могли участвовать в выставке в Мэдисон-сквер-гарден.

Конечно, по утрам, работая вместе с Джимом Траутвеллом, вычищая конюшни, он думал о чемпионском титуле. Когда в последний раз случалось такое, чтобы главный претендент на кубок выбывал из соревнований? Наверное, никогда.

К счастью, у Гарри не было времени раздумывать над этим вопросом. В следующие две недели ожидались две выставки для новичков, и Снежок должен был участвовать в них с его ученицами в седле.

Гарри позволил Бонни выступать на Снежке в конкуре, и Бонни решила, что это будет легкая задачка. Однако лошадь обманула ее, норовя обойти препятствие вместо того, чтобы прыгать. Наблюдая за этим из-за границы арены, Гарри улыбался, глядя на четвероногого учителя. Бонни, которой уже исполнилось шестнадцать, являлась одной из лучших учениц Гарри, ей можно было доверить необученную или норовистую лошадь. Она решила, что с Медвежонком не нужно стараться, а он перехитрил ее.

Гарри видел, как на щеках девочки блестели слезы унижения, когда она покидала арену, но он знал, что она получила опыт, хотя и достаточно неприятный: никогда не думай, что на лошадь не надо тратить усилий, особенно когда речь идет о такой лошади, как Снежок. Он мог обращаться осторожно с маленьким ребенком, но в то же время чувствовал, когда наезднику не помешает преподать урок. Гарри понимал, что теперь Бонни будет стараться больше и что этот урок она выучит.

Вернувшись в конюшню, Гарри распряг Снежка и устроил его на ночь. Он сочувствовал девочке, но ничего не сказал ей. Она выиграет свое соревнование позже.

Гарри видел, что Снежок счастлив и не испытывает горечи из-за того, что катает девочек и выступает с ними на соревнованиях новичков, но каждый день, заходя в конюшню, Гарри вспоминал о летних победах, о том, как Снежок одолел лучших из лучших в Европе. Это казалось неправильным. Лошади пришлось уйти в отставку до того, как она показала всему миру, на что способна. Конечно, сейчас ей было в сотни раз лучше, чем когда она тащила плуг, но, обучая девочек, Снежок реализовывал лишь малую часть своего таланта. Гарри помнил, как он показал лошади кубок Блитц, помнил то чувство, которое охватило его, когда он торжественно проехал вокруг арены, зная, что лучше него никого нет.

К концу сентября Гарри решил: пора что-то делать. Дейв Келли выступал на Снежке на выставке в Смиттауне, победив свою собственную лошадь Анданте. Гарри знал, что не так много людей могли решиться на это, но Дейв был не обычным человеком. Дейва любили в мире конного спорта: он был настоящим спортсменом, талантливым наездником, человеком, которому можно доверять. В эти выходные на выставке в Хантингтоне у Гарри созрел план.

Снежок заслуживал шанса. Гарри останется дома и будет заниматься своими делами, а Снежок поедет с Дейвом на Вашингтонскую международную выставку – последнее крупное соревнование перед Мэдисон-сквер-гарден.

С 10 по 15 октября 1958 года шла обычная неделя в школе Нокс, но без Снежка конюшня казалась опустевшей. Дейв Келли поместил лошадь в грузовик и увез в Вашингтон. Де Лейерам пришлось следить за ее успехами так же, как и всем остальным: через газеты.

Вашингтонскую международную выставку начали проводить совсем недавно, и ее основание в этом году показывало, насколько важную роль стали играть лошади в социальной иерархии. Нью-Йорк был традиционным центром власть имущих восточного побережья, но с продолжением «холодной войны» рос вес Вашингтона и его аппарата государственных чиновников. Конец 1950-х был эрой непобедимых «Нью-Йорк янкиз», но в 1958 году в прокат вышел фильм «Проклятые “Янкиз”» о вашингтонце, который продал душу дьяволу за то, что «Вашингтон сенаторз» разобьют «Янкиз», – возможно, это было отражением желания столицы соперничать с Нью-Йорком. В том же месяце прошла первая Вашингтонская международная выставка лошадей. Проведение выставки становилось важным аспектом городского престижа.