Полная иллюминация - Фоер Джонатан Сафран
Третья вдовой не была, но повстречались они тоже в театре. Дедушка вновь пришел туда по приглашению приятеля, того самого, от которого бежал с Листой, и вновь ушел без него. На сей раз Сафран сидел между своим одноклассником и молодой цыганкой, в которой он узнал торговку с ярмарки, проходившей по воскресеньям в Луцке. Он не мог поверить ее отваге: явиться на общественное мероприятие штетла, рискуя быть замеченной и выпровоженной вон капельдинером Рубином Б (работавшим бесплатно, а потому с особенным рвением); не побояться быть единственной цыганкой среди евреев. Поступок свидетельствовал о наличии качеств, которых — он знал — ему недостает, и это его зацепило.
На первый взгляд ее длинная тугая коса, переброшенная через плечо и сползавшая по груди и животу к коленям, показалась дедушке дрессированной змеей, которую на воскресной ярмарке она заставляла под музыку переползать из одной высокой плетеной корзины в другую. Да и на второй взгляд она выглядела так же. Когда свет начал гаснуть, он взял свою мертвую руку левой рукой и уложил ее на подлокотник кресла между собой и Цыганочкой. Убедившись, что она это заметила, он не без удовольствия наблюдал за изменением конфигурации ее губ, начавших с овала сострадания и закончивших эротической ухмылкой, и когда тяжелый занавес раздвинулся, Сафран уже не сомневался, что этой же ночью раздвинет складки ее легонькой юбки.
18 марта 1791 года, — эхом разнесся из-за сцены авторитетный голос, — повозка Трахома Б одной из своих двух оглобель пригвоздила или не пригвоздила Трахима ко дну реки Брод. Юные двойняшки Ф первыми углядели останки повозкикрушения, всплывшие на поверхность…
(Занавес открывается, являя простенькую декорацию: говорливый ручей сбегает из верхней левой кулисы в нижнюю правую, много деревьев и опавшей листвы, две девочки-двойняшки приблизительно лет шести, в шерстяных брючках с подвязками и в блузках с отложными воротничками, отороченными синей каймой.)
АВТОРИТЕТНЫЙ ГОЛОС
…три дырявых кармана, почтовые марки из далеких мест, набор булавок и игл, образцы темно-малиновой материи, первые и единственные слова последней воли и завета: «Любви своей я оставляю все».
ХАННА
(Оглушительный вопль.)
(Чана ступает в ледяную воду, подтянув брючины с шерстяными подвязками на концах выше колен, каждым шагом разгребая всплывающие остатки ТРАХИМОВОЙ жизни.)
ОПАЛЬНЫЙ РОСТОВЩИК ЯНКЕЛЬ Д
(Ковыляя в сторону девочек по чавкающей прибрежной тине.) Хотел бы я знать, что вы там делаете, бестолковые девчонки? Вода? Вода? Подумайте сами: на что там смотреть! Сплошная текучесть. Не лезьте! Не повторяйте моих ошибок. Жизнь — слишком высокая плата за недоумие.
БИТЦЛ БИТЦЛ Р
(Наблюдая за происходящим со своего ялика, который привязан бечевкой к одной из раскинутых им сетей.) И таки что там стряслось? Гадкий Янкель, отойди от дочерей нашего Раввина, девочек женского пола!
САФРАН
(На ухо Цыганочке, под покровом желтоватого света софитов.) Ты любишь музыку?
ЧАНА
(Смеясь, плескаясь промеж вещиц, расцветавших вокруг нее чудесным садом.) Как много здесь причудливых вещиц!
ЦЫГАНОЧКА
(Из тени, отбрасываемой плоскими деревьями, в самое ухо САФРАНА.) Что ты сказал?
САФРАН
(Движением плеча сталкивая свою мертвую руку с подлокотника на колени к ЦЫГАНОЧКЕ.) Хотел узнать, любишь ли ты музыку?
СОФЬЕВКА Н
(Появляясь из-за дерева.) Я все видел, все видел. Я могу засвидетельствовать.
ЦЫГАНОЧКА
(Стискивая мертвую руку САФРАНА бедрами.) Нет, музыку я не люблю. (Хотя на самом деле она пыталась сказать вот что: Я люблю музыку больше всего на свете, но еще больше тебя.)
ОПАЛЬНЫЙ РОСТОВЩИК ЯНКЕЛЬ Д
Трахим?
САФРАН
(С пылью, оседающей на подмостки, с губами, нащупывающими в темноте карамель уха ЦЫГАНОЧКИ.) У тебя на музыку, наверное, просто времени не остается. (Хотя на самом деле он пытался сказать вот что: Ты меня за дурака-то не держи.)
ШЛОИМ В
Хотел бы знать я, знать бы я хотел, что за Трахим? Смертный завиток?
(Драматург улыбается из дешевых кресел партера. Вслушивается в реакцию зала.)
ОПАЛЬНЫЙ РОСТОВЩИК ЯНКЕЛЬ Д
Пока вполне мы тайну эту не постигли. Не будемте спешить.
ГАЛЕРКА
(Невесть откуда донесшийся шепот.) Ну и вранье. Вовсе не так, как было на самом деле.
ЦЫГАНОЧКА
(Массируя мертвую руку САФРАНА бедрами, гладя пальцем изгиб его бесчувственного локтя, пощипывая его.) Ты не находишь, что здесь очень душно?
ШЛОИМ В
(Быстро скидывая с себя одежду, обнажая изрядных размеров живот и спину, густо поросшую зарослями вьющихся черных волос.) Пусть они не смотрят. (Не ради них. Ради меня. Мне стыдно.)
САФРАН
Просто дышать нечем.
СКОРБЯЩАЯ ШАНДА
(ШЛОИМУ, появляющемуся из воды.) Один он там или с женой, прожившей с ним бок о бок много лет? (Хотя на самом деле она пыталась сказать вот что: Даже после всего происшедшего я не теряю надежды. Если не для себя, то для Трахима.)
ЦЫГАНОЧКА
(Переплетая свои пальцы с мертвыми пальцами САФРАНА.) А уйти нельзя?
САФРАН
Пожалуйста.
СОФЬЕВКА Н
Да, это были любовные письма.
ЦЫГАНОЧКА
(Нетерпеливо, чувствуя влажность между ног.) Ну, идем же.
НЕСГИБАЕМЫЙ РАВВИН
И позволим жизни продолжать свое течение вопреки этой смерти.
САФРАН
Идем.
(Музыканты готовятся к коде. Четыре скрипки настроены. Арфа чувствует дыхание арфиста. Трубач, который вообще-то гобоист, похрустывает суставами. Молоточки рояля знают, что им предстоит. Дирижерская палочка, которая на самом деле ножик для масла, занесена как хирургический инструмент.)
ОПАЛЬНЫЙ РОСТОВЩИК ЯНКЕЛЬ Д
(С руками, вознесенными к небесам и к тем, кто управляет софитами.) Быть может, нам следует приступить к сбору останков.
САФРАН
Да.
(Вступает музыка. Божественная музыка. Сначала тихая. Шепчущая. Даже муха не зажужжит, завороженная. Только музыка. Звук незаметно набирает силу. Вырывается из могилы безмолвия. Оркестровую яму затопляет пот. Предвкушение. Нежным трепетом вступают литавры. За ними — пикколо и альт. Назревает крещендо. Вслед за ним — выброс адреналина, хотя это уже далеко не первое представление. Все по-прежнему свежо. Музыка разрастается, расцветает.)
АВТОРИТЕТНЫЙ ГОЛОС
(Страстно.) Двойняшки зарывают лица в отцовский талес. (ЧАНА и ХАННА зарывают лица в отцовский талес.) Их отец возносит Богу долгую и многомудрую молитву о младенце и его родителях. (НЕСГИБАЕМЫЙ РАВВИН смотрит себе в ладони, качает головой вверх-вниз, имитируя молитву.) Лицо ЯНКЕЛЯ скрыто под вуалью слез. (ЯНКЕЛЬ имитирует рыдания.) На радость нам в мир явилось дитя!
(Затемнение. Занавес. ЦЫГАНОЧКА раздвигает бедра. Аплодисменты сдобрены сдавленным шепотом. Участники готовят сцену для следующего эпизода. Музыка по-прежнему разрастается. Держа САФРАНА за мертвую руку, ЦЫГАНОЧКАуводит его за собой из театра по лабиринту непролазных троп, мимо кондитерских лотков у старого кладбища, промеж виноградных лоз, свисающих с облупленного синагогального портика, через главную площадь штетла (где их разделяет на мгновение предзакатная тень Времямера), вдоль широкого берега Брод, вниз по линии Еврейско/Общечеловеческого раскола, под раскачивающимися лапами папоротника, бесстрашно сквозь черные тени утеса, по деревянным мосткам…)
ЦЫГАНОЧКА
Хочешь увидеть то, чего никогда в жизни не видел?
САФРАН
(С открытостью, ранее ему неведомой.) Хочу. Хочу.
(…меж кустов черники и ежевики, в окаменевший лес, который САФРАН раньше никогда не видел. ЦЫГАНОЧКА вводит САФРАНА под гранитный балдахин гигантского клена, берет его мертвую руку в свои, отдаваясь вселенской тоске, навеваемой тенями каменных веток, шепчет что-то ему на ухо [чего никто, кроме дедушки, не удостаивался], направляет его мертвую руку в раструб своей легкой юбки, приговаривая) Пожалуйста (приседает), пожалуйста (впускает в себя его бесчувственный указательный палец), да (крещендо), да (кладет свою загорелую кисть на верхнюю пуговицу его сорочки, раскачивается в талии), пожалуйста (соло трубы, соло скрипки, соло литавр, соло цимбал), да (жидкие сумерки заполняют пустоты ландшафта, ночное небо, как губка, разбухает тьмой, клонятся головы), да (закрываются глаза), пожалуйста (размыкаются губы), да. (Из рук дирижера выпадает его палочка, его ножик для масла, его скальпель, его указка для Торы, вселенная, тьма.)
