Я все еще мечтаю о тебе... - Флэгг Фэнни

Хейзел посмотрела на Мэгги и улыбнулась:

— Видишь, дорогуша, все будет хорошо. Это ерунда. Я поговорю с Колдуэллами и объясню, что случилось, так что ни о чем не переживай, милая. Иди себе домой, выпей, расслабься, а завтра приходи.

ЩЕЛК.

— Привет, Том. Тебе передали? Все верно, сперва к Элу, затем к Джун. О'кей? Подожди, свяжу тебя с Этель.

Назавтра к десяти утра все ковры, все шторы были водворены на места, чистые и сухие. Натертые полы блестели. Свежие цветы стояли на столике в холле в ожидании Колдуэллов. Мэгги вошла в контору и уставилась на Хейзел в изумлении:

— Как тебе это удалось?

— Что?

— Убрать дом.

— Ах, это… Да ерунда. Я же говорила, не о чем беспокоиться. Надо сделать — сделаем.

Хейзел оказалась права насчет Мэгги. Катастрофа с потопом была первой и последней, а из Мэгги получился прекрасный агент по продаже недвижимости, она лучше всех умела подать дом в самом выгодном свете. Хейзел всегда говорила: «Сам по себе хороший вкус гроша не стоит, но, если его нет, ты его и за миллион долларов не купишь». А у Мэгги вкус был отменный. Бренда и Этель до сих пор удивлялись ее способности так мягко и терпеливо ладить с самыми сложными клиентами.

Как необидно сказать хозяевам, что лучше убрать из дома все их любимые мелочи, особенно семейные фотографии? Этель, у которой не было ни капли терпения, так бы прямо и выложила: «Снимки ваших уродливых внуков с оттопыренными ушами надо убрать», но Мэгги всегда удавалось сделать это, не раня ничьих чувств. Вот как она однажды сказала паре из Уэст-Энд: «Эти золотистые косматые ковры в каждой комнате очень красивы сами по себе, но их слишком много, и от этого блекнет красота остальных вещей в доме».

Но хотя Мэгги любила дома, она никогда не имела собственного. Однако место, где она жила, значило для нее очень много. Она не понимала людей, которые, не успев приехать в город, сразу же покупали первый приглянувшийся дом. Или тех, кто говорил, что место для них не важно, мол, лишь бы «просто где-нибудь жить». Мэгги была не из таких. Вернувшись в Бирмингем, она не один месяц потратила, чтобы выбрать правильное место, и, едва очутившись на Эйвон-Террас, сразу поняла, что должна здесь жить. Стоя на заднем крыльце, она видела «Гребешок», венчающий вершину Красной горы.

Почему Бебс ненавидела Мэгги

Говорят, зависть — уголек. Раскаленный и шипящий, он попадает в тебя прямо из ада. Коли так, то он должен был прожечь дыру в Бебс Бингингтон в тот момент, когда Хейзел Уизенкнот представила Мэгги как своего нового агента. Бебс возненавидела Мэгги с первого взгляда. Эта бывшая королева красоты со всеми своими дутыми манерами вошла в бизнес легко, будто танцуя, опираясь на свою смазливую внешность и так называемые контакты «на горе». Ее тошнило при взгляде на агентов-мужчин, которые рядом с Мэгги теряли мозги, распушали хвосты, чистили перья и ворковали точно полные идиоты. Мало того, что приходилось конкурировать с проклятой карлицей, так теперь еще и это.

Через три недели, узнав, что Мэгги достался контракт Колдуэллов, Бебс впала в ярость. Дом как нельзя лучше соответствовал требованиям ее клиентов. Бебс связывалась с Колдуэллами месяц назад, и они сказали, что продавать дом не намерены. И тут нате вам пожалуйста, эта стерва, чертова королева красоты, у нее за спиной крадет ее дом. Что еще хуже — она подъехала в понедельник днем к дому Колдуэллов, готовясь увидеть повсюду уборщиков с тележками, глядь — вокруг никакой суеты, будто и не было никакого потопа. Видно, пацан, которого она наняла, чтобы оставить на втором этаже кран открытым, что-то напортачил. Мелкий говнюк. Она-то надеялась, что девицу уволят, и тогда дом достанется ей. И, прежде чем она успела придумать новый план, дом продали, что ее вдвойне разозлило.

Никогда ничего не доставалось ей легко. Бебс не была красавицей от природы, красота стоила ей целого состояния. Она выдержала две подтяжки, пластику носа, имплантацию подбородка, да еще линию волос пришлось поднимать, а ей тогда и сорока не исполнилось. Люди с самого начала старались ей навредить. В Ньюарке разозленный работодатель ее вытурил. Потеряв в Нью-Джерси лицензию на торговлю недвижимостью, Бебс изменила имя и переехала в Бирмингем, где в университете изучал медицину ее сын. И это тоже было далеко не просто. Ей приходилось пробиваться, проталкиваться на рынок недвижимости дюйм за дюймом. Южные девушки держались обособленно и, хотя в лицо улыбались, считали себя лучше нее, она-то знала. Но ничего, она отомстит этой ханже. Мисс Золушке, мерзкой Маргарет Фортенбери. Сейчас она просто ждет своего часа, но не бездействует. Кое-что уже задумано, кое-что весьма грандиозное. И, если верить шпионам, это может случиться со дня на день.

Приготовления

Проснувшись на следующее утро, Мэгги поняла, что день для задуманного выбрала удачней некуда. Третье ноября — канун президентских выборов — прямо-таки идеальная дата для ухода. Теперь, когда конкурс «Мисс Америка» перестали транслировать по центральному телевидению, титул бывшей Мисс Алабама уже не так престижен. Но кто знает. Если бы она наметила это на день раньше, когда новостей мало, какой-нибудь скучающий репортер подцепил бы эту новость, и в очередном ночном телешоу ее бы выставили в анекдотичном свете. Встречаются ведь очень недобрые люди, и довольно часто. Они думают, что быть королевой красоты легко. Они не понимают, какое невыносимое давление и ответственность несет с собой этот титул, как мучительно быть всегда примером для подражания. И она не хотела повторно совершить свою старую ошибку — СЛИШКОМ ДОЛГО ЖДАТЬ, ПОКА НЕ СТАНЕТ ПОЗДНО.

По крайней мере, она покидает мир еще не совсем уродиной. Кожа у нее до сих пор хорошая благодаря тому, что она всегда пряталась от солнца, а небольшую работу по саду выполняла по вечерам, при свете фонаря. Хотя то, что когда-то было веснушками на руках, начало постепенно напоминать старческие пятна. Есть немного и седины, но Гленн осветляет ей волосы, так что выглядит все вполне натурально. И все равно, обратного-то пути нет. Она как пакет молока, у которого истекает срок годности.

Конечно, Мэгги грустно покидать мир таким образом, и можно было бы и дожить отпущенное ей время, пребывая в отчаянии и жалея себя, но есть в раннем уходе и светлая сторона. Только сегодня она составила новый список «за» и «против» и сама подивилась результатам.

ЗА

1. Никакой старости (никаких подтяжек лица, замены коленного или тазобедренного сустава и прочего)

2. Не надо больше красить волосы

3. Не надо больше принимать решений

4. Никаких больше невкусных ужинов перед телевизором

5. Никаких походов к дантисту, врачам и т. д.

6. Никаких больше неприятных сюрпризов

7. Не надо отвечать на письма

8. Никакой больше Бебс Бингингтон

9. Никаких больше бессонных ночей

10. Не придется зарабатывать на жизнь

11. Не надо оплачивать счета и штрафы

12. Не надо ездить по улицам в часы пик

13. Никаких больше сожалений

14. Не придется видеть по ТВ плохих новостей

15. Никакой больше полосы неудач

16. Никаких больше переживаний

ПРОТИВ

1. Пропущу весну в Маунтейн-Брук

2. Пропущу осень в Маунтейн-Брук

Увидев все это написанным черным по белому Мэгги была вынуждена признать полную победу столбца «ЗА». Один пункт 16 дорогого стоит. Вчера она опять потеряла два часа сна, переживая за судьбу «Гребешка». Ни из-за чего не переживать — вот ее давняя мечта.

Мэгги спустилась в кладовку, вытащила последнюю коробку с бумагами родителей и принялась раскладывать их по кучкам. Наверное, их все можно выкинуть, зачем вообще уничтожать в бумагорезке. Вряд ли кому-то понадобятся их документы.