Запах снега - Юрий Павлович Валин
— Стреляй! — скомандовал Энгус.
С башен полетели стрелы и арбалетные «болты». На дороге «крестовые» разбрасывали с пути корзины и связки. Падали. Трое… уже четверо… Двинулась вперед колонна, щиты поднялись навстречу стрелам. Толкающие таран воины теснились, укрываясь под защитой навеса.
Резко щелкнуло за спиной. Лит оглянуться на галерею не успел, полет толстенной стрелы тоже не уловил. Только правую шеренгу штурмующих чуть ли не полностью выкосило. Покатились люди по дороге, пронзенные насквозь, с переломанными ногами и руками. Показалось, что одному коренастому бойцу голову и вовсе оторвало.
На галерее в восторге взвыл Мин. Вопил коротышка, пожалуй, погромче вражеского рога.
— Вот так артиллерия, — пробормотал Ёха, поправляя свои потрепанные рукавицы. — Дали бы целый залп, так и нам нечего было бы делать.
Атакующие, пытаясь сплотить ряды щитов, бежали вперед. Разогнавшийся таран с грохотом подпрыгивал на неровностях. Со стен и с башен стреляли часто, но большинство стрел оставалось в ненавистных белых щитах. Но и люди падали, падали. Кажется, Теа била на выбор — в лицо, в шею, в открывшееся из-под щита бедро.
Снова ударил с галереи эвфитон. Карро проредила хвост колонны. Страшно завопил копейщик, которому зазубренное острие вывернуло кишки. Дорога была усыпана неподвижными и корчащимися телами, но таран уже загромыхал по промерзшим доскам моста. Напирали «крестовые», поднимая над собой сплошную стену щитов. Десятка два штурмующих рассыпались вдоль рва, — у врага тоже имелись арбалетчики. Срелки вразнобой ударили по стене и надвратной башне, завозились, заряжая свое неуклюжее оружие. Каждого арбалетчика прикрывали двое щитоносцев, но это не слишком то помогало. Один из арбалетчиков тут же рухнул, заполучив в глаз стрелу все с тем же броским рыжим оперением. Второго достали дротиком со стены.
— Дай-ка и я, — азартный Ёха метнул дротик, но лишь напугал щитоносца.
— Лучше камнями, — пробормотал Лит.
Голыш был удобный, должно быть с реки принесли. Отчетливо звякнул по шлему, — щитоносец выронил копье, и, пошатываясь, побрел куда-то вдоль рва.
— О, хорошая каска, нам бы такие. Давай-давай! — Ёха кидал камни, словно корзину старался побыстрее опустошить.
Глухо ударил таран в ворота.
— Во славу Светлого! — рявкнули десятки глоток.
Бухнуло во второй раз.
— Нужно нам поближе перебираться, — намекнул Ёха.
Лит глянул во двор. Там было спокойно, сидел одинокий Цуцик, все так же задумчиво разглядывал загроможденные возом и подпертые несколькими бревнами ворота.
— Эх, пулемет бы сейчас, — Ёха пытался выглянуть между зубцами.
Лит отдернул друга за ворот.
— Не гони. И не лезь. Приказа не было.
За рвом было пусто, если не считать трех трупов и ковыляющего прочь арбалетчика. Все события разворачивались у ворот. На мосту столпилась прорва «крестовых», таран работал вовсю. Эвфитон, естественно, под самую стену стрелять не мог. Мост обстреливали с флангов, но на угловых башнях замка стояло маловато стрелков. На мосту и дороге кто-то падал, там отволакивали подальше раненых, но упорства «крестовым» было не занимать.
Лит отчетливо расслышал крик господина Энгуса:
— За дело, да посерьезнее!
— Смерть даркам и их приспешникам! — взревели в ответ «крестовые».
От моста, по дну рва, петляя между кольями, метнулся кто-то мелкий.
— Ого, наш клуракан шпионит, — удивился Ёха.
Замкового клуракана Лит знал — маленький такой дарк, даже мельче Мина. Тихий, пиво варит, над джином колдует. Спрашивал у Лита — «Как на вкус?» Пиво, по-правде сказать, было очень даже ничего, а джин Лит после того неприятного случая и пробовать не хотел. Только, что пивовар сейчас внизу делал? Свалился в суматохе, что ли?
Когда из-под моста вырвались языки пламени, Лит не уловил. «Крестовые» тоже не сразу сообразили. Занялось разом, по пламени было видно — хорошей смолы и древесного масла на поджог не пожалели. Из-под моста вырвались густые клубы черного дыма. Штурмующие заорали так, что оглохнуть было можно. Потянули из дыма таран, но тут на них обрушился такой град камней и стрел, что не до спасения орудия стало. Кашляя и пытаясь прикрыться щитами, «крестовые» отбегали. Мост пылал. За дело взялась затаившаяся было Теа. Падали воины, чей-то меткий «болт» свалил еще одного десятника…
Взвыл рог — «крестовые» отступали. Сбили ряды, создавая подобие вдвое поредевшей колонны. Очень зря — стоило им попятиться до места, где еще недавно зияла призрачная канава, как напомнил о себе эвфитон. Стрела-карро угодила прямо в середину колонны. Лит никогда не видел, чтобы люди так разлетались. Пронзенные сшибали с ног товарищей, чуть ли не половина отряда покатилась по дороге.
— Ага, нехрен плотным строем под пушку лезть, — злобно возликовал Ёха.
«Крестовые» не выдержали и врассыпную бросились назад. Стрела Теа настигла еще одного копейщика, и на этом бой завершился.
— Заливай, живее! — скомандовал господин Энгус.
На горящий мост вылили котел воды, потом еще один. Во дворе мигом оказалось полно женщин, по цепочке передавали ведра. Остатки моста окутались плотными клубами дыма и пара. Настил провалился, нелепо торчала задняя часть тарана. Ворота пламя затронуло слабо, лишь чуть обуглило и подкоптило.
— Хороший бой, правильный, — одобрил Ёха, озираясь с таким видом, словно всё в одиночку учудил. — Я всегда говорил, артиллерия — великая сила.
На парапете галереи гордо стоял Мин и разглядывал неприятеля в дальнозоркую трубу. Ёха показал коротышке оттопыренный большой палец, что, очевидно, обозначало одобрение. Мин ответно помахал лапой.
— Эх, надо было вылазку сделать, — сказал Ёха. — Ни один бы из сотни не ушел.
— Хм, и мы бы там кого-то оставили, — пробормотал Лит.
— На войне как на войне, — неустрашимый северянин рубанул ладонью воздух. — Войну, сидя за стенами, не выиграешь.
Лит ничего выигрывать не хотел. Может, опомнятся «крестовые», да пойдут себе потихоньку? У них же храм, молиться нужно, от бога указанья получить, то, да се…
На стену поднялась Ито, за ней Лит увидел бледную и усталую, как всегда после заклятий, Дженни.
Узкоглазка ухватила Ёху за рукав, залопотала неразборчиво, видимо от волнения все человеческие слова перезабыв.
— Вы целы? — спросила Дженни. — Лечить не требуется?
— Я локоть отшиб, когда камни бросал, — пожаловался Ёха.
— Ну и балбес. Примочкой обойдешься. Иди, у кухни лекарню устроили.
Ёха обиженно забурчал, но Дженни смотрела за стену. Быстро темнело небо, начали загораться звезды. По дороге уползал раненый «крестовый».
— С канавой ты здорово придумала, — сказал Лит.
— Это не я придумала, — не глядя, призналась ведьма. — Вообще-то, куда тяжелее было клуракана под мостом прикрыть. Там ему щелку выкопали, но все равно.
— А где он сам, герой-диверсант? — осведомился Ёха.
— Его со стороны реки на веревке выдернули. Да вон он идет.
Рукав у маленького дарка был почти оторван, кинжал, болтающийся на поясе, казался вполне серьезным мечом.
— Спасибо, леди, — застенчиво сказал клуракан. — Один прямо на меня скатился. Смотрел на меня, а не видел. Потом полез наверх, да ему камнем по загривку…
— Да ты бы сам справился, — сказала Дженни. — Тебя, ловкого, разве углядишь?
— Все равно спасибо. Было очень страшно. До сих пор лапы трясутся.
— Ничего, главное, когда поджигал, не тряслись. Я бы тебе медаль точно дал, — сказал щедрый Ёха.
— А что такое «медаль»? — поинтересовался дарк.
* * *Приказано было отдыхать. Новой попытки штурма ночью не ожидалось. Стрелкам наказали спать, остальные, в дело толком и не вступившие, поочередно заступали на усиленные посты.
Лит только поужинать успел, как пришлось возвращаться на стену. Вместе с Батом прохаживались от Надвратной до Западной башни, часто останавливаясь и вглядываясь за стену. Россыпь костров лагеря «крестовых» неприятно слепила.
— Держались мы хорошо, — сказал Бат. — Всего-то двое раненых. Вот только завтра удивить их будет нечем. Не уйдут они, как думаешь?
— Они упрямее козлов. Пока половину не перебьем — не отступят.
— Ну, придется для надежности две трети положить, — Бат вздохнул. — А я, дурень, летом, когда
