Admin - i af0d3b7246f951a5
— Эх, хорошо бы пикничек в лесу устроить, — мечтательно проговорил Милан. — Что вы не останавливаетесь, Аввакум? По-моему здесь чудесно.
— Да, чудесно. Только под ногами топко. Не извольте беспокоиться, господин Милан, Гордей сказал, что знает подходящую полянку примерно в часе езды от города.
Милан пожал плечами и постарался поудобнее устроиться на подушках, которыми обложил его Вацлав. Он и в самом деле никак не мог оправиться от раны. Вроде ничего не болело, и все, если рассматривать по отдельности, было в полном порядке. А вот все вместе взятое как-то не склеивалось. Милан, попросту говоря, кис.
Вацлав заботливо укутал его одеялом.
— Прислонись ко мне, мой мальчик, и вздремни, если получится. Тебе полезно много спать. Спроси у кого хочешь.
Милан послушно закрыл глаза и открыл их, только когда экипаж замедлил ход.
— Ну, вот мы и приехали, господа. Вот относительно сухой пригорочек с цветами и деревьями, как вы и заказывали.
— Спасибо, Саввушка. Пойдем, Милан. Ты тоже иди с нами, Стас.
— А я? — Янош распахнул свои темно-синие глазищи.
— Если хочешь. Боюсь, правда, ты скажешь, что тебе будет интереснее читать какой-нибудь журнал с эротическим названием.
Вацлав вышел из экипажа, помог сойти Милану и пошел вместе с ним на пригорок. Стас кивнул Яношу, чтоб тот не отставал, и пошел следом.
На пригорке маг остановился и осмотрелся. Разбойники разделились. Часть их осталась у экипажа, а часть рассредоточилась, окружив пригорок, на котором они сейчас стояли. Аввакум серьезно относился к своим временным обязанностям.
— Не знаю, чему учили в магическом университете в твое время, Стас, но меня этому научили не наши профессора, а Володимир. Честно говоря, я тогда не думал, что мне это так скоро понадобится. Он предполагал, что это мне может помочь подлечить Яромира. Раздевайтесь, мальчики. Да, да, совсем. К нам никто не приблизится — Аввакум присмотрит, так что сглазить нас будет некому.
Вацлав подал пример и скинул с себя одежду. Милан неохотно расстегивал рубашку, Янош смотрел на старших товарищей и не торопился следовать их примеру. Стас уже разделся и ждал.
— Раздевайся, Милан, я жду.
Милан, наконец, справился с одеждой.
— Холодно, Вацлав, что ты вдруг измыслил?
— Скажешь тоже, холодно! Да на солнце градусов двадцать, не меньше. А в тень я тебя не гоню. Иди сюда, где травка погуще, ложись на землю, раскинь руки, ноги и расслабься. Я сейчас тоже лягу. Ты тоже ложись, Стас. Янош, тебе не обязательно заниматься подобными вещами, да ты и не сможешь. А солнечную ванну прими, ежели желание есть.
Янош присоединился к компании просто для того, чтобы не отрываться от коллектива. В компании голых одетый всегда чувствует себя странно. Также как и голый, в компании одетых.
Вацлав лег рядом с Миланом и взял его за руку. Вторую руку он протянул Стасу.
— Не знаю, как рассказать, друзья. Димочка мне показывал примерно так же, как я делаю это сейчас.
— Как, голыми на снегу? — не выдержал Милан.
— Почему обязательно голыми? Просто так лучше. А на снегу... На снегу и в одежде не слишком то поваляешься. Ну ладно, к делу. Представьте теперь, мальчики, что вы не просто лежите, а парите в энергетическом океане. Сверху, снизу, сбоку — живая природа отовсюду излучает целительную энергию. И вы купаетесь в этой живой силе и впитываете ее всеми порами вашего тела. Расслабьтесь. Ну...
Вацлав почувствовал течение живой силы. Димочка научил его видеть подобные вещи, и сейчас он видел потоки, устремившиеся к нему и его спутниками. Самый мощный эпицентр сил сосредотачивался на Милане. Что ж, он всегда знал, что у этого молодого человека задатки мощного мага.
Вацлав почувствовал, как сила наполнила его тело и перехлестнула через край. Ему показалось, что он готов воспарить на ней. Пробовать он не стал. Вместо этого, он с сожалением оборвал контакт и встал. Вацлав быстро оделся и оглядел своих спутников. Янош, одетый в одни брюки, сидел на траве и смотрел на них. Стас лежал с мечтательным выражением лица, Милан... Милан, кажется, уже и правда оторвался от земли. Он лежал, чуть-чуть приминая траву и колыхаясь под легоньким ветерком вместе с ней.
— Вставай, мой мальчик. Летать не надо, это опасно, честное слово. Неоправданный расход энергии, — сказал Вацлав.
Милан улыбнулся и встал.
— Димочка хорошо научил тебя. Это, и правда, что-то волшебное.
— Трехречье — страна волшбы и волхвов, — отозвался Вацлав. — Должно же быть во всех этих рассказах о Трехречье хоть слово правды! Ты как, Стас?
— Порядок, — Стас встал. — Спасибо, Вацлав. Это просто прекрасно. Интересно, почему до этого не додумались наши ученые?
— Думаю, им просто не хватает времени подумать о живой природе не как о сырье, а как об источники жизни, — печально усмехнулся Вацлав. — Одевайтесь, господа, идемте.
— Идемте, — согласился Милан. — Да, Вацлав, ты когда-то обещал поучить меня ездить верхом. Как ты думаешь, а что если мы одолжим у наших приятелей лошадей и проедемся?
Глава 39
Косметическая магия — благо или зло?
Дней так через восемь вся компания, ни много ни мало, двадцать пять душ, въезжала в город Вялы Подляска. Милан придержал коня и проговорил:
— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе, Вацлав?
Вацлав улыбнулся и велел Аввакуму остановить экипаж. Милан спешился и сел рядом с магом. Гордей покинул место на козлах и сел на лошадь. Аввакум прищелкнул кнутом, и экипаж снова покатил по вполне приличной дороге. Вацлав озабоченно посмотрел на своего секретаря и спросил:
— Ты как, мой мальчик? Мази не нужно?
— Не-а, — гордо отозвался тот. — Я намазался на предыдущем привале полчаса назад.
Вацлав с улыбкой покачал головой. К его удивлению, Милан и впрямь впервые сел на лошадь тогда, после медитации на свежей зеленой травке. Более того, может быть, сказать, что Милан не знал где у лошади голова, а где хвост и было преувеличением, но, право же, небольшим. В первый раз на лошадь Гордея Милана усаживать пришлось втроем. Гордей держал лошадь, а Вацлав и Кузьма подсаживали молодого человека. Вацлав тогда сел на лошадь Аввакума, которую братишки вели на поводу. Маг, к немалому удивлению и восхищению разбойников, демонстрировал высший класс верховой езды. Милан же... Да, но Милан и не скрывал, что ни разу не садился на лошадь. Так что вся братия отнеслась с полным пониманием и сочувствием к его бедственному положению.
Примерно через пару часов неторопливой езды Милан попросил остановиться и спешился. По тому, как он осторожно устраивался в экипаже, Вацлав сделал необходимые выводы. Он достал из сумки какие-то склянки, смешал в бутылочке несколько снадобий и велел Милану отойти в сторонку и тщательно намазать пораженные места. На всякий случай, он даже предложил молодому человеку помощь, но тот смущенно отказался.
Зато через несколько минут Милан возвратился из посадок со счастливой физиономией и немедленно снова взгромоздился на лошадь. На этот раз ему хватило двух помощников. Вацлаву уже прискучила верховая езда, и он занял свое обычное место в экипаже. Зато лошадь Аввакума оккупировал Янош. Он владел навыками верховой езды похуже, чем Вацлав, но значительно лучше Милана. Хотя, если вдуматься, то куда уж хуже то...
С тех самых пор, Милан с завидным упорством совершенствовался в этом неблагодарном занятии, а Вацлав дважды в день смешивал ему притирания. Пару дней назад путникам даже пришлось сделать небольшой крюк и заехать в город, чтобы прикупить необходимые ингредиенты. Судя по всему, собираясь в дорогу, Вацлав рассчитывал на меньшую площадь пораженных членов.
А сейчас Милан держался в седле уже вполне уверенно и даже мог регулировать шаг своей лошадки. Прямо перед тем, как сесть в карету, Милан гордо промчался галопом, демонстрируя восхищенным зрителям свои успехи. Кстати сказать, и Аввакум, и все его двадцать друганов следили за успехами молодого человека более, чем сочувственно. Ему давали советы, как лучше справиться с лошадью, придерживали лошадку, помогали сесть в седло и, главное, вылезти из оного не повредив уже и без того поврежденные члены. Если кто и позволял себе смешки, то исключительно сочувственно-добродушные. Что поделать? Братва Милана любила.
Вацлав же пользовался у братвы большим почтением и уважением. Его не любили, зато заметно боялись. Стаса и Яноша не боялись, хотя Стаса можно было бы бояться не с меньшим основанием, чем Вацлава. К ним относились как к спутникам Вацлава и Милана, и только. Впрочем, Яноша уважали за умение ездить верхом, а Стаса — за могучее сложение. В самом деле, глядя на Стаса, можно было сразу прийти к безошибочному выводу, что он в жизни имеет одну слабость, но зато какую... И к этой слабости все разбойники относились с большим почтением. Глядя на Стаса всем невольно представлялись сочные окорока, миски с варениками, и прочая разная снедь. Жаль только, что всю ее единолично извел сам Стас, но ведь о таком даже подумать приятно...
