Детективное агентство "Штык" 2 - Самат Айдосович Сейтимбетов
Аллоя прожигала карлика гневным взглядом, тот делал вид, что не замечает.
— Там вывеска еще такая, красный рак, с выпученными глазами, увидел, что внутри происходит, но те, кто туда ходит, всегда говорили, что причина другая. Мол, ставишь раком, да вдуваешь так, чтобы глаза выпучило и покраснела, от пяток до затылка!
— Ха, готова поспорить, у тебя такого не получалось! - заявила Листва.
— Готова? - вскинулся Ахмат. - Давай! Прямо здесь и сейчас! Пусть все видят, как ты покраснеешь!
— Хватит, - прервал их Кабанкин.
— Да, дело страдает!
— Ты просто увиливаешь! - уличил ее Ахмат. - Знаешь, что проиграешь спор, как проигрывала их всегда!
Кабанкин посмотрел на него и Тузов отлетел в сторону, показав язык. Обитатели тупика смотрели с интересом, кто-то даже начал хлопать, словно "Штык" тут выступал с представлением.
Амала Липучка тем временем обратилась к Кабанкину.
— Ничего не понял, - ответил тот.
Амала выдала еще фразу, показала руки, приоткрыла рот, потыкала в него пальцем, затем постучала по голове и выдала новую тарабарщину.
— Она влюбилась, - томно вздохнула Олеся. - И предлагает себя, только пощади детей.
— Да я и не собирался их трогать, - проворчал Кабанкин.
Амала Липучка покачала головой, указала на соседку, выдала еще фразу, обвела рукой тупик, и снова ткнула в себя, снова приоткрыла рот, будто хотела порадовать Ахмата.
— А, они обе влюбились! - обрадовалась Олеся.
Пусть и собачилась постоянно с Тузовым, но тоже похоже не разбиралась в местном сленге. Наверняка был кто-то, говорящий на нормальном языке, в том же "Коньке" все спокойно общались без жаргона. Но местные обитатели хихикали и не спешили переводить, и до Кабанкина наконец дошло, что происходит. Осознав, что угроза жизни миновала (и даже не начиналась), они теперь развлекались на свой лад, сотрудничали, но при этом еще и подтрунивали над пришельцами.
Пришлось крикнуть Ахмата, который старательно делал вид, что уже собирается улетать.
— Меня даже в пяточку никто не поцеловал, я обиделся! - выдал он.
Амала вдруг хихикнула и поцеловала его в пятку, окружающие тоже засмеялись, и повеселевший Ахмат начал быстро обмениваться с ними тарабарщиной, затем кивнул.
— Олеся у нас, конечно, могучий маг, эльфы моют ей пятки и на стене висит диплом...
При упоминании эльфов местные потемнели, зашушукались, вся атмосфера веселья вдруг исчезла. Не успел Ахмат договорить, как тупик словно вымер, осталась только Липучка, которой тоже хотелось сбежать. Олеся усмехалась, трясла подбородками, словно это ее забавляло.
— ... Ведьмянска, но в уличных языках она разбирается еще хуже, чем ты в девушках! Амала и ее подруга предложили работать на нас, рассказывать слухи и вызнавать, что творится в головах у горожан, а мы за это будем давать им денег и кормить.
— Осведомительницы? - слегка изумился Кабанкин. - Точно? А то жесты выглядели как-то странно.
— Ну, конечно, они не прочь тебе дать, да кому угодно, за звонкую монету, как, по-твоему, она в "Рака" попала, работает там, на вольных хлебах, а-ха-ха! Обчищает клиентов со всех сторон!
— Ладно, давайте к делу, - сказал Иван.
Они словно влипли в этот тупик, попали в захват Липучки, и никак не могли из него вырваться. С другой стороны, они никуда и не спешили, просто двигались по следу.
— Скажи ей, что если они будут приносит тебе полезные сведения, то будут им деньги и немного магии, и еда, и все остальное.
— О, о, о, - запрыгал Ахмат, - а могу я расплачиваться с ними натурой и заодно кормить?
— Вот уж правду говорили, что ваш карлик не только ебанутый на всю башку, но еще и озабоченный, как бы и других сделать такими же, - вдруг произнесла Амала. - Такую оплату можешь себе в жопу запихать, Туз, если дотянешься, а если нет, то Красная Лыка охотно ее тебе туда засунет!
— Да ваша Лыка!
— Ладно, гоните монету, развлеклись и хватит, и так все обосрались от эльфов.
— Почему? - спросила Листва. - Пятки они мне, кстати, не моют, я и сама справляюсь.
— Не сомневаюсь, метресс, о вас тут настоящие легенды ходят, - ответила Амала.
Почтительно, с улыбкой и Олеся аж расцвела, поправила зеленые локоны.
— Но эльфы, - покачала головой Липучка. - Они другие.
— Разве они убивают кого-то?
— Вы не поймете, метресс, - ответила Амала. — Вот карлик ваш похотливый понял бы, это ощущение, когда выживаешь на дне и понимаешь, что вон те чужие и убьют тебя равнодушно, и пойдут дальше.
— Смерть лишь часть жизни, - пожала плечами Листва.
Кабанкин же задумался, но решил не углубляться в тему. Мало ли какие фантазии бродили в головах обитателей дна Либертона? Дела же были налицо, за один только свежий воздух и еду с водой, тут можно было ставить храмы эльфам и поклоняться круглосуточно.
— Заходил к нам один из лейтенантов, или их помощников, но явно не рядовой пират, у тех обычно денег меньше и гонору тоже. Одежда опять же, слишком вычурная, в такой только командовать, а не палубы драить. Шрам на правой стороне, прямо через глаз и по щеке до самой шеи, и знак на одежде, словно осьминог блюет, нажравшись эльфовки.
Шрамы не навели бы на след, а вот знак на одежде - вполне. Каждый из капитанов имел такой, хотя и не всегда приказывал своим людям носить их на одежде. Это из-за съезда в Либертоне, понял Кабанкин, чтобы сразу было видно, кто и откуда.
— Отлично, - Иван вручил ей монеты.
Липучка задержала его руку, словно прилипла, и он уже собирался отдернуть ее силой, когда Амала наклонилась ближе и шепнула:
— Заходи в гости, тебе все бесплатно. Карлика не присылай - прибьем.
После чего взяла и исчезла в доме, словно и не было. Кабанкин не стал кривиться, но знал, что никогда не воспользуется приглашением.
— Так, если наш мотоцикл еще не украли, давайте поищем стражу, они должны знать, чей это знак.
— Разъяренный осьминог? - переспросил стражник. — Это капитан Немати будет, да, а зачем он вам, мастер Кабан?
— Нашли одну вещь, которую украли у его подручного, хотим вернуть, - спокойно ответил Кабанкин.
К счастью, стражник не стал спрашивать у кого, просто махнул рукой
